Кто ты, черт возьми?
На этой бессильной мысли веки окончательно тяжелеют, и я вырубаюсь, будто меня снова огрели по голове чем-нибудь тяжелым.
* * *
— Вставай, — кто-то настойчиво трясет меня за плечо.
Ну зачем? Я же только что уснула…
— Шо-о-он, — недовольно ворчу и вяло отбиваюсь, пытаясь натянуть на голову одеяло, но руки ловят лишь пустоту, — завтракай один, я худею…
В ответ раздается крайне некрасивое ругательство, какими мой брат обычно не пользуется. Да и голос другой…
Черт, это не Шон!
Сонный мозг наконец стыкует кривые обломки мыслей-пазлов в единую картинку, и я поспешно вскакиваю. Слишком поспешно — до искр из глаз. Но не из-за резкой смены положения, а потому что со всей дури врезаюсь лбом в подбородок того, кто только что так настойчиво пытался меня разбудить и не успел отпрыгнуть в сторону, не ожидая такой подставы.
Кажется, даже слышу клацанье резко сомкнувшихся от удара в челюсть зубов. А может, и в правду показалось, потому что в голове стоит звон — только что собравшиеся пазлы с грохотом бьются о черепную коробку.
— Бриться не пробовал? — шиплю, с досадой растирая пальцами ободранный жесткой щетиной лоб и часто моргая в попытке сморгнуть выступившие от боли слезы.
Есть же люди как люди: избавляются от растительности на лице раз и навсегда, а потом до старости живут припеваючи, не зная бед. Так нет же, мне достался любитель щетины.
— Сначала думать, а потом делать не пробовала?! — рявкает Джек в ответ.
Он обнаруживается в полуметре от меня. Стоит, взявшись за подбородок, и, приоткрыв рот, двигает челюстью из стороны в сторону, проверяя ее целостность. Покраснение на коже в том месте, куда я так метко влепилась, видно даже сквозь темную поросль, а это он еще смуглый.
И вид у него в этот момент такой умильно-шокированно-возмущенный, что я перестаю тереть свой многострадальный лоб и прыскаю.
Джек одаривает меня очередным убийственным взглядом и наконец отпускает пострадавшую челюсть.
— Придурочная, — припечатывает.
— Просто у кого-то реакция ни к черту, — немедленно отбиваю «подачу».
Кто у нас самый меткий стрелок-камикадзе-секретный-агент? Вот и отпрыгнул бы от летящей ему в лицо опасности и не махал бы потом после драки кулаками.
Джек отпускает витиеватое ругательство и, уперев руки в бока, запрокидывает лицо к потолку — похоже, считает до десяти, чтобы меня не прибить. Потом выдыхает и вскидывает руку, не иначе как намереваясь запустить пальцы в волосы, но лишь проводит ладонью по короткому ежику — кто-то явно подстригся буквально на днях и еще не привык. Все еще смотрит на меня недобро. А я, между прочим, тоже пострадавшая сторона!
Встаю и, демонстративно подтянув трусы повыше и гордо выпрямив спину, направляюсь к завершившей программу сушилке.
— Еще сзади поправь, — язвительно несется мне вслед.
О черт.
Спокойно, Кайя, покерфейс — наше все. Ты бесишь его так же, как и он тебя, а это уже отличная месть.
Не оборачиваюсь, но сместившийся край белья все же поправляю, будто сама почувствовала, что он не на месте. Достаю вещи из сушки, перекладываю в таз.
— У тебя есть другая кепка? — уже вполне мирно и по делу уточняет Джек.
Все еще стоя к нему спиной, качаю головой.
— Ты меня слышишь?! Есть кепка другого цвета? — повышает голос.
Капец, он на меня уже даже не смотрит!
— Есть худи с капюшоном. — Извлекаю из кучи только что выстиранных и высушенных вещей ярко-розовую кофту и встряхиваю. — Пойдет? — Оборачиваюсь через плечо.
Джек кривится и показывает поднятый вверх большой палец.
— Если ты решишь снять новое видео, подойдет идеально — по такому цвету тебя узнают еще из космоса.
— Не решу, — буркаю.
А мысленно добавляю: «Пока». Для затравки интереса у подписчиков и реакции межгалактических спецслужб пока хватит и этого. К тому же после такого перфоманса тишина в эфире только на пользу — загадочно и волнительно.
Да и Карла явно поперхнулась таким «промежуточным отчетом». Так что ни о чем не жалею.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Натягиваю розовое худи через голову. Непривычно легкие короткие волосы тут же электризуются и липнут к лицу.
Джек зловредно усмехается.
Ну конечно, как надо оценить мою фигуру в белье, так он отворачивается, а как запечатлеть «одуванчик» из волос — тут как тут.
Глава 34
— Куда мы идем? — Догоняю спутника, успевшего обогнать меня на пару шагов, пристраиваюсь рядом и, как и в прошлый раз, лжевцепляюсь в его локоть.
На мне капюшон от худи, вытащенный из-под ворота куртки, так что я как та лошадь — смотрю на мир из-за розовых шор. А весь мой «мир» — это местная мостовая. Задирать голову и глазеть по сторонам больше не тянет.
— К шлюзам, — отвечает Джек, и что-то такое слышится в его интонации, что сразу чую неладное.
— А зачем нам к шлюзам? — уточняю осторожно.
Кошу глаза, но вижу лишь блестящую полоску липкой ленты, которую Джек приобрел у хозяйки прачечной, чтобы заклеить куртку. Черное на черном, но структура совершенно другая, плюс лента бликует в свете потолочных ламп. Однако, признаю, так, по крайней мере, неясен источник дырки — может, человек рукавом за гвоздь зацепился.
Джек хмыкает в ответ на мой вопрос, будто я спрашиваю о чем-то элементарном, тем не менее поясняет:
— Попытаемся попасть на судно, которое ждет меня на подлете к станции.
— Чего?! — возмущаюсь и все-таки вскидываю глаза к его лицу.
Успеваю заметить раздражение в ответном взгляде, а потому край капюшона прямо над моим лбом нагло дергают вниз, закрывая меня до самой переносицы.
— Тебе опять мало внимания? — шипит Джек, не иначе как соизволив склониться к моему уху.
Зараза! Ладно, прав. Прикусываю изнутри щеку, чтобы не начать пикироваться. Сейчас неглавное, куда мне безопасно смотреть, а куда нет.
— А если Шон все еще на станции? — игнорирую этот хамский жест и возвращаюсь к тому, что для меня по-настоящему важно. Правда, предусмотрительно говорю шепотом, чтобы никто не подслушал. Людей на улице по-прежнему немало, но пока на нас никто не обращает внимания. — Мы же не проверили.
— Проверю.
— Может, он вообще был среди рабов на Ярмарке…
От этой мысли мне становится так дурно (там же был пожар, чтоб вас всех, а если мой брат пострадал?), что до меня только через минуту и десяток шагов доходит,что именноДжек сказал.
— Погоди, что значит «проверю»? — С силой сжимаю пальцы на его рукаве. — А я?
— А тебя мне хочется прямо сейчас сбросить в ближайшем полицейском участке, чтобы сама разбиралась там со своими поклонниками, — огрызается Джек и добавляет еще тише, но уже приказным, лишенным эмоций тоном: — Руку отпусти, швы разойдутся.
Резко расслабляю пальцы. Ладно, снова прав: пытки — не метод для цивилизованных людей.
Спокойно, Кайя, он нужен тебе больше, чем ему твои деньги. Которые он пока даже не получил. Черт.
— Я хотела сказать, — начинаю сначала, но совсем с другой интонацией и с улыбкой (что бы там кто ни говорил, а улыбка в голосе человека слышится всегда, даже если ты ее не видишь — проверено), — что не совсем поняла, почему ты использовал единственное число в слове «проверю». Мы же теперь деловые партнеры, а это подразумевает совместную деятельность.
Ну вот, доходчиво и вежливо — все по полочкам. Я довольна собой. Нельзя же нахамить в ответ, когда кто-то вежливо уточняет план дальнейших действий и просит пояснить некоторые детали.
— Ты мне не партнер, — сухо произносит Джек.
Или можно…
Засранец.
— Наниматель? — предлагаю другое определение.
— Злой рок, блин!
Ничего не могу с собой поделать — тихонько хихикаю под своим капюшоном. Что есть, то есть: нас уже второй раз прибило друг к другу по случайному стечению обстоятельств. Что это, если не судьба?
— Я должна участвовать в поисках своего брата, — посерьезнев, сообщаю безапелляционно.
