же ничего не знают. Конечно, своих детей у них пока нет. Они пекутся о моей судьбе в первую очередь.
— Я — обычная! — не выдержала и повысила голос. — Прекратите приписывать мне несуществующие ценности. Прекратите накручивать мне цену! Во мне ничего нет!
Главное, врать убедительно, будто я всё ещё ничего не знаю. Будто всё по-старому.
— Но ты не человек, Салдарина. Ты маг и рождена в семье магов. Твои гены не сделают тебя человеком только потому, что есть… отклонение.
Так он выразился! Красиво подобрал слово для моей проблемы. Отклонение. В развитии?
Если бы они только знали… Ох! Нет, им точно не стоит знать всей правды.
— Зато мои испорченные гены вполне могут передаться будущему потомству! — улыбнулась я, сбивая свою цену.
Он поморщился.
— Твоя мать…
— Хватит о маме. Ты винишь её, но она была сильной. Её магия подавляла твою! — Я смотрела в его серые глаза и видела отблеск былой обиды и боли. — Почему ты не допускаешь мысль, что проблема в тебе? Почему у вас до сих пор нет детей, а?
— Ты жестока, — ошарашено произнесла Наталина. Я очень больно её укусила, впрыснув яд ей в сердце. Я задела её за живое.
— Вы не лучше меня! — рявкнула я.
Наступило молчание. Каждый глотал свои обиды и негодования, пытаясь сдержаться из последних сил. Отец сжал зубы и с силой резал мясо так, что нож скрипел по тарелке. Надеюсь, он не представляет меня на месте этого куска?
Я заткнула рот очередной тарталеткой и жевала, чтобы не сказать что-нибудь едкое снова. Наталина пыталась не расплакаться — слёзы подобрались и блестели в её глазах.
А отец… Он собрал мысли в кучу и выдал:
— Мы готовы заключить помолвку между семьями. Ты уже достаточно взрослая и, как первая наследница, должна быть обручена. У тебя нет своей магии, нет дара, — пожал плечами отец. — Тебе крупно повезло, что тобой так увлечён Николас Рейнсейр!
Пока у него оставалось терпение он говорил ровно.
Это он так красиво завернул, что я без дара никому и не нужна. Может в этом было мое благословение, окажись всё действительно так? Меня бы никто не принуждал, никто бы не взял замуж недоделка. Я бы жила свободной жизнью. Интересно, Арриан хотел бы быть со мной, зная, что я пуста, как бочонок? По-настоящему пуста. Было бы это чем-то серьёзным?
— А тебя не напрягает, что он бегает за мной столько лет, как озабоченный? Да они с отцом — маньяки! Тебе не кажется странным отдавать меня им?
— На всё есть своя воля, — спокойно заявил Симон.
Хорошо, что у нас не почитают Хранителей как богов. А то он бы и их приплёл к этому разговору. Это звучало бы очень смешно: «На всё воля Хранителей» — с учётом, что они, сидя там, в своем мире, даже не знают, что происходит у нас и вынуждены отправлять кого-то из своих в «командировку». Арриан бы посмеялся.
Отец сложил свои пальцы в замок, как любил делать, прежде чем начать долгий рассказ. На него у меня не было времени. И желания.
— Ранее мы разговаривали с Рейнсейрами, — продолжал отец. — Их сила не будет смешиваться с твоим отсутствующим «даром» и ваш ребёнок, надеемся не один, но, в первую очередь первенец, будет сильным тёмным.
Ну да, генетику можно выкинуть в окно.
— Ах вот как он это трактовал!
Я чувствовала, что просто теряю время. Что мне стоит просто встать и уйти. Но я сидела. Тело было тяжёлым, а ноги ватными, будто меня к стулу привязали цепями и погрузили в прошлое. Всё повторяется, всё один в один крутится по кругу!
Удобная девочка для тёмного наследника. И последняя надежда для семьи Виларских стать чем-то бо́льшим. Я уже не недоделок, а целый неограненный алмаз! И всё на блюдечке для Рейнсейров.
— То, что ты родилась без дара — благословение для их рода! — не унималась мачеха. — Всё взаимосвязано. Вы с Николасом давно вместе. Только вспомни! Вас судьба притягивает друг к другу!
Да у них что — одна пластинка куплена по акции? По очереди слушают? Заезженная уже до дыр!
Я перевела взгляд на Наталину. Она едва ли не первая вцепилась в отца, чтобы он согласился подписать договор. Деньги. Как же они были нужны им. Только сделки с Тёмными не проходят бесследно. И вот результат. Долгие годы житья в роскоши, за которые нужно платить по счетам.
И они собираются продать меня ещё раз? Не продать, разменять, раз уж первая сделка не выгорела.
— Говоришь, будто наслушалась ведуний, — холодно произнесла я Наталине.
— Судьбоплеты куда более точны и всегда помогут.
А как давно родители были у этих шарлатанов?
О, давно ничего не было слышно про нашу волшебную «связь» с Ником. Что мы чуть ли не предназначены друг для друга!
И почему Мирабель мне про это ничего не сказала? Почему Рейнсейрам и этим двум рассказывают одинаковые сказки? Уравнение не сходится, как и показания. Хотя… Кто-то мог кому-то солгать.
Я вспомнила про чувства Миры к Нику и… Моя уверенность немного пошатнулась.
Могла ли она намеренно умолчать про «связь» с Ником?
— Откуда у вас только деньги на судьбоплетов? — Риторический вопрос, произнесенный шёпотом, сгинул в тишине.
Услуги судьбоплета — дорогое удовольствие. Интересно, сколько он с них содрал.
Я слышала, что отец терпит крах и его состояние трещит по швам. Теперь они это подтвердили. Зачем они вообще связались с тёмными? Неужели надо быть таким дураком, чтобы думать, что платить потом не придётся? И почему разменной монетой должна становиться я?
Все эти разговоры про нас с Ником… Про судьбу и брак… Меня взволновало другое — почему никому не сообщили, что у меня нить судьбы «обрывается»? Что у меня «нет будущего»? Это абсурдно — утверждать, что я с кем-то связана, когда моя жизнь буквально висела на волоске!
И я вспомнила о Диамане.
Дыхание сбилось, в горле пересохло. В груди заныло, та самая ужасная всепоглощающая дыра, про которую я старалась забыть, снова напомнила о себе. Притворяться, что ее не существует, можно, а плата тому — жизнь в тревоге. Смотреть на дрожащие пальцы рук, как сейчас, и пытаться угомонить хаос в мыслях, невозможность найти себе место, стены начинают давить и бешено колотится сердце.
— Жарко, — прошептала я.
Я вспомнила, что в таком состоянии у меня могут вспыхнуть глаза. И тогда спектакль выйдет на новый уровень, а моя роль тут же изменится.
Я сжала кулаки под столом
