речь была — лебединая...
А-й не сам-де видал, да й-ёт людей слыхал:
60. Я слыхал-де от Дуная сына Ивановича!»
А говорыл тут Владимер да таково слово:
«Уш вы ой еси, ключьничьки-замочьничьки!
Вы подите-ко-сь в далечё ф чисто полё,
Що во то же роздольицо фсё шырокоё;
65. Ой роскатайте каменьё да серодикоё;
Й ётмыкайте замочик да сорока пудоф;
Й ётпирайте заслоночку жалезную;
Выпущайте Дунаюшка ис погреба,
Из глубокого погреба сорока сажон».
70. Ой ишша тут его ключьники не й ёслышылись,
А-й пошли во далечё ф чисто полё,
А во то жа во роздольицё фсё шырокоё,
И роскатали каменьё да серодикоё;
Отмыкали замочик да сорока пудоф
75. И отпирали заслоночку жалезную, —
Там смотрели на Дуная сына Ивановича.
А-й сидит там Дунай да ф тёмном погребе,
Он жгёт веть свечю да воску ярого,
Он читаёт веть книгу-ту фсё Псалтырьнёю.
80. Там они смотрели на Дуная сына Ивановичя:
«Уш ты ой еси, Дунай да сын Иванович!
Ты поди-ко-се ко Владимеру на шырокой двор,
Ишша звал тибя Владимер на почесьён пир!»
А-й отвечал тут Дунай да сын Иванович:
85. «Вы сослать миня хотите́-ли да куда вешати —
Що во ти же во орелюшки высокия,
Що во ти жа во петёлки шелковыя?..»
И-й ётвечали ему ключьники-замочьники:
«Не сослать мы хотим тибя, не вешати, —
90. Ишша звал тибя Владимер да на почесьён пир!»
А-й тут ставал-де Дунай да на резвы ноги:
Он левой ногой да на ременьчат стул,
Правой ногой выскакивал ис погреба,
Из глубокого погреба — сорока сажон.
95. А-й пошли они по далечу чисту полю
Що к тому же ко Владимеру к шыроку двору.
Ой как выходит тут Владимер да на красно крыльцо,
Ой как стречаёт он Дуная сына Ивановичя,
Ишша брал тут Дуная да за праву руку,
100. А-й йён повёл-де Дуная да на красно крыльцо,
А-й со красна-де крыльца да по новым сеням,
А-й со новых-то сеней да во светлу грыдьню,
И посадил-де Дунаюшка во большо место,
А-й как пониже тут стары казака Ильи Муромца,
105. А повыше Добрынюшки Микитица.
И наливал он йёму чарочку зелена вина,
Не великую, не малу — да полтора ведра.
Принимал он ету чарочку единой рукой,
А-й выпивал ету чарочку на единой дух.
110. А-й говорыл тут Владимер стольнекиефской:
«Уш ты ой еси, Дунай да сын Ивановичь!
Ты не знаёш ли мне да совопружничи,
Совопружничи мине да красной девичи:
Щобы возростом высока да юмом ровна,
115. У ей бело-то лицо — да ровно белой снек,
Ишше шшоки-ти у ей — да быв как алой цвет,
Ише ясны-ти очи — да как у сокола,
Ишше черныя брови — да черна соболя,
А ресничи-ти у ей — да как черна бобра,
120. А походочька у ей была — павлиная,
Тиха-смирная речь была — лебединая, —
Щобы лутше и краше да нет по фсей земли?..»
Отвечал тут Дунай да сын Ивановичь:
«Ишше дай-ко Дунаюшку подумати,
125. А-й подумати Дунаюшку только полчеса:
И засиделса Дунай да ф тёмном погребе».
А-й подумал тут Дунай да только полчеса:
«Ой що во том же во городе во Ляхове
У того же короля фсё у ляхофского
130. Ишша есь у короля да веть две дочери;
А больша-та дочь Настасья да королевисьня —
Она зла-ле поленичя да преудалая,
Она ездит по городу-полякуёт;
А-й меньша-та Опраксея да королевисьня —
135. Она возростом высока да и умом ровна,
У ей бело-то лицё — да й-аки белой снек,
Ишша шшоки-ти у ей — да быф как алой цвет,
Ишша ясны-ти йёчи — да как у сокола,
Ишша черны-ти брови — да черна соболя,
140. А ресничи-ти у ей — да как черна бобра,
А походочка у ей была — павлиная,
Тиха смирная речь — да лебединая, —
Що и лутше и краше да нет по фсей земли!..»
А-й как весьма ети речи да возлюбилисе:
145. «Ой уш ты ой еси, Дунай да сын Ивановичь!
Поежжай-ко-се ты да сватом-сватацьсе;
А-й ты бери-ко по́лок да добрых молоццоф,
Ой, а фторой ты бери да красных девушок,
Ты бери-ко золотой казны, сколько надобно!»
150. А-й отвечял тут Дунай да сын Ивановичь:
«Мне-ка силой-то твоей мне-ка не ратицьсэ,
Ишша красныма девичеми не забавиццэ,
И золотой-то мне казной не й ёткупатисе, —
А-й только дай мне-ка Добрынюшка Микитица!»
155. А-й только видели: срежалисе добры молоццы,
А не видели поески да богатырьское;
Только видели: ф чистом поле курева стоит,
И курева де стоит, да дым столбом валит.
И ехали мало ли много да поры-времени —
160. Они доехали до города до Ляхова.
Заежжают они в город-от не дорогою:
Они скакали черес стены-ти городовыя,
Черес круглыя башни да най-гольния.
Ой соходил тут Дунаюшко со добра коня,
165. А-й говорил тут Дунай да таково слово:
«Уш ты ой еси, Добрынюшка Мекитиц млад!
И не ровно я закричу да громким голосом, —
Ой ты секи-руби старого и малого,
Не оставлей ты не единого на семена!..»
170. А-й сам пошол-то Дунай да на шырокой двор
Що ко тому же он веть-ли да ко красну крыльцу,
Со красна де крыльца — да по новым сеням,
Со новых-то сеней — да во светлу грыдьню:
«Уш ты здрастуй, король да фсё ляхофския!» —
175. «Уш ты здрастуй, Дунай да сын Ивановичь!
Уш ты в ключьники ко мне приехал, в замочьники,
Що во ти жа во слуги ко мне во верныя?..»
А-й отвечял тут Дунай да сын Ивановичь:
«Я не ф ключьники приехал к тибе, не в замочьники,
180. Що не
