— И почему бы тебе не сказать это раньше, лет так сто пятьдесят назад? — проворчал брат и поежился, — И что теперь делать? Как только родит, все начнется сначала, вернее, продолжится.
— Относись к ней всегда так, будто она — твой друг, мужчина. Ты меня понимаешь? Ведь в любом случае это — Ае, Ласти. По большому счету ничего не изменилось, кроме, — она хмыкнула, — незначительных деталей.
Ашурт удивленно выгнул бровь, знает? Откуда? Но тут же вспомнил об их отношениях, почувствовав легкий укол ревности. Они ведь не просто близкие подружки, они были…. Но тут же одернул себя: кто-то сам в этом виноват, так что нечего пыхтеть и злиться. Демонесса сделала вид, что не заметила заминки. Она умничка, все всегда прекрасно понимает, и недавняя фраза про новую игрушку Клера наверняка прозвучала неспроста. Вардису невероятно повезло с женой, а ему — с сестрой.
— Да уж, незначительных, — демон приставил ладони чашечками к выпяченной груди и повертелся.
— Ты еще коленки стыдливо сдвинь! — Эджен хлопнула его по рукам, воровато стрельнув глазами по сторонам. — Характер-то остался. Личность та же самая. Что ты, как маленький? Кто мне не так давно говорил, что это девушка? Вот кто, кто? — она прищурила глаза.
Санти снова вздохнул, признавая ее правоту.
— Тогда почему она ведет себя по-разному? — тихо спросил он. — Как только в женской ипостаси — так у нее глобальный коллапс со вселенскими последствиями?
Сбоку донесся негромкий смешок, и увлекшиеся разговором собеседники увидели Ласайенту, поджидавшую их у колонны. Демонесса засунула большие пальцы за ремень, пошевелив остальными, и по обыкновению сжала губы, изобразив легкий налет вины.
— Я не подслушивал… ла, — поморщилась она. — Случайно.
— Ласти, действительно, веди себя, как всегда, — осторожно посоветовала Эджен, боясь обидеть йёвалли. — Что меняется?
— Незначительные детали, — усмехнулась та и повела плечами. — Да ладно, за девять месяцев привыкну.
— Ты грудью кормить не собираешься? — как бы невзначай полюбопытствовала Эджен, с интересом наблюдая, как в расширившихся глазах Ласайенты постепенно нарастает понимание и легкая паника: кормить грудью? Боги, как же так?
— А ты кому ребенка хотела поручить? Ему? — кивнула на брата Жени.
Молодожены одинаково глупо уставились друг на друга. Сантилли неожиданно расхохотался и тут же сорвался с места догонять обиженную жену.
Элерин скользнула безразличным взглядом по мужу, что-то смешливо говорящего насупленной Ласайенте, и отвернулась. Ее не обнимали так бережно, не смотрели так нежно, не просили прощения, так ласково заглядывая в глаза. Нет, Сантилли был заботлив, внимателен, но не любил! Он и не скрывал этого. Не любимая. И теперь не нужная.
Уйти, пока не поздно, и пусть влюбленные будут счастливы. Когда-то она таким образом и хотела сделать — смотреть на них со стороны и тихо радоваться. Не получилось. Но ведь было счастье! Да, было, согласилась сама с собой ийет, недолгое и хмельное, пока Ае окончательно не отказался менять ипостась. И тогда Сантилли как-то сник и замкнулся. Надо поговорить с ним, сказать, что хочет посвятить себя…. Чему она хочет посвятить себя? Не важно, мысленно махнув рукой, решила Элерин, соврет что-нибудь. А на троих их счастье не делится.
Знакомый торговец негромко откашлялся, привлекая внимание Саха, и аккуратно показал глазами на дальний конец ряда. Маг среагировал мгновенно.
— Быстро, — яростно прошептал он, увлекая Элерин и Бетти вглубь магазинчика, и пригрозил. — Сидеть здесь и не возникать. Тиль! — он махнул другу рукой. — В темпе сюда!
Сантилли живо проскользил глазами по разноцветной толпе и чуть не охнул в голос: там, среди тканей и готовой праздничной одежды, деловито перебирая что-то, стояла Ольга со служанкой. Ашурт прижал пальцем губы Ласти, призывая к молчанию, и быстро втолкнул ее и сестру к притихшим подружкам.
— Если вас, прелестные миледи, затмевающие своей красотой солнце, заинтересуют эти несравненные…, - велеречиво начал торговец.
— Заинтересуют, — невежливо прервал его Санти, делая страшные глаза девушкам, — Тогрул, нас сейчас все заинтересует, желательно подальше отсюда и как можно быстрее.
— Где Мишель? — Сах вытянув шею, выискивал маркиза среди людской круговерти.
Торговец невозмутимо обратился к Элизабет, пропуская сквозь пальцы воздушную узорчатую материю:
— Тогда, может быть, моя несравненная божественная госпожа, пожелаешь примерить….
— Мы пожелаем, — пробормотал ийет, продолжая искать глазами оборотня. — Еще как пожелаем. Где?
— Прошу вас сюда, несравненные, — мужчина откинул полог примерочной, и Сантилли бесцеремонно впихнул несравненных в просторное помещение и задернул шторы, оставив небольшую щелку, к которой сразу и приник. Сверху его придавил Сах, заставляя присесть. Кот, прядая ушами в тревоге за хозяина, перепрыгнул к ашурту на плечо и протянул лапу с выпущенными когтями, оттягивая на себя ткань, чтобы тоже хоть что-то увидеть. В результате штора изогнулась крутым зигзагом с узкими отверстиями, в которых сверху вниз поблескивали карий глаз, зеленый кошачий и черный с застывшим язычком пламени.
— Святой Михаэль, — тихо пробормотал Сах, — держись, к тебе идет стихийное бедствие!
— Могли бы по мыслеречи предупредить, — Эджен привстала на цыпочки, выглядывая поверх головы мага. — Оленька, да?
Сах кивнул, соглашаясь, а вслух сказал:
— Все равно бы не успел, если не догадается нырнуть к кому-нибудь другому. Тогрул, — позвал он человека, — сплавь ее куда-нибудь шустрее.
Торговец степенно поклонился и вышел наружу. Почти сразу донеслось радостное:
— Светлого дня, Ваше Сиятельство! Какая встреча!
— Понеслось, — прошептал ийет. — Мишель, мы с тобой.
— Что вы так на нее взъелись? — укорила их Бет. — Нормальная девушка, — и, подумав, добавила, — очень целеустремленная.
— Вот именно, — буркнул Сантилли, оттесняя сестру, пытающуюся проколупать и себе щелку, — ключевое слово «очень». Знал бы, чем кончится, ни за что бы ни согласился взять ее сюда.
— Но Кьердис ее любит, — возразила ему Эджен и нетерпеливо подергала брата за футболку. — Что там?
— Щебечет, — поморщился тот, — птичка певчая. Ну, что Тогрул тянет кота за хвост?
Демон рассерженно дернул помянутой деталью, хлестнув императора по лицу. Тот, не отрываясь от наблюдения, смешно пошевелил носом и смахнул шерстинки с лица:
— Дерзишь, зверь?
Кот громко зашипел, и мгновенно был прижат рукой Саха.
— Пусти, человек, — сдавленно прохрипел он, изо всех сил упираясь лапами в плечо демона, — Мишелю пожалуюсь на попирание прав животных.
