Няня сделала вид, что ничего не слышит, наклонилась, чтобы подобрать кольцо для прорезывания зубов. Старушка поначалу побаивалась мужа своей воспитанницы, считала его слишком суровым и тяжелым человеком для девочки, любящей печь пироги и читать любовную поэзию. Но за этот месяц она изменила свое мнение. Да, он подавлял окружающих, и в семье он был главным, но при этом ловил каждое слово ее Васеньки, был всегда рядом и выполнял все ее просьбы.
— Представь, что ты сидишь в повозке, запряженной понесшими лошадьми, — объяснял Байдек, — нельзя их уговаривать — не послушаются, нельзя кричать в панике — испугаются еще больше. Нужно взять поводья твердой рукой, потянуть на себя, не дергая, и громко, жестко сказать «Стоять»!
Щенки вскочили, завиляли хвостами. Василина улыбнулась, с обожанием глядя на мужа.
— Ко мне! — попробовала она снова. Псы не отреагировали.
— У тебя обязательно получится, — пообещал муж, целуя ее в лоб. — Все задатки есть. И у вас получится, Дарина Станиславовна. А я все, от меня зависящее, сделаю.
Марина, среда
С Катькой Симоновой мы теперь встречались по средам, о чем было торжественно доложено моей старшей сестре, отцу, Мариану и господину Тандаджи. Клянусь, меня и в детстве так не контролировали. Иногда мне кажется, что я скоро должна буду сообщать о марках духов, которыми пользуюсь, и то, какой пастой я чищу зубы.
Хотя, уверена, сотрудники госбезопасности и так это знают.
В чем отличие принцессы от обычной девушки? Если горожанка хочет встретиться с подругами, она просто звонит им или заглядывает после работы. Если принцесса идет на встречу с подругой, то это превращается в событие государственного масштаба и девичьи посиделки становятся пыткой для полутора десятков человек. В холле скучают и упиваются чаем пара охранников, еще несколько, уверена, подглядывают с помощью биноклей в окна, руководитель охраны, ответственный за безопасность принцессы, утирает пот со лба и мысленно материт Ее Высочество, выслушивая донесения типа «она съела шоколадное пирожное, начальник», «девушки смеются и обсуждают модели нижнего белья, капитан».
И над всем этим парит зловещая фигура полковника Тандаджи, который, судя по его взгляду, предпочел бы запереть меня с сестрами в одиночных камерах и кормить только пюреобразными блюдами — чтобы Высочества, не дай Боги, не подавились. На этот взгляд я имела удовольствие полюбоваться после работы, когда зашла в Зеленое Крыло решить очередной государственный вопрос.
Тандаджи с момента знакомства напоминал мне большого отожравшегося крокодила. Зеленый крокодил в Зеленом крыле. Лежит такая махина на песочке, бревно бревном, почти не дышит. Но стоит подойти ближе — клац зубами — и нет смельчака.
Игорь Иванович Стрелковский лично мне был поприятнее. Да что там говорить — он был моей первой девичьей влюбленностью. Высокий, стройный, светловолосый, в форме — он всегда легко общался с нами, а Поля с ним даже дружила своеобразно.
Лет до двенадцати я страдала по Игорю Ивановичу. Потом я влюбилась в одноклассника, потом в другого, третьего, потом в популярного тогда певца Василия Луча — и каждый раз страшно переживала, плакалась Катюхе, мучила ее восхвалениями очередного избранника. Пока не поняла, что все мои сердечные порывы длятся не больше месяца, затем становится скучно, и я с недоумением гляжу на предмет своих воздыханий, гадая, что же я в нем нашла? Со временем я смирилась с тем, что на глубокое всепоглощающее чувство не способна. Точнее не так. Они все у меня были всепоглощающими, только быстро заканчивались. А семь последних лет не было и этого. Если не считать, конечно, мои вздохи по Мариану, но, положа руку на сердце, здесь было больше восхищения и зависти к тому, что Вася нашла своего мужчину. Сейчас я вполне отдавала себе отчет, что мне бы с таким, как Байдек, было бы очень тяжело.
Моя странная зависимость от Кембритча была почти рекордом — два месяца, но кто поручится, что завтра я не очнусь, как это уже бывало, с ровным сердцем и спокойной головой?
«Осталось понять, надеешься ты на это или боишься этого».
Из кабинета Тандаджи быстро выходили сотрудники управления с полубезумным видом хорошо пришпоренных лошадей. Кланялись, здоровались и убегали на свои места. Круглосуточно они тут, что ли? Я подождала, пока выйдет последний, заглянула в кабинет. Грозный начальник сидел с отрешенным лицом, поднял на меня глаза, встал.
— Добрый вечер, Марина Михайловна.
— Добрый вечер, полковник, — отозвалась я, проходя в кабинет. — У меня к вам просьба.
— Почту за честь помочь вам, Ваше Высочество, — ответил тидусский крокодил, кланяясь.
Интересно, только я слышу откровенное ехидство в его тоне?
— Это не займет много времени, садитесь, пожалуйста, — попросила я, аккуратно присаживаясь в кресло напротив стола. — Я хочу сделать татуировку. И мне нужно, чтобы вы порекомендовали мне надежного мастера.
— Татуировку, — произнес Тандаджи. И посмотрел на меня тем самым взглядом, видимо, прикидывая, есть ли в его казематах свободная одиночка.
— Совершенно верно, полковник, — видят Боги, мне очень хотелось рассмеяться.
Он некоторое время смотрел на меня, а я на него. Молча. Меня такими методами давления не проймешь — после пациентов, которые считают тебя кем-то вроде воплощения зла, потому что ты после операции на желудке заставляешь их питаться пюре и кашками.
— Боюсь, — проговорил он сухо и без запинки, будто повторял это уже много раз, — я не имею права принимать такие решения без согласия Ее Величества.
— Полковник, — ответила я любезно, — вы, конечно, можете доложить о моем желании Василине. Но тогда я пойду к своему старому мастеру. Он великий художник, но болтлив, как десяток сплетниц. И наверняка узнает меня по своей старой работе. Мы ведь не хотим, чтобы пикантные подробности появились в иностранных газетах? Помнится, он фотографировал мою спину для своего каталога…
Крокодил моргнул третьим веком и уставился на меня тяжелым взглядом хищника, у которого пасть замотана скотчем. Нужно было срочно смягчать удар.
— Я понимаю свою ответственность, господин Тандаджи, поэтому и пришла к вам. Вы ведь не откажете мне в этой маленькой просьбе?
— Как я могу, — леденящим тоном ответил тидусс, — для меня счастье угодить вам, принцесса. Все можно решить проще — мы договоримся с вашим мастером на магконтракт, если вы дадите его координаты. И захочет рассказать, но не сможет.
— Это было бы прекрасно, полковник, — вот что значит, профессиональный подход!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
