Сообщение от контакта, записанного как «Большой босс»: «Кайя! Какого черта ты игнорируешь сообщения Клариссы?! Если все еще надеешься попасть вместо Винсента в «ТК», немедленно отчитайся о проделанной работе!!!»
Вот так, ага, с восклицательными знаками. И где «сообщения» во множественном числе, я вас спрашиваю? Вот это жалкое «мисс Рейверин распорядилась»?
«Вместо Винсента»… Это у него есть крошечный шанс поехатьвместоменя, но никак иначе.
Ну Карла… Меня тут чуть на восемь кусков не порубили, а ей промежуточный отчет? А сколько раз я исчезала и появлялась с сенсацией, за которую потом весь канал собирал мировую славу, уже запамятовала?
Нет, мне не обидно, я чертовски злюсь. А когда я злюсь, то делаю глупости. Как когда ушла из дома в восемнадцать, ага.
Оборачиваюсь, убеждаюсь, что за моей спиной глухая стена и окно не попадет в кадр, и запускаю видеозапись.
Хочешь промежуточный отчет? Получи!
— Всем доброго времени суток, дорогие подписчики. Кайя Вейбер, «Пятый канал». Сегодня я расскажу вам о станции Альбера. Бывали там? Остались целыми и невредимыми? Тогда вам чертовски повезло, потому что Альбера — это не только сосредоточение контрабандистов, как принято считать, но еще и рабовладельческий рынок. Удивлены? Я тоже. А знаете, что такое Большая ярмарка? Правильно, место торговли живым товаром, на продажу которого станционные стражи порядка закрывают глаза…
Вид у меня просто замечательный: глаза большущие, с фиолетовыми кругами, скулы заострившиеся, короткие волосы вокруг лица растрепаны. Если кто и решит, что это постановка, то все равно засомневается, потому что в таком виде в эфире меня еще не было.
— Человек, похищающий людей, преспокойно летает на рейсовых лайнерах, высматривая подходящих ему кандидатур. Не общайтесь с незнакомцами, посещая Альберу. Не ходите по одному. Не заселяйтесь в отель «Звезда» на Третьей Перекрестной — администратор отеля в сговоре с работорговцами!..
Хлопает дверь подсобки, и оттуда появляется Джек с таким «добрым» лицом, что я даже на мгновение забываю смотреть в камеру. Вот дерьмо, еще бы минутку.
— Берегите себя, дорогие. Ваша Кайя, — заканчиваю скороговоркой и нажимаю на раздачу.
Слышу, как пищит комм у растерянной Дейзи, высунувшейся из подсобки с явным непониманием на лице, куда так резво умчался ее приятель. Эхе, так и знала, что она тоже на меня подписана!
А в следующее мгновение Джек оказывается рядом и впивается пальцами в мое запястье рядом с коммом. Больно, блин!
— Ты что творишь? — И взгляд такой бешеный, будто жалеет, что не присоединился к Барону в процессе моего препарирования.
— Делаю что могу, чтобы обезопасить людей! — бросаю ему в лицо, пытаясь вырваться. Но не тут-то было.
И не так уж у него болит рука — отлично он ею справляется: левой держит меня, а правой сдергивает с моего запястья ремешок. Кажется, вместе с частичками кожи, чтоб его.
— А то, что определение локации никто не отменял, тебя не учили? — рявкает, уже что-то делая в комме.
— Не смей! — шиплю разъяренной кошкой.
Но этот умник уже запускает стирание информации. Ничего, видео уже ушло, но комм мне еще очень даже нужен.
— Дура! — припечатывает Джек, с психа швыряя обнуленный комм на стол. — Сейчас копы будут здесь.
— Когда они еще разберутся, откуда был сигнал, — парирую. — А потом — у меня международное журналистское удостоверение и нет ничего запрещенного. Я здесь жертва!
Я все еще сижу, а Джек стоит и сейчас кажется гораздо выше и крупнее, чем я воспринимала его до этого. И похоже, он собирается меня ударить. Взвизгиваю, закрываясь и собираясь обороняться. Но удара не прилетает, а занесенная рука ложится на ворот моей куртки. Вздергивает вверх, ставя меня на ноги, как тряпичную куклу, да еще и для верности встряхивая. Небось, чтобы у меня мозги встали на место, ага. Поздно — у меня профдеформация!
Джек отступает, тяжело дыша, будто на самом деле только что с кем-то дрался. Проводит ладонью по лицу, шумно выдыхая, и отворачивается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кажется, вмазать мне ему еще хочется.
Л-ладно.
Подхватываю свои сумку и кепку, стараясь сделать это как можно бесшумнее, и на полусогнутых осторожно пячусь от него подальше. Помощь Джека была бы очень кстати, но раз уж я ему еще ничего не платила, то это работает в обе стороны: ни я, ни он мне ничего друг другу не должны. Он шел выручать несчастную рабыню, а пришел к уже готовой «сервировке» стола, а я бы не выбралась без него — так что квиты.
Дальше что-нибудь придумаю.
И в этот момент из-за стойки высовывается Дейзи.
— Эй, ребята! Не хотелось бы вмешиваться в ваши семейные разборки, но у нас гости. — Кивает куда-то под столешницу, туда, где, видимо, расположен монитор камеры слежения за лестницей.
Замираю. Вот это скорость у местных копов. Я думала, они будут искать меня как минимум пару дней…
— Дерьмо! — рявкает Джек.
Мое любимое слово в последние дни.
Глава 32
— Сюда, — машет рукой Дейзи, шире распахивая дверь подсобки.
— Быстро! — рыкает на меня Джек.
Ладно, если он все еще хочет получить от меня прибыль, я не против.
Дверь ведет в какой-то узкий полутемный коридор. Бежим вперед.
— Направо.
Как скажешь, приятель.
Поворачиваю, упираюсь в какую-то дверь.
— Заперто. — Дергаю ручку, наваливаюсь всем весом, но ничего — не открывается.
Джек молча отодвигает меня в сторону, давит на ручку. Замок щелкает, дверь распахивается.
Я дергала не в ту сторону, серьезно?
Взгляд не поднимаю (и так знаю, что он хочет мне высказать) и на сей раз без комментариев ныряю под его рукой, придерживающей для меня дверь.
Ишь как взбеленился. Откуда я знала про скорость реагирования местных копов? Наши, новоримские, полдня бы вычисляли.
Хотя… погодите-ка… Получается, на меня подписано еще больше народа, чем я думала. Улет!
* * *
За тот час, что мы провели в «Раю» у Дейзи, на улице стало еще многолюднее.
Теперь не я держу Джека за руку, а он волочет меня за собой, вцепившись в мое плечо повыше локтя. Кажется, то, что его рваный рукав теперь открыт для взоров окружающих, волнует моего спутника в последнюю очередь.
— Слушайте, это не фейк, это правда она! — вдруг доносится откуда-то сбоку, и прямо на меня нацеливается чей-то палец. — Настоящая Кайя Вербер! Не узнала бы…
— Не узнала бы, — передразнивает Джек, крепче впиваясь в мое плечо пальцами.
— Синяки оставишь, — шиплю, пытаясь вырвать свою конечность.
— С превеликим удовольствием!
Однако хватку ослабляет, значит, все-таки с психа, а не специально. Плюс ему в карму.
— Вон она! — кричит кто-то.
— Бежим! — приказывает Джек, и мы и вправду бежим, уже не пытаясь создать видимость идущих по своим делам пешеходов.
Вот о чем я не подумала, рассчитывая на то, что местные копы окажутся менее расторопными, так это о том, что засветила на камеру еще и свою новую прическу, и то, во что сейчас одета.
О черт, я же сейчас ходячая мишень!
— Туда. — Джек толкает меня в какую-то узкую темную подворотню. Что это? Проход между домами? Тупик?
Это мусорка!
— Залезай, — упирается в меня своими темными до черноты глазищами, открывая левой рукой один из баков.
Я? Туда? Только через мой труп!
— Куда они побежали?! — доносится с улицы, с которой мы только свернули.
— Кажется, туда!
Дерьмо! Похоже, мой труп может получиться до обидного скоро.
— Подсади, — прошу, и через пару секунд над моей головой опускается тяжелая крышка.
Из хорошего: у меня нет клаустрофобии.
Из плохого: бак неполный, но и непустой, и воняет в нем знатно.
Еще из хорошего: у меня теперь короткие волосы, и можно не переживать, что в них застрянут объедки.
Из очень плохого(!): под ногами что-то шевелится!
На мусофибию я никогда не жаловалась, потому что видела мышей только в зоопарке и по телевизору, но, кажется, она у меня имеется.
