Но пока передо мной было конкретное задание: эта самая куча бумаг из архива, ради которой все и затевалось. Если я буду знать имя той женщины, помочь ей станет возможным. Поэтому, не теряя времени, я погрузилась в старые документы. Когда толстенькая тетенька в очках согнала меня с насиженного места, стопка уменьшилась наполовину. К сожалению, архив работал только до шести вечера, а из-за пар и необходимости таскать книги из университетской библиотеки я не могла попасть в него раньше четырех часов вечера. Но завтра я уж точно закончу!
А на сегодняшний день я уже знала основные сведения о половине ныне живущих членах семейства Алларовых, и нужная мне женщина была где-то во второй половине.
Сдав документы, я быстрым шагом направилась к общежитию: от городского архива до территории университета больше часу ходу. А после аккредитации у меня в кармане остались копейки, которые лучше придержать, чтобы купить какую-то дешевую кашу, чем транжирить на проезд. К хорошему быстро привыкаешь, отвыкая от плохого. И за полгода в Ануаре я уже успела забыть о «прекрасных» годах бедности. Я бы сейчас с радостью пошла куда-нибудь подрабатывать, но во втором семестре занятия стали значительно сложнее, поэтому напряженный график обучения просто не оставлял для этого времени. А в «Пульсе Фетесарина» мне сразу сказали честно и прозрачно: денег у них нет даже на зарплаты своим штатникам, треть из которых недавно уволили по этой же причине. И если я хочу, то могу писать им статьи для своего удовольствия, но если они мне когда-нибудь что-то и заплатят, то немного, и только если материал будет очень многообещающим. А чтобы сделать такой материал, опять же, нужно время.
Однако главным, что беспокоило меня в этот момент, была Эвис. Завтра пятница, и мне предстояло дать ей ответ. Отказ был бы очевиден, если бы речь шла только о работе модели в ее проекте. Но эта женщина прямым текстом дала мне понять, что на кону гораздо большее. Она знала что-то, была уверена, что эта информация важна для меня, и я пока что разделяла ее уверенность. Более того — сомнительно, что все наши встречи были случайными. И черт его знает, к чему еще она была причастна!
Но именно поэтому мне следовало бы отказать ей. Эвис что-то нужно от меня, и то, что она может мне рассказать — очень привлекательный сыр в мышеловке. Без этого сыра мне придется голодать и искать старые зернышки по углам, в то время как им можно было бы сразу насытиться. Но в большинстве случаев в соревновании между мышами и мышеловками счет не в пользу мышей. И каждая из этих мышек считала себя достаточно шустрой, чтобы выхватить сыр до того, как мышеловка перебьет ей позвоночник. Игра, которую мне предлагают, чрезвычайно рискованная, но сыр выглядит так соблазнительно…
— Смотри, куда идешь, нахалка! — напыщенно рявкнула мне худощавая пожилая женщина, внезапно сама же на меня и налетевшая. Я увидела ее мельком, но мне этого хватило, чтобы узнать Севиту Сокол. Но меня она, похоже, не узнала и торопливо пошла дальше.
Интересно, что ей понадобилось в этой части города, почему она нервничает и так торопится? Даже не заметила, что у нее из кармана выпал кошелек! Госпожу Сокол я не видела с зимней сессии, и на парах больше не увижу. Ловить ее на переменах или тащиться к ней на кафедру я не очень хотела. Так что пришлось догонять, хоть меня и угнетала перспектива общения с противной преподавательницей, которая, к тому же, пребывала в на редкость дурном настроении.
— Чего тебе? — сердито буркнула женщина, когда я подбежала и окликнула ее.
— Госпожа Сокол, вы кое-что потеряли, — тактично проговорила я и показала кошелек.
— А-а-а-а… спасибо… Гайлинова, это вы? — удивилась преподаватель, наконец узнав меня. — Что тебе нужно?
— Вернуть вам потерянный кошелек! — оторопела я.
— Не мешай мне! — все так же надменно проворчала преподавательница. — Я спешу на очень важную встречу! Это будет открытие, которое сделает из меня звезду научного общества, известнейшего мага Ануары… и всего мира! Скоро настанет день, когда я проснусь знаменитой! Поэтому не путайся под ногами, мне нельзя опаздывать!
После такой экспрессивной речи госпожа Сокол толкнула меня и зашагала дальше. Ну да, самооценка у нее всегда была завышена. Выходя замуж, она даже оставила свою девичью фамилию, так как считала, что своей научной деятельностью должно прославлять свой род, а не мужа. Но амбиций такого уровня лично я у нее раньше не замечала. Это подогрело мое любопытство, и я уже собралась проследить за ней, но в последний момент передумала: этой женщине всегда было свойственно переоценивать себя и свою деятельность, а я за сегодняшний день очень устала. Вдобавок завтра два семинара, соответственно, впереди долгий вечер за учебниками. Поэтому, оставив Севиту Сокол с ее амбициями, я продолжила свой путь в общежитие.
* * *
Пятница только началась, а я уже нервничала, все время смотрела на часы и считала время до трех часов дня. Лаиза с Малиссой, конечно, заметили, что со мной что-то не так, но, несмотря на их беспокойство, я решила молчать. Они с одинаковой вероятностью могли бы начать как отговаривать меня, так и убеждать согласиться… вернее Лаиза бы, может, и начала отговаривать, а вот Малисса бы просто поставила перед фактом, что я соглашусь, и она пойдет со мной. Фамалу я тоже ничего не сказала, потому что здесь было понятно: он не только посоветует отказаться, но и сделает все, чтобы я осталась в общежитии, а к Эвис вышли преподаватели боевой магии. Но они бы ее не только не встретили, но и никогда не нашли. А даже если бы и нашли, вряд ли она расскажет им то, что могла рассказать мне. Я же, черт возьми, хочу узнать, что и почему происходит со мной!
— Арра, ну давай! — продолжала настаивать Лаиза. — Попьем кофе, поедим тортиков! Мы в последнее время почти не общаемся.
— Я же сказала, что не хочу, — отрезала девушка и продолжила безразлично смотреть на пустую доску.
И что с ней случилось? Еще в начале октября она была веселая и жизнерадостная, всегда заряжала всех позитивом, училась старательнее всех в группе. Но после случая с раменсом она с каждым днем, вместо того чтобы отходить, все больше и больше погружается в апатию! За зимнюю сессию все зачеты и «удовлетворительно» за экзамены она и так получила только потому, что преподаватели знали о ее тяжелой психологической травме и помнили, какой она была в сентябре. Но вряд ли в летнюю сессию это прокатит! Если так пойдет дальше, к концу года она вообще не будет вставать с постели, станет круглосуточно смотреть в потолок, время от времени проваливаясь в сон. А есть только тогда, когда ложку с едой ей в рот положат.
