создать группу примерно 60 человек для подготовки их в качестве крупных политработников в области внешних сношений. Тем самым готовилась смена кадров, подобранных Молотовым.
«Тройка» торжествовала. Однако на том же заседании члены Политбюро поддержали предложение Сталина «удовлетворить просьбу тов. Берии об освобождении его от обязанностей наркома внутренних дел СССР в виду перегруженности его другой центральной работой». Последняя часть фразы была собственноручно внесена Сталиным в машинописный текст постановления. Преемником Берии был назначен Круглов.
Берия сохранил за собой пост председателя СНК и руководство атомными делами. Маленкова ждала гораздо большая неприятность: из Ленинграда был возвращен в Москву его соперник А.А. Жданов. Сталин, разгадав замыслы «тройки», создал для нее новую ситуацию. Им приходилось думать не о наступлении в борьбе за пост преемника вождя, а об обороне своих позиций и даже о политическом, а то и физическом выживании.
Роль Жданова росла с каждым днем. 25 февраля 1946 года он был награжден орденом Ленина. Наряду со Сталиным он подписывал совместные постановления ЦК партии и Совета Министров СССР. Он контролировал ведомство Молотова.
В марте 1946 года в новом составе Оргбюро ЦК, ведавшего кадрами, четверо из 14 членов оказались выходцами из ленинградской партийной организации. А Жданов теперь вел в отсутствие Сталина заседания Политбюро. Его правая рука – А.А. Кузнецов, был назначен секретарем ЦК, руководителем секретариата ЦК вместо Маленкова, сменив последнего на посту начальника Управления кадров. Кузнецов курировал работу партийных органов областей, входивших в состав РСФСР. А Маленкову было оставлено только руководство работой ЦК компартий союзных республик. Неприятности для него нарастали как снежный ком.
В марте 1946 года гнев Сталина обрушился на руководителей ВВС и авиационной промышленности.
У этого «дела авиаторов» была непростая предыстория. Началось с того, что из Германии, где стояли наши части, стали поступать сообщения о вывозе нашими военными высокого ранга большого количества трофеев. В этом была немалая доля истины. Искушение роскошью оказалось слишком велико, а государственные льготы уже не удовлетворяли стремительно растущие материальные потребности «элиты» советского общества.
В эти же годы миллионы советских граждан вынуждены были ютиться в бараках и землянках, терпеть лишения – наследие войны – и трудиться из последних сил, восстанавливая города и села. И все эти люди, включая инвалидов войны, тоже были победителями!
Досаду и возмущение Сталина нетрудно понять. Вдобавок ко всему, крупные военачальники и высшие офицеры продолжали играть в обществе главную роль, хотя военные действия уже прекратились. Армия превратилась в грозную внутриполитическую силу, что нарушало стабильность системы «партий по интересам». Наконец, появились «сигналы» из компетентных органов, что в среде маршалов и генералов ведутся разговоры антипартийного и антисталинского характера.
Руководитель КГБ Абакумов прибыл в Берлин и спешно провел расследование, подтвердившее незаконное присвоение богатых «трофеев» некоторыми офицерами и генералами. Без согласования с главнокомандующим он начал производить аресты. Узнав об этом, Жуков приказал арестованных освободить, а Абакумова выслал в Москву. При этом Жуков даже не счел нужным узнать мнение Сталина и ясно дал понять, что армия вышла из-под контроля КГБ. В сущности, Жуков пошел на обострение отношений не только с Абакумовым, но и со Сталиным.
По-видимому, Абакумов уже тогда имел «компромат» на Жукова, но серьезные обвинения сумел добыть в результате так называемого дела авиаторов.
Сын Сталина Василий служил в авиации. Он-то и сообщил отцу, что значительная часть авиакатастроф, которые вменяют в вину летчикам, происходят из-за сбоя техники. То же подтвердил Абакумов. К тому времени Маленков, как куратор авиапромышленности, получил звание Героя Социалистического Труда. Конечно, можно было учесть, что выпускали самолеты спешно, в военное время. Но Сталина привело в ярость то, что его обманывали, не сообщали о дефектах самолетов и письмах летчиков об этом.
Воспользовавшись арестом главного маршала авиации, дважды Героя Советского Союза А.А. Новикова, Абакумов сумел «выбить» у него показания против Г.К. Жукова. Суть их сводилась к тому, что Жуков считает себя главным творцом победы, недооценивает при этом роль Коммунистической партии и неуважительно отзывается о Верховном главнокомандующем.
Вину Новикова и наркома авиапромышленности Шахурина сочли доказанной. По словам Судоплатова, Сталин спросил Абакумова: «Какую меру наказания вы предлагаете?» Тот ответил: «Расстрел». Сталин возразил: «Мы должны заставить их работать».
1 июня 1946 года на заседании Высшего Военного совета было зачитано «Заявление», подписанное Новиковым (и составленное, в основном, сотрудниками Абакумова) и обвиняющее Жукова. Маленков и Молотов поддержали обвинение. (Трусливый и недальновидный поступок Маленкова, старавшегося избежать ответственности за неполадки в авиастроении.) Жуков категорически отрицал свою причастность к какому-либо заговору. Сталин, выслушав его, сказал: «А все-таки вам, товарищ Жуков, придется на некоторое время покинуть Москву».
Еще в 1930-х годах секретарь парторганизации Наркомата обороны Г.К. Жуков был тесно связан с заведующим орготделом МК партии Маленковым. Летом 1937 года, уничтожая белорусские руководящие кадры (в том числе и военные), Маленков вспомнил о Жукове, служившем тогда в Белорусском военном округе, поспособствовал его повышению, а впоследствии рекомендовал на высокие военные посты. В Великую Отечественную войну Маленков и Жуков направлялись Сталиным в Ленинград и Сталинград, вместе наводили там жестокий порядок. Теперь оба оказались под ударом (возможно, не без усилий «ленинградской группы», претендовавшей на высшие посты в руководстве партией и страной). Маленков был лишен поста секретаря ЦК. Как указывалось в решении ЦК партии: «Установлено, что т. Маленков как шеф над авиационной промышленностью и по приемке самолетов – над военно-воздушными силами, морально отвечает за те безобразия, которые вскрыты в работе этих ведомств (выпуск и приемка недоброкачественных самолетов), что он, зная об этих безобразиях, не сигнализировал о них в ЦК ВКП(б)».
Протокол этого решения был подписан Ждановым. Как пишет историк А.В. Пыжиков, «практически все функционирование Центрального Комитета оказывалось в руках ленинградской группы и ее союзников (место Маленкова в Секретариате ЦК в мае 1946 года занял Н. Патоличев)». Добавим, что Патоличев был близок к ждановцам.
На Берии тоже сильно отозвалось «дело авиаторов». В апреле 1946 года был изменен состав коллегии возглавлявшегося им прежде МВД. Были назначены 7 новых заместителей министра, из них двое, в том числе и первый заместитель министра В.С. Рясной, были людьми Н.С. Хрущева, который с далеких днепровских берегов продолжал плести в Москве паутину своих интриг.
В мае 1946 года близкий соратник Берии В.Н. Меркулов был снят с поста министра государственной безопасности. 23 августа 1946 года пленум ЦК принял решение «О т. Меркулове». В документе отмечалось, что работа в министерстве велась неудовлетворительно, Меркулов скрывал от ЦК факты о крупнейших недочетах в работе министерства и о том, что в ряде иностранных государств
