Теперь старик умер, а ему, как он ни сопротивлялся, пришло время принимать свое наследие.
Слуги были уже оповещены о приезде нового хозяина и, выстроившись в холле для приветствия, с некоторой опаской глядели на наследного Дармоншира, видимо, вспоминая его широко освещаемые прессой подвиги семилетней давности.
Но, похоже, он выглядел вполне благообразно и, убедившись, что герцог не начал тут же пить и буянить и не привез с собой компанию дружков и шлюх, обслуга успокоилась. Этому способствовали и премии, выписанные новоявленным хозяином за верную службу, и его слова о том, что увольнять он никого не собирается.
Люк провел в доме несколько дней, просмотрел бумаги в кабинете деда, поставил подписи на счетах, поговорил с душеприказчиком и финансистом, получил полную информацию о своем состоянии и принадлежащей ему недвижимости. И в среду, после завтрака, уехал выбирать себе автомобиль.
Герцогство Дармоншир находилось на юге Инляндии, захватывая несколько сот километров морского побережья. Через пролив в хорошую погоду даже можно было разглядеть северные холмы острова Маль-Серена. А с востока герцогства, на границе с Рудлогом, располагались графские владения матери Люка, леди Шарлотты. Собственно, оттуда он и сбежал из страны после очередной ссоры с дедом, назвавшим его сукиным сыном, позором рода, избалованным щенком и прожигателем жизни.
Честно говоря, дедуля был еще мягок в своих определениях. И до противного прав.
Жаль, что его не вернешь, чтобы покаяться.
Через полчаса после покупки он уже выезжал из столицы на новенькой «Колибри». Красной, низкой, с магусилителями двигателя, с современнейшей системой безопасности. На ходу она была мягка, как губы любимой женщины, разгонялась за две секунды до ста двадцати и могла выжать до четырехсот пятидесяти. Единственная в столице, одна из пяти в мире, месяц назад поступившая в продажу, она точно ждала именно его. И пусть он сделал компании-производителю годовой бюджет по продажам. Пташка этого точно стоила.
До имения Дармоншир было около восьми часов по трассе, и, хотя старый герцог был так богат, что мог себе позволить иметь частные телепорты и в имении, и в городском доме, Люк ни за что бы не отказался от возможности пролететь по шоссе. Во-первых, его машины остались в Рудлоге, и это стало хорошим поводом пройтись по салонам. А во-вторых, ему всегда хорошо думалось за рулем. А подумать было о чем. Слишком много загадок, слишком велико искушение снова ввязаться в расследования.
И сейчас, несясь по широкой трассе, обгоняя машины, любуясь на туманные рыжие поля с пасущимися козами и живописные городки родной Инляндии, пролетающие мимо, Кембритч курил, размышлял и систематизировал имеющуюся информацию.
Инландер обложил его со всех сторон, и подобная настойчивость была странной, даже при вполне правдоподобном объяснении о данном его деду слове и необходимости иметь лояльных людей вокруг трона. Луциус явно вел свою игру. А Кембритч терпеть не мог быть участником игр, в которых не он был организатором и исполнителем. Хотя бы потому, что никогда не знаешь, выйдешь ты в дамки или станешь пешкой для размена.
Размен в нынешней ситуации был более чем вероятен. Люк просмотрел документы, переданные ему Тандаджи. Разрозненные факты, вырезки из газет, донесения.
Тринадцать лет назад в Инляндии уже была попытка захвата власти. Некто Стормс, назвавший себя неучтенным потомком Белого, организовал местные банды — и поднял восстание в графстве Сендроуд, расположенном к северу от столицы. Восставшие за несколько дней перерезали половину местной аристократии, блокировали и расстреляли военные части, запугали население. Нашлись деньги на наемников и на оружие. И подоспевшую армию встретили удивительно слаженно. Если бы не помощь Рудлога и Блакории — первый прислал на помощь егерские полки, вторая — несколько отрядов боевых магов — неизвестно, чем бы дело кончилось.
Сам Люк смутно помнил то время. Он бы тогда не заметил и конца света, наверное.
Пока армия уничтожала отряды бандитов, в Лаунвайте произошла серия покушений на Луциуса и аристократов, связанных с королевской семьей близким родством. Тогда быстро сработала служба безопасности. Но все же недостаточно быстро — погибли сестра Луциуса, принцесса Анна с сыном, были убиты его двоюродные братья. Сам Инландер с сыновьями чудом избежал смерти. Убийц нашли и задержали, задержали и заказчиков. А вот материалы допросов были, естественно, недоступны.
И затем за прошедшие тринадцать лет один за другим погибали ближайшие родственники дома Инландер. Кажется, по естественным причинам или из-за несчастных случаев. Были происшествия и с принцами, к счастью, не фатальные. Но аккуратно подобранные Тандаджи газетные вырезки, лежавшие в папке, наглядно демонстрировали то, что это не случайность. Кто-то последовательно и неспешно уничтожал династию Инландер. Работы у убийц было еще много — потомки Белого были плодовиты. И вряд ли служба безопасности страны не заметила этой тенденции и не работала над поиском таинственных злоумышленников. И раз до сих пор их не нашли — значит, это кто-то очень серьезный.
Кембритч ощутил знакомое азартное покалывание в пальцах и досадливо потер переносицу, снова закурил. Стоит ли ввязываться туда, где не справилась огромная служба безопасности со всеми ее ресурсами? Есть ли смысл?
Если это даст ему свободу от условий Луциуса — почему бы и нет?
Не то, чтобы он не понимал, что ему придется когда-нибудь жениться. Если только не получится закончить жизнь холостяком и передать дедулино наследие младшему брату. Просто он в принципе не был готов это сделать в ближайшее время. Только не сейчас, когда Марина Рудлог откликнулась ему.
Он хотел ее так, что уже не мог думать о другой женщине в своей жизни и в своей постели, и не мог припомнить, чтобы кто-то вызывал в нем такое ослепляющее желание. Да и вообще думать получалось с трудом. Одно он знал точно — Марина была в нем и вокруг него, не проходило и получаса, чтобы он не вспомнил ее. Возможно, это и называлось любовью — но как же изматывающа и сложна тогда эта любовь, и как похожа она на вожделение, может, он просто зациклился на недоступной цели.
Он и раньше увлекался женщинами, желал и добивался их, но умел и спокойно отступать, если дама оказывалась непреклонной. Сейчас же не получалось, хотя он был связан долгами со всех сторон, и это было необходимо.
Впрочем, анализировать свое отношение он сможет потом, когда получит ее, когда остынет, успокоится. Но не сейчас, точно.
Он сбросил скорость, выкинул в окно сигарету и набрал на телефоне привычный номер иоаннесбуржской службы доставки цветов. И подробно описал, какой букет он хочет заказать. Такой, чтобы она услышала его «Я помню о тебе и о том, как все началось. И я хочу, чтобы ты знала, что будешь моей».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
