Когда протягиваю Мэйсону тёплую толстовку, он смотрит на меня крайне озадачено.
— Мы на северный полюс?
— Почти, — киваю я.
— Это вечеринка с костюмами снеговиков?
— Я ничего тебе не скажу.
— Скажи хотя бы, насколько далеко.
— Нет, ты всё поймёшь, — улыбаюсь я.
— Заставишь меня закрыть глаза и надеть повязку?
— Вряд ли она понадобится ближайшие несколько часов.
Мэйсон меняется в лице.
— Несколько часов? Ты заставляешь меня нервничать.
— Тогда я на правильном пути.
Обуваюсь и натягиваю куртку, и пока Мэйсон отлучается в туалет, я быстро набираю сообщение Ди, который должен присмотреть за подарком, на который меня сподвиг. Я знаю, что обычно он праздновал день рождения с семьёй, но на этот раз я ворую его на целые выходные, где будем только мы.
Глава 42
Надеясь на то, что Мэйсон сомкнёт глаза, я лишь попытала напрасные надежды. Он не спал. Даже не вздремнул и пяти минут все восемь часов пути. Я же наслаждалась тем, что вновь могу сесть за руль и прочувствовать время в дороге, послушать рёв мотора и насладиться скоростью, которую позволяла набрать машина Мэйсона. Конечно, моя нога не упиралась до упора, стоило дать чуть больше напора, и она разгонялась с такой скоростью и быстротой, что мои веки предпочитали закрываться, а брови уползти на макушку. Откровенно говоря, глаза лезли на лоб. Я не готова умирать и уносить с собой чужие жизни.
Взгляд Мэйсона чаще всего был прикован ко мне. И самое приятное, нам удалось поговорить спокойно и открыто на различные темы. Я поделилась тем, как папа учил меня водить, сколько раз мне удалось побывать за рулём, рассказала, как он шутил надо мной и хватался за сердце, когда я проявляла инициативу сесть за руль и отвезти нас куда-нибудь. Рассказала, почему не умею печь. Наверно, это просто не в моей крови, как и у мамы, которая обычно сжигала дно пирога, но мы всё равно говорили, что было вкусно и съедали всё до последнего кусочка. Возможно, это была наша глупая лесть и ложь, но она была во имя любви. Намного дороже было видеть улыбку мамы, которая прекрасно понимала, что он подгорел. Поделилась тем, каким было моё детство, ведь родители не всю жизнь были на службе. Мэйсон поделился своими воспоминаниями, благодаря которым удалось узнать его лучше. Я люблю его слушать. Что бы он ни говорил, я готова выслушать, потому что так могу понять его и узнать.
Делаю глоток кофе, и Мэйсон перехватывает у меня термостакан.
— Может, я уже могу узнать? — спрашивает он, когда мы заезжаем в город под названием Ниагара-Фолс.
К счастью, в ту самую минуту, когда мы проезжали вывеску с названием, Мэйсон смотрел в экран телефона. Чистое везение.
— Нет, — пользуясь удачей, отрезаю я.
— Мы уже приехали, я могу посмотреть.
— И чего ты ждёшь? — улыбаюсь, на секунду задержав на нём взгляд.
— Дал тебе шанс. С кем будет Лей?
— Ты же знаешь.
— Хочу ещё раз убедиться.
— Он будет с Ди. Его накормят, напоят, сказку прочитают и поцелуют на ночь.
Мэйсон закатывает глаза на моё ёрничество, но я какой раз млею из-за того, что он переживает на счёт нового питомца. Его забота кажется милой и забавной.
— Ты хотел собаку, но не заводил, почему?
— Не знаю, — пожимая плечами, говорит он. — Наверно, не хотел привязывать себя к одному месту.
— Получается, это сделала я.
— Да, но я всё равно рад, что ты выбрала его.
— Собаку в виде подарка или этого щенка?
— Первое.
Подъезжаю к отелю, в котором забронировала номер на пару ночей и под очередные вопросы Мэйсона, в буквальном смысле вываливаюсь наружу. Я практически не чувствую позвоночник, но судя по тому, что ещё не согнулась по полам или волной не сползла на асфальт, он в целостности и вообще имеется. Пинок в виде кофе теперь не даст уснуть как минимум пару часов. На самом деле, я радуюсь тому, что Мэйсон ещё не распознал наше местоположение. Ди сказал, что он хотел побывать тут и увидеть Ниагарский водопад, но, к сожалению, тогда он пропустил соревнования, которые проходили в этом городе. Я хочу быть той и запомниться той, кто был рядом с ним и разделил этот отдых, ведь мы тут не ради спорта, а ради отдыха. И ради него. Он сделал для меня слишком много, за это я могу отплатить подобной мелочью.
Моя тайна раскрывается, как только девушка за стойкой выдаёт нам ключи от номера и добавляет:
— Добро пожаловать в Ниагара-Фолс. Приятного отдыха.
Я сразу чувствую изменения в воздухе и вижу их на лице Мэйсона. Его глаза темнеют и округляются, а губы приоткрываются. Я же скорей беру сумку в руки и спешу к лифту. Не хотелось, чтобы всё получилось именно так. Всё должно было быть иначе. Я действительно хотела закрыть ему глаза и привезти к нужному месту за руку даже несмотря на то, что шум падающей воды может быть оглушающим. Мой план дал треск.
Как только сворачиваю за угол, где располагаются лифты, Мэйсон хватает моё запястье и останавливает.
— Ты… — тихо говорит он, смотря в мои глаза.
— Сюрпри-и-из! — тяну, пожимая плечами. — Я не хотела, чтобы так получилось. Ты должен был узнать по-другому.
— Черт! — восклицает Мэйсон, и за долю секунды, я уже зажата в его стальных объятиях. — Ты проехала гребаные восемь часов из-за этого?
— Ну… да, — неуверенно мямлю я.
— Ты рехнулась, — смеётся он.
Даже если так, я вижу блеск в его глазах и чувствую счастье, благодаря которым хвалю саму себя. Никогда я не была готова проехать столько сама, кроме, конечно, родителей. Но ради Мэйсона, я готова на многое, если не на всё.
Обвиваю его талию и просовываю руки под куртку парня, касаясь его тёплого тела. В этот момент, над головой взрываются салюты и летают звёздочки. Но когда его губы накрывают мои, окончательно теряю рассудок и саму себя. Звонок подоспевшего лифта, как гром среди ясного неба. Моментально вытаскиваю руки из-под куртки Мэйсона и оглядываюсь, не желая, чтобы кто-то засёк нас в подобную минуту. Но никого нет. Мэйсон подталкивает меня внутрь, и несколько раз тыкает по кнопке, как будто торопится подняться. Будь я идиоткой, могла задуматься, по какой причине, но сейчас всё предельно понятно. Несколько секунд переминаюсь с ноги на ногу, искоса смотря на него через распущенные волосы. Желание переполняет, и, судя по тому, как он сжимает ручку сумки, которую отнял у меня, парень испытывает то же самое.
Не успеваю опомниться, рассеивая картинку перед глазами, как преступаю порог номера и, сделав несколько шагов, оборачиваюсь. В глазах Мэйсона пылает огонь, а сам он застыл у двери. Не понимаю, что одновременно так пугает, томит и возбуждает в том, что мы просто смотрим друг другу в глаза. Чувствую, как трясутся руки, когда поднимаю одну и расстёгиваю куртку, откидывая её в сторону вместе с шапкой. Не сразу, но нахожу пуговицу на джинсах, следом расстёгивая и отбрасывая их с обувью. К предыдущей одежде летит футболка. Кожа покрывается мурашками то ли из-за прохлады в номере, то ли из-за того, как на меня смотрит Мэйсон. В любом случае, это кажется интимным и сокровенным.
Я не помню, сколько раз представала перед ним голой, но сейчас, когда нахожусь в нижнем белье, кажусь себе практически без кожи. Ещё никогда я не чувствовала себя такой уязвимой и открытой. Любое действие и слово от него, может ранить и причинить столько боли, сколько познавать не хочется. Каждый новый день делает нас ближе.
— Так и будешь стоять? — спрашиваю я.
— А что? — усмехается Мэйсон. — Неплохой вид.
Делаю шаг назад, вслед чему, он делает два со своей стороны. Расстояние между нами сокращается. Я могу дотянуться до него, но тело онемело и как будто вовсе оцепенело. Не могу отвести взгляд от глаз, которые не разрывают связь с моими. Я не знаю, что делать: подойти к нему или сделать новый шаг назад, чтобы опуститься на кровать. В итоге, подталкиваю себя и делаю один вперёд.
