Аминадо (Аминад Петрович Шполянский) (1888—1957). Фельетонист в стихах и прозе в разных изданиях. Сотрудник «Раннего Утра» (Москва). В эмиграции сотрудник «Последних Новостей», автор ряда сборников сатирических стихотворений и книги мемуаров.
Николай Моисеевич Волковысский (1881—1941) сотрудник «Биржевых Ведомостей», заведующий отделением московского «Утра России» в Петербурге. В 1922 г. выслан из России, после 1933 г. выслан из Германии, редактор русской газеты в Варшаве. В начале второй мировой войны пропал без вести.
Соломон Львович Поляков-Литовцев, сотрудник «Речи», «Русского Слова». Корреспондент из-за границы в русских изданиях. В России был корреспондентом Государственной Думы.
Оль-д’Ор (псевдоним Иосифа Львовича Оршера), фельетонист многих изданий, юморист. Автор сборников «О сереньких людях» (1912), «Муза с барабаном» (1915), «Загадочное убийство» (1915), «Рыбьи пляски» (1916), «Яков Маркович Меламедов» (1936).
Д. О. Заславский, псевд. Homunculus, род. в 1879 г., публицист газет «Киевская Мысль», «День» и др. Автор исторических исследований. Деятель Бунда. С 1920-х гг. перешел к коммунистам, сотрудник «Правды».
А. Наумов (псевдоним Абрама Моисеевича Гинзбурга}, сотрудник «Киевской Мысли» и меньшевистских органов печати по рабочему вопросу и экономическим проблемам. В 1917 году был в Киеве тов. городского головы, а затем товарищем министра труда во Временном Правительстве. В 1931 г. по так наз. процессу меньшевиков получил 10 лет тюрьмы.
М. Лиров (псевдоним Моисея Ильича Литвакова), сотрудник «Киевской Мысли», один из лидеров партии сионистов-социалистов, перешел к коммунистам, был 16 лет редактором еврейской комгазеты «Эмес», погиб в 1938 году.
В партийной печати, преимущественно социалистической, выходившей до революции 1917 года главным образом за границей и доставляемой в Россию нелегальными путями, принимало участие немало евреев.
Так, в «Рабочем Деле», органе Союза русских социал-демократов сотрудничали Борис Кричевский, А. С. Мартынов (Пикер), М. Г. Коган (Гриневич, Круглов) и др.
В «Русском Рабочем» и затем «Революционной России», органах социалистов-революционеров, участвовали X. Житловский, С. Ан-ский, X. Рапопорт, Михаил Гоц, Марк Ратнер и другие.
В «Искре» и «Заре» принимали участие П. Б. Аксельрод, Ю. О. Мартов-Цедербаум, Ф. И. Дан-Гурвич, Л. Д. Троцкий-Бронштейн, Б. А. Кольцов-Гинзбург, А. С. Мартынов, Л. И. Аксельрод-Ортодокс и другие.
Среди сотрудников с. д. печати, выходившей в России, отметим: Б. С. Батурского (Цетлин), С. М. Шварца, П. А. Гарви-Бронштейна, В. С. Левицкого-Цедербаума, С. О. Ежова-Цедербаума, А. М. Наумова-Гинзбурга, Ст. Иванович — С. О. Португейса.
11
Об участии евреев в русской общественной жизни, в общероссийских политических партиях, — особенно в полосу революций 1905 и 1917 года, — о той роли, которая выпала на долю евреев в переломные эпохи русской истории 19 и 20 веков, мы можем здесь ограничиться только общими сведениями. Тема эта обширная и нуждается в специальном освещении. Для того, чтобы читатель мог получить исчерпывающее представление об этом явлении, он должен обратиться к мемуарам участников движения в первую очередь и к тем немногим исследованиям, которые накопились по этому вопросу. Мы приведем здесь имена наиболее видных участников русской политической жизни, деятельность которых в общем пользуется известностью.
Начиная с 60-х гг., Россия переживала полосу общественного подъема. По мере формирования еврейской интеллигенции, она в той или иной степени включалась в процесс охватившего страну культурного, общественного, политического развития. Ряд участников освободительного движения 70-х и 80-х годов (П. Аксельрод, А. Зунделевич, О. Аптекман, В. Иохельсон и др.) в своих воспоминаниях рассказывают, как, сочувствуя страданиям еврейской трудовой массы и желая ей всячески помочь в ее бесправии, культурной отсталости и неорганизованности, — они наталкивались на стену отчужденности и взаимного непонимания и не могли найти ни пути, ни общего языка для приобщения к жизни этой массы. К тому же, — и это было очень серьезным фактором развития, — тяга к мощной русской культуре, влияние русского языка, — наконец, новые, общественные веяния, захватившие широкие кадры свободолюбивой русской интеллигенции, — все это увлекало еврейскую интеллигенцию на заманчивые и многообещающие русские просторы.
Таковы были объективные условия, определявшие до погромов 80-х гг. основные настроения в русско-еврейской интеллигенции, сочетавшиеся с верой в прочность объявленных реформ и с надеждой на близость «европеизации» русской жизни. Но и впоследствии, в эпоху победоносцевской реакции, в 90-х годах и затем, в 20 веке немало представителей еврейской интеллигенции, вовлеченных в общероссийское русло, принимали активное участие в русских политических партиях, выросших на волнах революции 1905 г., в период конституционализма 4-х Государственных Дум, и, наконец, в февральско-мартовскую революцию 1917 года.
Ограничительные законы болезненно воспринимались всеми русскими евреями, как несправедливость, и только естественно, что мы встречаем еврейские имена среди деятелей всех русских политических партий, включивших в свою программу требования равноправия евреев, от большевиков до кадетов.
Даже в период самых острых гонений евреи в России не переставали ни на миг ощущать себя гражданами страны. Гражданское самосознание еврейской интеллигенции подсказывало ей повелительно, что будущее России лежит на путях свободы и демократии, и в этом будущем евреи, как и другие народы многонациональной страны, заинтересованы не в меньшей степени, чем представители господствующего русского народа.
Связь с Россией, любовь к России были характерными чертами русских евреев, — и эти чувства, как известно, сохранялись в течение многих десятилетий и передавались из поколения в поколение даже евреями-эмигрантами в Америке, в Европе, в Палестине. Русские евреи естественно считали своим гражданским долгом всячески содействовать успеху освободительной борьбы в России.
В этом отношении существенно зарегистрировать следующие факты.
В 60-х годах 19 века наблюдалось еще слабое участие еврейской интеллигенции в революционном движении. В «Земле и Воле» видную роль играл Николай Утин, который был приговорен к смертной казни и затем бежал за границу. Утин был секретарем русской секции Первого Интернационала, стоял очень близко к Карлу Марксу, которого активно поддерживал в его борьбе с Бакуниным.
Одним из наиболее прославленных революционеров этой ранней эпохи был Марк Андреевич Натансон, организатор кружка «чайковцев» и деятель «Земли и Воли». Арестованный в 1872 году, он получил возможность много позднее вернуться к активной деятельности. Он вначале пытался создать партию «Народного Права», затем вошел в партию социалистов-революционеров, где играл видную роль. После октября 1917 года Натансон (Бобров) в качестве одного из руководителей левых эсеров сблизился с большевиками.
Крупный след в революционном движении оставила деятельность Арона Либермана, родоначальника еврейского социалистического движения в России, одно время связанного с журналом П. Лаврова «Вперед», и Арона Зунделевича, выдающегося техника «Народной Воли», организатора ее нелегальной типографии. Отметим также Геею Гельфман, одну из подсудимых на «процессе 50-и» в 1876 году, — впоследствии участницу цареубийства 1-го марта 1881 г.
В знаменитой «Народной Воле» и
