— Было в порядке, пока не появился ты.
— Язва! Илона, зайка. Ты не представляешь, как я соскучился. Честное слово, мне понадобилось два года, чтобы понять: ни одна другая женщина тебя не заменит.
Ласковый тон его голоса обволакивал. Глаза смотрели в самый центр моей души. Мне вспомнилось наше знакомство — между прочим, в этих стенах, — его щедрые ухаживания, от которых я таяла как сливочное масло. Мы поженились знойным летом и рванули на Мальдивы, где провели незабываемый отпуск. Я думала, что встретила сказочного принца, который исполнит все мои фантазии. Наслаждаясь нашей сказкой, я не догадывалась, что принц принадлежал не только мне.
— Зато тебя легко заменит кто угодно. — Я отвернулась к окну, разрывая зрительный контакт.
— Ну зачем ты так? Я ведь пытаюсь вернуть тебя по-хорошему. Давай пообщаемся, сходим в ресторан? Надень своё лучшее платье. Или, знаешь что, купи себе новое платье. Ни в чем себе не отказывай. — Филипп достал из кошелька кредитную карточку и попытался всучить мне. — Хочешь, твою квартиру устелют сотней алых роз?
— Знаешь, куда можешь засунуть себе все эти розы? — ответила негромко. — Вместе или по очереди.
— Будешь огрызаться — потеряешь брачное агентство.
Очарование его голоса тотчас испарилось, и предо мной предстал человек с гигантскими недостатками, который привык добиваться своего с первого слова. Который не терпел отказа, а тем более от женщины, что однажды принадлежала ему. Я была его собственностью. Филипп не мог поверить, что покорная зверушка так запросто улизнула из его рук.
Он пытался либо приручить меня лаской, либо сломать надвое — третьего не дано.
Теперь ещё и про агентство вспомнил! Подлец!
Кровь прилила к щекам. Сильнее всего мне хотелось впиться Филиппу в лицо ногтями и драть кожу, царапать до кровавых царапин. Но я крепче стиснула кулаки и обворожительно улыбнулась.
— Возможно, ты позабыл, но это была не подачка, которую ты можешь забрать обратно. Ты переписал на меня агентство, чтобы я отпустила тебя с твоей шлюхой на все четыре стороны.
— Что за манеры, Илона? — он осуждающе покачал головой. — Да, я оступился. Познакомился с молоденькой девочкой, и у меня сорвало крышу. С кем не бывает?
Познакомился и свалил, назвав меня бесплодной, бесполезной и неадекватной. Обмакнул в грязь по самые уши, а теперь выставляет всё банальной изменой. Я сжала кулаки так сильно, что ногти впились в кожу.
— Пошел прочь.
Тот человек, из-за которого я когда-то похудела на семь килограмм, дернул плечом и развернулся.
— Илон, — позвал напоследок. — Ты ещё передумаешь, уверяю. Ты обязательно станешь моей. Если понадобится, я сверну горы, но приручу тебя.
Филипп вышел из кабинета, гонимый мрачным, каркающим смехом.
Глава 5
Филипп нагрянул ко мне в понедельник, а во вторник Ленка предложила заехать к ней домой. Просто так, без особого повода. Вике она попросила о наших посиделках не рассказывать, что меня искренне смутило.
Мы хотим обсудить что-то интимное?
Я принесла с собой пакет сладостей из кондитерской, который тотчас утащил с собой Вадим, старший сын Ленки.
— Не ешь всё сразу! — устало попросила подруга, наблюдая за тем, как ребенок вгрызается поочередно в пять пирожных.
На её руках безмятежно дрых младший сын. Он напоминал мне инопланетянина. Большеголовый, глазастый, пухлощекий. Макушку только-только начали покрывать первые волосенки. Скоро ему исполнится годик, но рядом с рослым старшим братом он казался совсем младенцем.
Расправившись со сладостями, Вадим нарезал круги по кухне, улюлюкая и норовя снести то стол, то стул, то кастрюли. В перерывах между беготней он пытался влезть на материнские колени или дергал меня за рукав.
— Так что ты думаешь насчет финта ушами нашей неугомонной Лаптевой? — с любопытством посмотрела на меня Ленка, пока я разливала по кружкам светло-желтую жижу, именуемую зеленым чаем.
— А что я должна думать? — дернула плечом. — Вика вольна поступать так, как ей вздумается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ага. — Ленка напряглась, побарабанила по столу ногтями. — Я всё понимаю, но… Скажи мне честно, ты одобряешь её поступок? То есть вот это всё… — Она неоднозначно примолкла. — Я имею в виду, неужели нельзя дождаться подходящего человека? Замуж выйти, семью создать?
Младший сын заворочался на материнских руках, захныкал во сне, и подруга осторожно погладила его по волосам. Он причмокнул и вновь задрых таким сладким сном, каким может спать только ребенок.
— Ты сама каждый раз повторяешь, что рожать лучше от того, с кем нет ничего общего, — хмыкнула я. — С кем не придется делить квартиру и за кем не нужно стирать трусы.
Я отпила из кружки и подавила рвотный рефлекс.
У Ленки было много достоинств. Хозяйственная, улыбчивая, приветливая. Всегда готова стоять за родных людей горой. Но был у неё один крупный недостаток. Она выбирала отвратительный чай. С привкусом старого сена или кислым послевкусием, с запахом тины — словно специально искала на полках что похуже. Они с мужем считали себя знатоками чайной церемонии, но в чаях разбирались посредственно и скупали всё подряд. Сколько мы с Викой ни пытались переубедить подругу, сколько ни дарили им чаев — те задвигались на полки, а в чайники разливалась очередная «элитная» жижа, от которой свербело в горле.
— Если я так говорю, не значит, что я так думаю, — обиделась Ленка. — Мне хочется уберечь Вику от огромной ошибки.
Кстати, это было вторым недостатком моей подруги. Она не принимала чужого мнения. В мировоззрении Ленки имелось две стороны: её и ошибочная. Рожать детей от мужа — всё логично, а значит, правильно; просто рожать детей — несусветная чушь. Сейчас Ленка пыталась переманить меня на свою сторону, но я на провокации не поддавалась.
Стоит ли ей напоминать, что и сама я пытаюсь забеременеть не только вне брака, но и вне отношений?
— А как ты убережешь её от ошибки? — резко спросила я, вовремя выхватив кружку, пока старший сын Ленки не вылил её содержимое на себя. — Всё уже сделано. Понимаешь? Назад дороги нет.
На лбу подруги залегла глубокая морщинка.
— Выход есть всегда, — буркнула она, плотнее прижимая к себе младшего. — Я пытаюсь донести простую мысль. Воспитание детей — не сахар. Я никому не пожелаю растить ребенка в одиночестве. Тем более если рожать его от безысходности…
Хм. Мне всё сильнее казалось, что Ленка говорит не только про Вику. Её намеки недвусмысленно указывали на меня. Рожать от безысходности, растить в одиночестве, найти другой выход — звучало многозначительно.
— А что ты предлагаешь? Аборт?
Ленка вздрогнула и, кажется, перестала дышать. Её старший сын остановился, заинтересованно уставился на нас с матерью.
— Мама, а что такое аборт? — радостно вопросил он. — Мы что-то такое в фильме про пиратов слышали? Точно! Взять на абортаж! — смешно произнес Вадим.
— Котеночек, иди поиграйся с телефоном, — ответила ему подруга, протянув свой смартфон. — Почему ты так категорична? — обернулась она ко мне.
— Ну а как иначе? Тут либо сделать аборт, либо отдать в детдом. Других выходов для Вики я не вижу. Разумеется, кроме того, чтобы растить ребенка самостоятельно. Но этот вариант мы не рассматриваем, правильно?
Меня откровенно забавляла ситуация. Ленка побагровела, на её шее проступила вена, которая билась так отчаянно, так сильно. Разумеется, она говорила не про Вику. Какой у той может быть выход? Дело сделано, самое время принять последствия.
Нет, речь шла обо мне. Это я могу одуматься, отказавшись от своей идеи с размножением за деньги. По мнению подруги, самое время остепениться, найти хоть какого, но супруга, сыграть свадьбу. Тогда-то, на семейном ложе, мы и займемся зачатием нового человека.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Всё по правилам. Всё как у людей.
Почему только подругу так волновала моя жизнь? Имею полное право заниматься тем, чем хочу. Нарушать законы, пренебрегать традициями.
