он мастера. – Теперь хочу послушать ее.
– Я не специально, – в ответ прохрипела Настя. – Я перепутала, я совсем не то хотела использовать. Простите.
– Простите? Ты думаешь, что я верю? Хватит тут из себя невинность строить. На кого ты работаешь? Кто тебя подослал? Кто те два урода, и куда они ушли?
– Ни на кого, – разревелась колдунья.
– Что ж, придется спрашивать по–иному. У тебя все готово? – обратился Хмык к медику.
– Всегда под рукой, – похлопал тот по ременной сумке.
– Не надо! – забилась в истерике Настя.
– Коля, перестань, – обратился к нему Иван. – Я за нее в ответе. Со мной и разбирайся, а девчонку не тронь.
– Ой, – закатил глаза Хмык. – Ну, олух царя небесного. Ей Богу, неизлечимый идиот. Ваня, да как же ты наивный такой прожил столько лет на свете то, а? Ну святая простота.
– Хватит богохульствовать, – оборвал его мастер. – Сколько гвардейцев погибло?
– Ни одного. Троих оглушило хорошенько, да тебя зацепило, и все.
– А какого хрена ты девушку тогда драконишь? – удивился Иван.
– Да потому, что это похоже на спланированную диверсию. Вот только не удалась она. Да девочка? Вместо моих бойцов досталось бешенным. Это для того, чтобы те громилы смогли уйти, а?
– А тебе не кажется, что у тебя паранойя, брат? – прищурился Иван. – Ты со своими шпионскими играми за деревьями леса не видишь? Тебе помогли, и ты еще за помощь так отплачиваешь? Ты нормальный, а?
– Молчать! – не сдержался куратор.
– Да убери ты, – отмахнулся мастер от ствола, поднимаясь с расстеленного на полу спальника, но парень и не подумал отводить винтовку.
Нахмурившись, Иван молниеносно вывернул винтовку из рук гвардейца, едва не сломав тому палец, и отбросил оружие в сторону. На него сразу же нацелилось несколько винтовок. Гвардейцы нервно сопели.
– Отставить! – рявкнул недовольный Хмык.
– Коля, знаешь, что, спасибо тебе за помощь, но дальше мы пойдем одни. Отпусти Юру с Настей, и Полынь, да пойдем мы по своим делам, а вы по своим.
– Куда пойдем, дубина? – вдруг хохотнул бывший охотник. – Пришли уже. Все!
– В смысле, – стал вертеть головой Иван.
– Мы в здании ратуши.
– Что? – округлил глаза мастер, и казалось, забыл, как дышать.
Позабыв обо всем на свете, он растолкал гвардейцев и ураганом вымелся в открытую дверь.
– Пуф–ф–ф, – выдохнул Хмык. – Отпустите его, – указал он на Юру. – Дуй за наставником, не–то Ванька разгромит тут все.
– А Настя? – поморщился парень от боли в суставах.
– Далась же она вам, – устало потер виски Николай. – Забирай ради Бога, но если она вам во сне перережет глотки… Учти, я предупреждал.
Иван выскочил в заваленный хламом, темный коридор. Он метнулся влево, вправо, а после взревел, будто раненный медведь: «Марья». Охранявший коридор гвардеец, с перепуга подпрыгнул, и едва успел убраться с пути у несущегося на него мастера.
– Марья! – не унимался Иван, выскочив в просторный холл.
Он осмотрелся, заметил лестницу с пятнами засохшей крови и помчался вверх. В следующем коридоре он смел плечом, какой–то шкаф, и даже не обратив внимания на грохот за спиной, пинком распахнул первую двустворную дверь.
Молодая девушка в лекарской накидке, что стояла в коридоре, в панике взобралась на широкий подоконник и, округлив глаза на здоровенного детину с безумным лицом, бледнея, подобрала под себя ноги.
Мастер распахнул следующую дверь.
Пусто. Лишь перевернутая мебель, разбросанные бумаги и россыпь стреляных гильз. Он метнулся в следующую. И там та же картина.
Вернувшись в коридор, Иван, наконец, заметил испуганную девушку и подался к ней.
– Где она? – запыхавшись, спросил он.
– К… Кто? – икнула бледная лекарка.
– Марья! Она была здесь, с вами.
– М… Марья? – снова икнула она. – Нет ее здесь.
– А где она? – тряхнул за плечи девушку мастер. – Та совсем онемела и стала только отрицательно мотать головой. – Ну же, – снова тряхнул лекарку он.
– Ваня, – послышался за спиной голос запыхавшегося Юры. – Отстань от девушки. Нет здесь Марьи.
– Где она, Юра? – бросил он девушку и двинулся на парня.
– Да успокойся ты, – прикрикнул он на наставника. – Что ты народ пугаешь? Успокойся. Пошли, поговорим.
– Юра, – прищурился Иван.
– Пойдем, – схватил парень его за рукав и толкнул в сторону лестницы.
– Ты Марью ищешь что ли? – прищурилась средних лет колдунья. – Ох и силен ты голосить. Могли бы там, на площади и не стрелять. Взревел бы свое «Марья» психи от испугу на месте с инфарктами и кончились бы. Нет тут твоей зазнобы, не ищи.
– Где она? Что с ней? – стал волноваться Иван. – Она… Я опоздал? – нахмурился он, но все же с надеждой, всматривался женщине в глаза.
Женщина молчала. Она смотрела на нависшего над ней мастера, будто решала говорить или нет.
– Вань, – хлопнул наставника по плечу Юра. – Ты ее пугаешь. Успокойся, наконец.
Иван опустил глаза и сел на стоящую рядом скамью. Мимо них по холлу туда–сюда сновали гвардейцы. Он закрыл лицо руками и замер.
– Рассказывай, – глухо попросил он сквозь ладони. – Я готов.
– Обещай больше не крушить тут ничего, – отозвалась колдунья. – Девчонок моих вон до икоты испугал, изверг.
– Не томи, прошу.
– Ушла она, и не вернулась. Странная она, твоя Марья, деловая такая и боевая. Когда эти ироды больные на нас накинулись тут в городе, отрезали от нас второй мотовоз да поранили Петра, что за рулем нашего был, мы только и могли что визжать со страху. Ребята завязли в бое, основная масса людоедов окружила их мотовоз и отрезала от нас, а Марья, будто так и надо, положила с пяток людоедов, забралась в кабину, и давай давить болезных на полном ходу.
Иван отнял от лица ладони и недоверчиво посмотрел на лекарку.
– Марья? – не поверил он. – Погоди, она темноволосая, скуластая такая, приметная оспинка на левой щеке, и тонкий шрам над бровью?
– Ну, – качнула головой женщина, – Так я про нее и говорю.
– Продолжай.
– Так вот, мотовоз заглох метров за полста от ратуши. А болезные прут то, по пятам несутся. Тут бы нам и помирать, а Марья как раскомандовалась, будто полкан какой: ты туда, ты сюда. И мастеров наших построила. Куда нам и что делать указала. А хворые то напирают, не поспеть нам значит всем к ратуше, да и в ратуше черт знает, кто водится, в запустении все. Отослала она с нами послушника Ваську, а сама с мастерами значит, больных этих сдерживать принялась.
Что там, да как было, уж не видела, ноги вперед головы бежали, но палили они знатно. Тут нас в ратуше пяток людоедов приняли, но Васька не струсил, молодец парнишка, правда и самому досталось. Ну,
