Зимин нахмурился. Весь его план базировался на том, что Инори с помощью псионики сможет открыть ворота ангара. Будь они одни, Горд предпочёл бы уже известным путём вернуться к своему кораблю: поиски нового прохода могли занять недопустимо много времени. Но теперь Ковис был отрезан от них, и сможет ли он вывести свою блокированную в ангаре «Ласточку» самостоятельно было большим вопросом. Что делать в такой ситуации Горд не знал.
И тут в разговор вмешалась Инори.
– На это нет времени, – сообщила она. – Теперь, когда нет помех алефа, я могу хорошо различать вероятности, вижу их даже лучше чем обычно. Сейчас все они стремительно темнеют. Думаю, этой секции осталось существовать не более десяти минут.
Медлить было нельзя.
– Брюл, – сказал Горд, – немедленно иди к своей «Ласточке». Похоже это для тебя единственный шанс. Вероятней всего гравитация вот-вот вырубится, и ты сможешь уйти в сплетение. Мы же попробуем достигнуть моего звездолёта. Действуй, это приказ!
Короткая пауза и потом едва слышное:
– Есть.
И они стремительно разошлись в почти противоположных направлениях.
Брюл стремительно бежал по коридору. Он знал, что наставница Герды права, и времени осталось немного. Несколько раз мигал свет, но освещение тут же восстанавливалось. И каждый раз ему приходилось останавливаться, переживая жутковатые ощущения полного мрака. По счастью, каким-то чудом ему удавалось всякий раз остаться на ногах.
Вот и большой зал ангара. Увидев «Ласточку» Ковис испытал невольное облегчение. Хотя, казалось бы, что может случиться с ней, пока ангар цел. Он быстро пересёк пустое пространство и коснулся указательным пальцем замкового сенсора. Датчик мгновенно считал папиллярные линии. Едва заметно мигнул зелёный огонёк подтверждения. Корпус прорезала черта, крышка люка не спеша, опускалась.
На его уши обрушилась очередная порция скрежета, на этот раз очень громкая. Пол заходил ходуном. Брюл упал, больно ударившись лицом об опустившийся, словно трап, люк. Невольно выругался, вскочил превознемогая боль и замер от ужаса. Потолок ангара буквально вспучивался прямо на его глазах. По нему расходились трещины. Герметичность могла быть нарушена в любую секунду.
Пилот бросился внутрь, не останавливаясь, стукнул кулаком по кнопке закрытия люка, и устремился в кабину. Ещё не садясь, запустил с пульта активацию систем. Огоньки индикаторов перемигнулись.
Имплант активирован.
В кресло он опустился уже лишь тогда, когда в мозгу начали проявляться доклады готовности. Едва он успел закрепить себя ремнём, как в очередной раз отключилась гравитация, на этот раз уже окончательно.
Потом потолок над ним лопнул, словно вскрываемый огромным консервным ножом, и воздух с огромной силой устремился в разрыв. На короткое время в ангаре поднялась буря. Датчики «Ласточки» фиксировали стремящийся увлечь её мощный воздушный вихрь. Но корабль стоял непоколебимо, очевидно, удерживаемый местным аналогом причальной системы.
Потом всё кончилось, в ангаре царил полный вакуум. Стенки его продолжали сминаться, изгибаясь гармошкой. Брюл ощутил новое содрогание. В пространство оторвался огромный кусок обшивки.
Брюл дал слабый толчок гравиторами. Инстинктивно он ожидал какого-то сопротивления. Но корабль сразу же оторвался от пола. Горд был прав, когда сказал в своё время, что станцию строили вполне рациональные существа, а некоторые системы даже сейчас продолжали действовать.
Пилот развернул корабль, осторожно направляя его к пролому. Что бы миновать щель от него потребовалась полная концентрация. Теперь перед звездолётом был космос. Вот только, увы, не свободный. В пространстве кувыркались оторвавшиеся фрагменты конструкции. Экран локатора, вспыхнувший в мозгу Брюла, буквально почернел от тревожных сигналов. Опасно было как в поясе астероидов.
Собственная гравитация станции была не такой уж маленькой, и создавала определённые трудности для ухода в сплетение. И всё-таки Брюл решился, посчитав этот вариант наиболее безопасным. Он подал энергию на деформаторы. «Ласточка» провалилась в тут же возникшую перед ней чёрную воронку. Секунду спустя через это место пронёсся огромный обломок конструкции. Он ударил в ангар, окончательно сминая его.
Занятый сложным маневрированьем Брюл не знал, что его отчёт об этом происшествии скоро войдёт в священную книгу.
Эпилог
Что-то кончается, что-то начинается.
Анджей Сапковский
Квантовый коридор, в котором перемещалась «Ласточка» Горда, был прямым словно луч, невероятно длинным и не имел ответвлений, что само по себе было уже необычно. К тому же Зимин никак не мог разобраться со своими координатами относительно реальной вселенной.
Приборы, улавливающие отбрасываемую на сплетение галактическую гравитационную тень, что позволяло неплохо ориентироваться в прыжке, на этот раз показывали какую-то ерунду. Но Горда это беспокоило мало. Вернувшись в трёхмерный космос, он запустит обычную программу определения координат по пульсарам.
О том, как они с Инори бежали по отсекам и коридорам, сопровождаемые жутковатым скрежетом разрушения, вспоминать не хотелось. Каким-то чудом они всё-таки успели. Успели до того, как конструкция окончательно пошла на разнос.
Выведя корабль в пространство, Горд мастерски увернулся от несущегося прямо на них сегмента и тут же увёл корабль в сплетение. Что ж, два с половиной года назад, на Горгоне условия входа в него были значительно хуже.
Осточертевший Зимину коридор завершился. «Ласточка» быстро приближалась к выходу. Гравитационные лучи ударили в казавшийся замкнутым конец. Тупик раскрылся, образовав привычную воронку выхода. Корабль вернулся в обычный евклидовый мир.
По команде Горда, компьютер немедленно занялся вычислением координат.
– Ага, – обрадовано, произнёс космогатор, – в этой системе есть станция гильдии, я уловил позывные их маяка.
– Повезло, – рассеянно отозвалась кавай.
Она была какой-то задумчивой, и словно прислушивалась к себе. Хотя черезмерное самокопание ей обычно не было свойственно.
– Звёздная система Канзалис, – сообщил Горд, получив результаты вычислений бортовой навигационной системы.
– Странно, – пробормотал он вполголоса, – мне казалось, что здесь нет наших отделений. Впрочем, наверное, я просто был здесь слишком давно.
Встретивший его дежурный смотрел на них как-то странно.
– Извините, – сказал он, – видно какая-то ошибка. Вы не могли бы сообщить личный код.
Зимин невольно пожал плечами: личный код был встроен в автоматические позывные его корабля, но раз попросили… Горд произнёс короткую серию букв и цифр. При этом он машинально шевельнул головой. Волосы сдвинулись, и даже в этом искусственном освещение по стенке словно пробежала световая волна.
Глаза дежурного сделались совсем круглыми.
– Извините, – проговорил он, – мне надо отойти, срочно.
Прочь он устремился едва не бегом. Да что с ним такое, – недоумевал Горд. В конце концов, об его удивительных волосах знала вся гильдия.
Его руки вдруг коснулась Инори.
– Я знаю, сейчас не время, но моя интуиция говорит, что на нас вот-вот что-то обрушится. А как псионик я привыкла ей доверять. Поэтому лучше скажу сейчас.
У Горда даже под ложечкой засосало от предчувствия новых напастей. Но к тому, что сказала Инори, он готов всё-таки не был.
– Горд, я беременна. Поскольку других мужчин у меня последнее время не было, то значит ребёнок твой.
Новость действительно была сногсшибательной, Горд даже об стенку опёрся.
– Но разве ты не предохранялась, – только и нашёл он что сказать.
– Предохранялась, – задумчиво сказала Инори, – при том настолько хорошо, что не вполне понимаю, как вообще могло случиться зачатье.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Первым нарушил молчание Горд.
– Мы сейчас не об одном и том же думаем?
– Возможно. Мне кажется, она хочет вернуться в мир!
Однако договорить им не дали. В приёмный бокс ввалилась целая делегация. Несколько человек в гильдейской форме, и возглавлял ее, похоже, сам начальник станции. Форма оказалась немного отличной от привычной ему. Ну что ж, гильдия никогда не придерживалась строгих стандартов, а Канзалис был довольно далеко от родного Зимину Топуса.
– Я Квен Гворус, начальник станции, – сказал мужчина, в котором Горд и без того определил главного. – Простите, но вы уверены, что произнесённый вами код действительно ваш.
Зимин начал терять терпение.
– Да, что ж я, умственно отсталый что ли?! – произнёс он, не выбирая слов. – Ладно, говорите, что не так с кодом.
Горд тряхнул волосами, что бывало с ним в минуту крайнего раздражения. При этом он заметил, что все пришедшие безумными глазами смотрят на возникший вокруг его головы световой ореол.
