Кстати, мой приятель Луис неважно выглядит в полной экипировке на такой жаре. Был бы он белокожим, должно быть, уже раскраснелся бы, как вареный рак, а так только дышит тяжело и время от времени оттягивает ворот куртки у горла; лысина блестит от пота. Перехватываю его взгляд и киваю в сторону провианта, но Луис решительно качает головой. Ну точно, нельзя.
— Кто это вообще такой? — шепотом спрашивает Джек, склонившись к моему плечу.
Мы устроились в стороне от всех — подпираем подоконник единственного в комнате окна. Не знаю, попросил ли Джека остаться с нами полковник, или это его личная инициатива, но с ним точно веселее. Особенно учитывая тот факт, что, кроме холодного «Здравствуй, Кайя», за последний час Карла не сказала мне ни слова.
— Это, — хмыкаю, — сам Марио Мурильо.
— Ясно, что «сам», — язвит Джек. — Он ваш главный акционер? Почему перед ним все пляшут?
Тихонько усмехаюсь и смещаюсь к Джеку поближе, чтобы никто не подслушал, о чем мы тут шепчемся.
— Он — всемирно известный режиссер, звезда и все такое.
Джек кривится.
— Божок, я понял.
Прыскаю и прячу лицо, уткнувшись ему в плечо.
— Такой Божок, — шепчу, — может велеть принести в жертву миллионный контракт, так что его лучше не злить.
— По-моему, вы на своем «Пятом» путаете «не злить» и «подлизывать».
Оборачиваюсь, чтобы проследить, куда он смотрит. Ого себе: Марио снял сандалии, и теперь Кло массирует ему ноги!
— Есть такое, — признаю ранее сказанное и с восторгом комментирую увиденное: — Улет!
Так-с, где там моя камера?..
— Что они хоть снимали?
Отвлекаюсь от съемки картины, которую мысленно уже окрестила «Падение змеюки», и пожимаю плечами.
— Фильм о фильме.
На самом деле, понятия не имею, что это вообще был за фильм. И что его снимали на Пандоре, тоже не знала. Но, правды ради, я и не интересовалась. Кино и кино, многомиллионный контракт, из-за которого даже приодели охрану в офисе — вот и все, что мне об этом известно. А то, что в проекте участвует Марио Мурильо, я узнала только час назад, когда увидела его возле барака. И то Луис успел шепнуть мне, кто это такой — я его ни разу не видела.
— Сначала открыли планету для всех желающих, а потом удивляются, как сюда попали наркоторговцы, — ворчит Джек.
Полностью с ним согласна. Жажда наживы никогда до добра не доводит, а Лондор явно пускал сюда людей не за красивые глазки.
— И много тут побывало? — шепчу.
Ему-то полковник явно рассказал больше, чем остальным.
Джек морщится.
— И геологи, и биологи, и археологи, и терраформаторы.
И кто-то умудрился добраться до шахт и восстановить их работу. Работали тихо и аккуратно, не жадничали с партиями и не привлекали к себе внимания…
С ума сойти, если бы не похитили Шона, сколько еще работал бы этот отлаженный бизнес?
— Все, я отказываюсь в этом участвовать! — в очередной раз заявляет Марио Мурильо, заламывая руки.
Кло тут же перестает массировать его ступни и хватается за веер.
— Ниже маши, — велит ей этот «божок», приподнимая нижний край рубашки.
Живот у него плоский, но дряблый и совершенно лишенный растительности. Лучше бы сходил в зал, чем занимался эпиляцией. Это я снимать не стану — отключаю камеру.
— Карла, дорогая, — не унимается наша звезда, — ты обещала, что мы сегодня улетим. Я не способен переносить жару так долго!
— Как же он фильм-то снимал? — буркает Джек.
— Так они его давно сняли, — откликаюсь. — Наверно, было холоднее.
— Надеюсь, он застал сезон дождей, — в голосе Джека отчетливо слышны мстительные нотки.
Про местные дожди я читала: заряжает ни с того ни с сего и может лить неделями, а то и месяцами. Наверное, только поэтому несчастные кусты не засыхают окончательно — им есть чего ждать.
— Карла, ну сделай же что-нибудь! — Мурильо уже не стонет — требует. Наивный, Кло — его уровень для манипуляций.
С удовольствием наблюдаю, как Карла с королевской грацией отставляет от себя бутылку с водой и величаво приподнимается в кресле.
— Марио, милый, как только мы доберемся до Нового Рима, наши юристы посмотрят, что можно сделать. — Бинго! Тот тут же устремляет на нее алчный взгляд. — Думаю, такая статья расходов, как «причиненные неудобства», будет весьма кстати, не находишь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Гордо задранный нос и поза нахохлившегося петуха все еще выражают протест, однако по глазам все уже ясно: Карла его сделала, а от денег этот тип не откажется.
— Но учти, — тем не менее все еще набивает себе цену, — больше я с вашим каналом дел не имею, даже не проси.
— Нам всем нужно отдохнуть, — улыбается Карла. Однако и ее тон, и спокойная величественная поза так и транслируют: «Если мне понадобится, ты будешь даже выпрыгивать из торта на моем дне рождения».
Мурильо мученически закатывает глаза и протягивает Клариссе руку ладонью вверх, сгибает и разгибает пальцы. Та немедленно вкладывает в нее влажную салфетку, и мужчина принимается прижимать ее то ко лбу, то к шее.
— Идет, — вдруг громко произносит Джек, обернувшись через плечо в окно.
— Да неужели! — кривляется Мурильо.
— Может, еще массаж? — предлагает ему Кло.
— Маши давай. — И сам машет на нее руками. — Маши, не останавливайся.
И Кларисса принимается за работу.
Злорадно усмехаюсь и снова незаметно включаю камеру. Ну все, змеюка, попалась.
* * *
Идем на посадочную площадку.
Провожают нас сам полковник Бристол и группа поддержки в количестве пяти человек, что неудивительно, учитывая количество телохранителей Карлы и её спутника.
— Зачем нам куда-то ехать? — канючит Шон, на локте которого я болтаюсь, чтобы не споткнуться в сумерках. — Какая разница, где ночевать? Я бы тут ещё спел. Ты даже не представляешь, как это здорово — петь у костра.
Чур его, и представлять не буду.
— Ты слышал, что сказал полковник, — шиплю в ответ. — На ночь на «Ласточку» нельзя — сейчас отслеживается все воздушное пространство, надо сидеть и не высовываться. Так что не знаю, как ты, но я хочу спать в мягкой постели, а не в заброшенном бараке.
— Вот именно, — ерничает Шон, — ты не знаешь, как я, потому что опять не спросила моего мнения.
Глядите-ка, как на нем приключения сказались.
— Я и сейчас не спрашиваю, — огрызаюсь, — а констатирую: глаз с тебя не спущу, пока не передам папе из рук в руки.
— Кай, не будь занудой. — Пытается вырвать локоть. — Что со мной будет за одну ночь?
— Мои седые волосы будут.
— Какая седина? Тебе двадцать семь!
— Вот именно: я здесь старшая!
Спор прерывается по причине прихода на посадочную площадку. Марио в сопровождении одного охранника и верной Клариссы сразу же забирается во флайер, а Карлу отводит в сторону полковник.
Щурюсь, пытаясь прочесть по губам. Кажется, Бристол заверяет, что разрешит покинуть планету, как только получит ответ от своего начальства. А Карла намекает, что было бы очень благодарна за ускорение процесса. Бристол намёк игнорирует и просит набраться терпения…
— «Ласточку» выпустят завтра к вечеру. — Ко мне подходит Джек. — Будь готова, когда я позвоню.
— Слушаюсь и повинуюсь, — кривляюсь. Джек мученически возводит глаза к темнеющему небу. Усмехаюсь. — Кстати, Луис сказал, что у них на борту есть место и мы с Шоном можем вернуться домой с «Пятым».
Тусклого освещения прожектора, установленного на посадочной площадке, недостаточно: не вижу выражения его глаз. Но темная бровь ехидно изгибается, это точно.
— И что ты ответила на это заманчивое предложение?
А что я могла ответить? Распрощаться здесь и сейчас? Насовсем?
Бросаю взгляд на Карлу: еще разговаривают. Шон отошёл, чтобы не мешать, и пинает ногой полуневидимый во мраке булыжник. Охрана сместилась к шефу и зорко бдит за округой. Поэтому, поддавшись порыву и моменту, преодолеваю разделяющее нас с Джеком расстояние в один шаг и обвиваю его шею руками.
