Как видите, дом Коновалова стоит возле самого земляного вала. В прошлом году в Ростове работала научная экспедиция архитектурного института, которая зарегистрировала вдоль валов девять аномалий, где предполагается существование в земле каких-то пустот. Дом Коновалова находится в самом центре одной из этих аномалий.
Я еще раз внимательно вгляделся в лежащий на столе план. Конфигурация валов напоминала кривую девятиконечную звезду с зубьями-выступами, очертания находящегося внутри кремля – вытянутый с севера на юг неправильный прямоугольник: в центре – собственно кремль, называемый также Владычным двором, внизу – Соборная площадь с Успенским собором и звонницей, вверху – обнесенный стеной Митрополичий сад.
На мой вопрос, обнаружили ли аномалии в самом кремле, Анна Николаевна показала три точки: первую – между Успенским собором и церковью Воскресения, вторую – в районе, примыкающем к княжьим теремам, третью – вблизи архиерейских покоев. Начало подземелий, ведущих к земляному валу, было где-то здесь.
Как сообщила мне Анна Николаевна, валы строили три года, руководил работами военный инженер Ян Корнилиус Роденберг, выходец из Голландии, поэтому укрепления были выполнены на самом высоком уровне тогдашней фортификации. Высота вала достигала 9 метров, перед ним насыпался более низкий привалок, за ним – наполненный водой ров. Для въезда в город были сделаны три проезда, главный – с западной стороны, со сторожевой башней и закрывающимися воротами, над двумя другими были построены «вислые» мосты. Девять выступов-зубьев позволяли защитникам города держать оборону надежно, откуда бы враг ни подступил. Силы и средства на строительство были затрачены огромные – одновременно работало свыше тысячи человек, выполнявших государственную повинность, однако по своему прямому назначению – охранять город от вражеских набегов – валы так и не использовались. 1608-й год, когда Ростов был взят польскими интервентами, оказался последним годом в длинной цепи военных лихолетий. Следовательно, без применения оказались и подземелья под валами, которые упоминались в старинной книге.
– Есть сведения, что подземные ходы существовали в Ростове и до постройки валов, – дополнила свое сообщение Анна Николаевна. – Было их даже не три, а семь. Возможно, в семнадцатом веке три из них, наиболее сохранившиеся, отремонтировали. В любом случае примечательно, что дом Коновалова, в районе которого искали сокровища, находится в зоне одного из предполагаемых подземелий. Но откуда взялись эти сокровища? Если верить Садикову, их спрятал здесь в 1227 году великий князь Георгий Всеволодович, чаще называемый Юрием. Совершенно непонятно, чем вызвана эта дата. Возможно, имелся в виду 1237 год, в декабре которого на Русь напали полчища Батыя. Но и тогда трудно объяснить, почему сокровища Юрия Всеволодовича, сидевшего на великокняжеском престоле во Владимире, оказались в Ростове. Может, Юрий перевез сюда сокровища, зная о существовании здесь надежного тайника? В марте 1238 года в битве с татарами на реке Сити Юрий Всеволодович погиб, а его племянник ростовский князь Васильке попал в плен и после пыток был убит. Таким образом, если поверить этой версии, погибли те, кто знал о спрятанных сокровищах, потому они и остались в своем тайнике.
– Получается вполне убедительная версия. Если это действительно были сокровища, принадлежавшие великим князьям, то становится понятно, почему Николай Первый организовал их поиски. Но как объяснить, почему эти поиски так быстро закончили?
– Здесь можно только гадать. Сейчас меня больше интересует, кто автор пометок на полях книги Артынова и откуда у него такая категоричность в суждениях? Если бы узнать, кто он, возможно, удалось бы выяснить, существовал ли тайник в действительности и где его искать…
Прежде чем проститься с Анной Николаевной, я схематично зарисовал в записной книжке план земляных валов вокруг Ростовского кремля, пометил на нем пересекающие валы улицы и переулки, звездочками указал двенадцать точек, где были выявлены подземные аномалии: девять возле валов и три внутри кремля. Попытался соединить эти точки таким образом, чтобы представить себе реальное расположение подземелий. Вариантов получилось несколько, но самым вероятным, на мой взгляд, оказался тот, который проходил возле дома Коновалова.
Глава третья. В поисках улики
Всякий раз, когда я приезжал в Петровское, меня охватывало чувство, будто я возвращаюсь не просто в село моего детства, а в само это детство, словно время каким-то чудесным образом повернулось вспять. И мне стоило большого труда вести себя даже с родителями соответственно возрасту – солидно и сдержанно.
В этот приезд все было иначе, мать даже забеспокоилась – не заболел ли я, не случилось ли чего-нибудь. Но отец, испытующе взглянув на меня, насмешливо успокоил ее:
– Не волнуйся по пустякам. Похоже, он наконец-то начал свой возраст чувствовать. Может, в следующий раз сноху в гости привезет, давно бы пора.
Я отделался шуткой, но, наверное, не очень убедительно – мне чуть ли не впервые подумалось, что мое одиночество явно затянулось.
Пока мать собирала на стол, я вынул из шкафа наш старый семейный альбом с фотографиями, не сразу разыскал ту, на которой мы с Марком, обнявшись, сидели на сундуке, найденном в тайнике под часовней. Память меня не подвела – номер на кузове стоящей рядом машины был виден отчетливо. Но из двух мужчин, разговаривающих возле кабины, можно было разглядеть только лицо водителя. Второй из них, одетый в светлый долгополый плащ и в шляпу с широкими полями, стоял спиной к объективу, из-под шляпы выбивались длинные волосы.
Показав фотографию родителям, я напомнил историю с тайником и спросил, известно ли им, кто звонил в музей и сообщил о находке сундука с книгами.
– Ты об этом у Мазуева поинтересуйся, Степана Александровича, – сказал отец. – Он тогда был у нас председателем сельсовета, может, сам и звонил. Конечно, столько лет прошло, вспомнить трудно, но Степан Александрович мужик еще крепкий и на память пока не жалуется.
Всмотревшись в фотографию, мать пальцем показала на мужчину в плаще:
– А ведь я этого длинноволосого, кажется, потом еще раз видела. Жаль, на карточке лица не разглядеть. Это уже после было, как твои дед и бабка померли. Кто-то ему сказал, что у нас икона интересная имеется – помнишь, та самая, которая обновилась. Вот он и пришел, документ предъявил, что из музея. А с деньгами у нас тогда было трудно, ну, я и продала ее – пусть люди в музее любуются, чем в темном углу висеть да пылиться.
– Мать у нас хозяйственная, только отвернись – что-нибудь продаст, – проворчал отец, видимо, не очень довольный этой продажей.
Да и мне бабкину икону было жаль – произошла с ней одна занятная история…
Висела эта икона в маленькой комнатушке, где в детстве стояла моя
