— Подождите, я сейчас заберусь и посмотрю, не удастся ли скоротать здесь ночь. Клянусь корнями и сучьями, в лесу я как дома, хотя такие деревья вижу впервые и слышал о них разве что в песнях. Это мэллорны, те самые, что расцветают золотисто-жёлтыми цветами. Но мне еще ни разу не доводилось влезать на них. Сейчас посмотрим, какова у них крона.
— Не знаю, как ты, — отозвался Пин, — а я не умею спать на деревьях, даже таких, о которых поётся в песнях. Я ведь не птица!
— Тогда вырой нору, — предложил ему Леголас, — как принято у твоего народа. Только, если хочешь спрятаться от орков, не теряй времени и зарывайся поглубже!
Эльф подпрыгнул, ухватился за сук… но, тотчас отпустив его, соскочил на землю. Ибо сверху, из золотистой тьмы, раздался повелительный оклик:
— Даро!
— Не шевелитесь! — шепнул Хранителям Леголас, прижимаясь к стволу. — Молчите!
Вверху послышался мелодичный смех, а потом другой, негромкий, но звонкий голос произнёс несколько эльфийских фраз. Фродо почти ничего не понял, ибо язык Лесного народа к востоку от гор, на котором они общаются друг с другом, не похож на наречие Запада. Леголас взглянул вверх и ответил на том же языке.
— Кто они и что они говорят? — спросил Мерри.
— Эльфы! — мгновенно догадался Сэм. — Ты что, не слышишь, какие у них голоса?
— Да, это эльфы, — подтвердил Леголас. — По их словам, ты так громко пыхтишь, что тебя и зажмурившись можно подстрелить. — Сэм поспешно зажал себе рот ладонью. — А ещё они говорят, что бояться нечего. Они уже давно наблюдают за нами. Они услышали мой голос за Нимроделью и узнали во мне их северного сородича, поэтому позволили нам перейти реку, а потом слышали мою песню. Они просят меня подняться вместе с Фродо — похоже, кое-что знают о нём и о нашем походе. Остальных просят пока подождать внизу, у ствола, и покараулить, пока они решат, что делать дальше.
С дерева спустили верёвочную лестницу. Серебристо-серая, мерцающая в темноте, сделанная из тонкого шпагата, она, как вскоре убедились Хранители, была вместе с тем необычайно прочной. Леголас проворно взбежал по лестнице; Фродо поднимался осторожно и медленно; за хозяином взбирался преданный Сэм, стараясь дышать как можно тише. Нижние ветви мэллорна расходились от ствола в стороны и вверх, а потом, подобно гигантскому цветку, разветвлялся вкруговую сам главный ствол; среди этих ветвей была сооружена платформа из досок — или, как говорили в те дни, пол; эльфы называли ее талан — с отверстием посередине для верёвочной лестницы.
Добравшись до платформы, Фродо и Сэм увидели, что Леголас сидит с тремя лориэнскими эльфами, неожиданно вынырнувшими из теней, ибо когда они сохраняли неподвижность, серые эльфийские плащи превращали их в невидимок. Эльфы встали, и один из них открыл маленький фонарик, давший тонкий серебряный луч. Он поднял его, разглядывая лица Фродо и Сэма, затем снова прикрыл свет и произнес по-эльфийски слова приветствия. Фродо с запинкой ответил.
— Добро пожаловать, — снова заговорил эльф уже на всеобщем языке, но довольно медленно. — Мы живём ныне в самой глубине Леса и редко принимаем у себя гостей, потому почти забыли всеобщий язык. Даже наши северные сородичи, и те теперь отделены от нас. Помнят всеобщий язык только наши разведчики, которые часто покидают Лес, чтобы следить за врагами и узнавать последние новости. Я разведчик. Меня зовут Халдир. А мои братья, Рамил и Орофин, почти не знают всеобщего языка.
Эльфы, услышав свои имена, учтиво, но молча, поклонились хоббитам.
— Но мы слышали о вашем приходе, — продолжил Халдир, — ибо посланцы Элронда, возвращаясь по Темнореченскому Каскаду, прошли у границ Лориэна. Мы не слышали о… хоббитах, или невысокликах, много долгих лет и даже не знали, что кто-то из них ещё живет в Средиземье. Вы не кажетесь опасными! И, поскольку вы пришли с эльфом из нашего рода, мы готовы дружески принять вас, как просил Элронд, хотя и не в нашем обычае пропускать чужаков через наши земли. Но сегодняшнюю ночь вам придётся провести здесь. Сколько вас?
— Восемь, — ответил Леголас. — Я, четверо хоббитов и два человека, один из которых Арагорн, друг эльфов из рода нуменорцев.
— Имя Арагорна, сына Арахорна, известно в Лориэне, — подтвердил Халдир. — Ему дарована благосклонность нашей Владычицы. Это всё прекрасно. Но ты назвал мне только семерых.
— Восьмой — гном, — сказал Леголас.
— Гном! — нахмурился Халдир. — Это плохо. Мы не имеем дела с гномами с начала Тёмных дней. Им запрещён вход в нашу страну. Я не могу пропустить его.
— Но он ведь из Одинокой Горы, подданный Даина и в дружбе с Элрондом, — сказал Фродо. — И Элронд сам избрал его в члены Отряда. Он доблестен и не знает, что такое вероломство.
Халдир принялся совещаться с братьями, изредка спрашивая о чём-то Леголаса; тот отвечал им на лесном наречии, и Фродо не понял, про что они говорят. Наконец Халдир повернулся к хоббитам.
— Ладно, мы нарушим наши обычаи ради него, хоть и неохотно, — сказал он. — Если Арагорн и Леголас поручатся за гнома и будут внимательно за ним следить, мы пропустим его в Лотлориэн. Но ему придётся идти с завязанными глазами. Однако разговаривать больше некогда. Вашим нельзя оставаться на земле. Вдоль реки уже давно расставлены наши посты — с тех пор, как мы заметили огромные отряды орков, двигавшихся вдоль края гор к Мории с юга. А у лесных границ воют волки. Если вы действительно вырвались с боем из Мории, значит опасность рядом. Завтра рано утором вы пойдёте дальше. А пока хоббиты будут ночевать здесь — мы не боимся их! На соседнем дереве есть ещё один талан. Там разместятся остальные. Ты отвечаешь за них, Леголас! Если что, зови нас. И приглядывай за этим гномом!
Леголас тут же спустился вниз, чтобы передать слова Халдира. Вскоре послышалось громкое сопение, и Мерри с Пином вылезли на платформу. Обоим было явно не по себе.
— Мы захватили ваши одеяла, — немного отдышавшись, проговорил Мерри. — Остальной багаж Бродяжник припрятал в груде листьев.
— Зря вы тащили их сюда, — сказал Халдир. — На вершине дерева зимой холодно, хотя сегодня ветер с юга, но наше угощение прогонит озноб, и кроме того найдутся запасные шкуры и плащи.
Хоббиты, конечно, не отказались и от второго (гораздо более вкусного!) ужина; а поев, завернулись не только в подбитые мехом плащи эльфов, но и в собственные одеяла, и попытались уснуть, да не тут-то было! Хоббиты не любят забираться высоко и никогда не устраивают спален наверху, потому что в их, как правило, одноэтажных домах, попросту нет никакого "верха". А у "пола" в кроне мэллорна мало того, что не было стен, — не было даже перил по краям, только переносной плетень из прутьев, который защищал часовых от ветра. Вот и попробуй усни в такой спальне!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
