— Не понимаю тебя, великий вождь, — ответил колдун. — Мы им вовсе не поклоняемся.
— Правда? А почему же мы тогда должны исполнять то, что они от нас требуют?
Племя напряжёно молчало. Те, кто был за Старейшину, потихоньку перебегали к моим сторонникам.
— Вот скажи мне, дружок, — обратился я к лидеру оппозиции, ласково хлопая его по плечу, отчего тот взвыл и сцепил зубы. — Приходит, значит, к тебе злой дух и говорит: не ешь мяса и рыбы. И вообще ничего не ешь. Ты послушаешься злого духа?
— Но, великий вождь, это же совсем не то, — захныкал Старейшина.
— А теперь слушайте меня! Я устал от бесполезных споров. Глиняную пещеру мы строить будем. И тот, кто ещё раз промычит что-то против, отведает вот этой палки. Всё ясно? Злой дух ночью проделал дыру в стене. Заделает её самый уважаемый человек в племени, — я снова похлопал Старейшину по плечу. — И приступаем к работе!
До обеда всё шло по плану, а после него ко мне явилась делегация от вождя лесников, возглавляемая лично тамошним вождём. Я принял их, сидя у кострища на специальном пне, служившем мне троном.
— Беда, великий вождь, — сообщил мне лесной коллега, усаживаясь около меня на землю.
— Оранжевые пришли к власти?
— Поганое племя собирается идти на нас войной.
— Это они тебе сами сказали?
— Наши охотники видели, как к ним подошло подкрепление.
— Большое?
— Большое, великий вождь. Ещё одно племя, если не два.
— А с чего вы взяли, что неандертальцы собрались воевать?
— Охотники видели, как их воины несли на копьях отрубленные головы.
— Совсем паршиво, — отреагировал я. — Что ещё видели охотники? Вываливай всё сразу.
— Люди из поганого племени делают волокуши.
— Зачем?
— Я так думаю, чтобы таскать ними награбленное.
Мои воины переглядывались с лесовиками. К месту аудиенции подтянулось почти всё племя — а как же иначе, раз нашёлся повод не работать. Но я ничего никому не сказал, уж очень меня оглушила новость. Всё, довели мы неандертальцев. Кончилось у них терпение.
— Сделаем так, — прервал я затянувшуюся паузу. — Ваше племя пусть выставит часовых. Посадите их на самое высокое дерево. И когда они увидят неандертальцев, пусть дадут вам сигнал. А вы, всем племенем, спокойно и без паники приходите сюда. Место для вас будет готово.
— Поганое племя разграбит наши пещеры, — высказал опасение вождь лесовиков.
— Отобьём потом всё обратно. Нам сейчас надо думать, как в живых остаться. Делайте стрелы, и побольше. Всё понятно?
— Да, — мрачно ответил мой вассал.
— И предупреди остальные племена нашего содружества. Соберёмся все вместе и дадим неандертальцам бой.
Я поднялся, дав понять, что разговор окончен. Лесовик тоже встал с земли.
— Ну, мы пошли? — сказал он.
Я кивнул ему.
— А может лучше ударим первыми? — спросил Старший Воин, дождавшись, пока гости уйдут. — Ночью?
— Сами, что ли?
— А почему нет? Вся добыча будет наша.
— Надо подумать. Но сначала нашим разведчикам стоит покрутиться около стоянки неандертальцев и выяснить всё толком.
— Тайно?
— Нет. Пускай неандертальцы знают, что нам известны их планы. Думаю, двоих воинов в разведку хватит.
Старший Воин не возражал.
— Вот и отправь. Но сначала проинструктируй. Как только увидят, что неандертальцы наступают, пусть несутся сюда и бьют тревогу. И ещё: когда я говорю о двух воинах, то это не подразумевает участие Волчонка.
— Великий вождь! — завопил рекрут. — Но почему?!
— Где Старший Пленник? — спросил я, обернувшись к нему спиной.
— Я здесь, великий вождь.
— Мы раздадим вам ваши пращи. Натаскайте побольше камней. И для пращей, и для того, чтобы бросать руками.
Старший Пленник помчался строить свою банду.
— Мастера!
— Здесь, великий вождь.
— Берите себе троих помощников. Сейчас вам натаскают веток, перьев и рыбьих костей, садитесь за изготовку стрел. Старший Воин!
— Я!
— Вот перед тем холмиком наделайте ловушек, как на зверей.
— Великий вождь…
— И скажи спасибо, что я не заставляю вас рыть окопы. Приступайте.
Затем я вызвал животноводов, и мы отыскали место, куда отведём коров, если начнётся штурм. Две рослые, крупные женщины получили задание помогать Наставнице прятать детей.
Без работы не остался никто. Я носился по стоянке, подбадривая соплеменников и соплеменниц, и к вечеру устал, как собака.
Начинало темнеть. Над стоянкой повисла тревожная тишина, даже дети не баловались и не шумели, прочувствовав серьёзность момента. Я усилил посты и отправился к себе.
* * *
Утром меня разбудил охотник.
— Великий вождь! — орал он из-за загородки. — К нам идёт поганое племя!
Я соскочил с постели, набросил шкуру, схватил каменный топор и спросил:
— Много?
— В том-то и дело, что нет, — ответил охотник растерянным голосом. — С ними два наших воина и та девка, которой ты позволил сбежать.
Я вышел из пещеры и увидел всё сам.
Неандертальцев оказалось пятеро — старик, три воина и дочь колдуна. Двое наших быстроногих разведчиков сопровождали их.
— Приветствую тебя, великий вождь, — заговорил старик. — Я — один из старейшин нашего племени. Мы увидели твоих воинов у нашей стоянки и поняли, что это неспроста.
— Дожились, — проворчал у меня за спиной мой Старейшина. — Поганое племя спокойно ходит по нашим землям. Ещё и недовольно чем-то.
— Вы же собрались воевать, — ответил я неандертальцу. — Вот мы и принимаем контрмеры.
— Кто сказал тебе такую глупость?
— Разве к вам не подошло подкрепление?
— Да, ещё одно племя. Ваши вытеснили их с обжитых мест.
— Они несли отрубленные головы на копьях.
— Чепуха, вашим разведчикам померещилось.
— Вы запустили волокуши в массовое производство.
Неандерталец наморщил лоб, подумал и ответил:
— Мы собираемся покинуть эти места. Откочуем за солнцем. Говорят, там много земель, и нас никто не тронет.
— Звучит сомнительно.
— Великий вождь, о тебе ходит слава разумного человека, иначе мы бы и не пришли. Ты не убиваешь просто так, забавы ради. И мы просим у тебя разрешения пройти через ваши земли следом за солнцем. Очень рассчитываем на твоё великодушие.
— Что ж ты пришёл так поздно? — проворчал я.
— Надо было раньше, — согласился неандерталец. — Но мы не знали о том, что нас уже выследили. Великий вождь, не обрекай наши племена на голодную смерть, позволь нам спокойно уйти. В этих краях и одно наше племя выживало с трудом, а теперь вот второе пришло.
Я оглянулся на своих соплеменников, стоявших рядом и слушавших наш разговор. Ну, этих можно и не спрашивать. У них один ответ: смерть поганому племени. И я сказал:
— Вы уйдёте.
— Спасибо, великий вождь.
— Но будьте осторожны. Не допускайте провокаций. Наши воины готовы драться всегда — хоть среди ночи их разбуди.
— Мы учтём это, великий вождь. Но должен предупредить: если вы нападёте, то наши воины тоже готовы. Нам терять нечего, у нас даже женщины пойдут в бой.
— И неудивительно. На что они ещё годны?
Неандерталец оскалил зубы, дав понять, что оценил подколку и заметил:
— Жизнь несправедлива. Когда-то все эти земли принадлежали нам. В нашем племени есть старики, которые помнят, как они жили вот в этой пещере.
— Ну да. А перед тем в ней жил кто-то ещё, и ваши предки выгнали их отсюда.
— Очень возможно, — не стал спорить неандерталец. — Значит, я могу сказать своим людям, что ты пропускаешь нас?
— Да. Я обеспечу вам охрану. И сам буду присматривать за вашими передвижениями. Красавчик, Зубастик! Проводите наших гостей до их стоянки!
Вызванные воины сменили разведчиков.
— Мы перебьём их, когда они будут проходить мимо нашей стоянки? — тихо спросил меня Старший Воин.
— Нет. Мы их вообще не тронем. Сами вымрут.
Старший Воин пожал плечами в недоумении.
— Великий вождь, — обратилась ко мне дочь неандертальского колдуна. — Мне надо с тобой поговорить.
— Я тебя слушаю.
— Нет, нас не должны слышать посторонние.
— Хорошо, давай отойдём.
— Я бы не стал этого делать, великий вождь, — встревожено забубнил Старший Воин. — Ведь она…
— Общается со злыми духами, — закончил я за него. — Ну да ничего, можно и на них найти управу. Правда, Волчонок?
— Здравствуй, малыш, — заговорила неандерталка. — Знаешь, я совсем на тебя не сержусь.
Волчонок, красный как рак, нырнул в толпу.
Мы с неандерталкой вышли за пределы стоянки. Её соплеменники остановились у края леса, но она махнула им, чтобы не ждали. Те ушли. Мы медленно прогуливались в сторону леса под враждебными взглядами моих людей.
— Я должна тебе это сказать, великий вождь. С тех пор, как мы увиделись тогда, мне нет покоя. Я думаю только о тебе. Днём и ночью.
