— Найджел подобрал сумку и направился к выходу, помахав гриффиндорцам. — Всего хорошего.
Но не успел он нажать на ручку двери, как щелкнул замок. Обернувшись, парень увидел, что Грейнджер держит палочку, направив её на дверь.
«Или на меня», — невесело подумал Найджел и, проверяя предположение, сдвинулся в сторону, одновременно доставая свою палочку.
Но Грейнджер не стала нападать. Заперев дверь, она кивнула на стулья:
— Присядем?
— Я не люблю, когда мне указывают что делать и удерживают насильно взаперти, Грейнджер. И я пока не могу найти причину, по которой не должен сейчас оглушить вас, а после сдать декану.
— Профессор МакГонагалл не осудит нас.
— Так я же своему декану вас отдам. Или профессору Снейпу, то-то он порадуется.
— Послушай, Тафнел, — вперед шагнул Поттер, до этого выступавший в роли декорации, — Джинни не виновата. Семья Уизли бедна и…
— И поэтому ограбить сироту они посчитали не зазорным, — кивнул Найджел.
— Нет! Они не хотели грабить! Тебя же просто попросили принести извинения…
— В количестве пятисот галлеонов. Может, для тебя, Поттер, это мелочи, но для меня это серьезная сумма, которая мне бы ещё пригодилась. А извинения… О них речи не шло. Только деньги. Так ко мне какие претензии?
— Да ты знаешь, как тяжело сейчас Джинни?! — завопила Грейнджер, видимо потеряв терпение. — Она стала изгоем даже у нас на факультете! А студенты с других факультетов её презирают! Знаешь, какие ей мерзкие записки передают?..
— Тяжело бремя славы… Но она сама напросилась. Как и её семья.
— Ты должен это исправить!
— С чего это? Я всё сделал в точности. Хотели денег — нате. Жрите, не обляпайтесь. А то, что скажет общество, тут уж, извините, не в моих силах что-то изменить. Мнение толпы, Грейнджер. Твой друг уже испытал это на себе. За последние два года уж точно.
Найджел был в шоке. В шоке от такой наглости и невоспитанности. К тому же эти понятия «должен», «обязан»… Уж чего парень, выросший в приюте, не воспринимал, так это пустые, необоснованные понукания.
— Танфнел, — в беседу снова вступил Поттер, — сделай это ради меня. Пожалуйста.
От такой наивности хаффлпаффца пробило на смешок.
— Поттер… Ты серьезно? Серьезно думаешь, что я сделаю всё, потому что ты сказал «пожалуйста»?
— Ну… Я же… В общем…
— Ты хотел сказать, я должен это сделать ради тебя, «Избранного»?
— Если тебе не трудно…
— Ясно… — протянул Найджел, глядя на залившегося краской гриффиндорца. — Знаешь, Поттер, я был бы не против. Нет, честно, я бы даже прошелся по всем факультетам, где всем рассказал, что мне вернули долг, и даже с процентами и извинениями. Пусть это было бы неискренне, … но я бы это сделал. Только не могу.
— Почему?..
— Потому что не одалживаю человеку, который не вернул предыдущий долг.
— В смысле…? — Грейнджер хотела было начать допрос, но заметив сконфуженное лицо друга, остановилась. — Гарри? — парень в очках что-то промямлил, заливаясь краской ещё больше. — О чём он говорит?
— А ты забыла, Грейнджер? В прошлом году именно я защитил вас от Амбридж, когда она уже была готова пытать вас. А также прикрывал ваш кружок от всевидящего ока этой министерской ставленницы и слизеринцев в течение года. Или вы всерьез думали, что вы такие ловкие и скрытные?
— Ну, допустим. А что ты требовал взамен?
— Я попросил вернуть долг, когда поезд отвозил нас обратно. Просьба вроде была несложная, Поттер. Пройтись по вагонам, заглядывая в каждое купе, и рассказать, что Найджел Тафнел — ужасно правильный и страшно смелый человек, который целый год прикрывал чьи-то геройские задницы. Неужели так тяжело?
— Гарри, это что, правда?
— О, не пытайся добиться от него ответа. Я могу сказать, что было дальше. Когда он после нашего разговора пошел обратно, в нём внезапно проснулся стыд. Ведь он не может, тыкая в свой статус и заслуги, обелить человека, который спас его! Это будет манипулирование! Ужасно нечестно. Нет, лучше спрятаться в своей норе, жалея себя, и думать, что всё разрешится само собой. Верно, Поттер? А вот ткнуть в свой статус и просить за смазливую девчонку — это пожалуйста.
И вот теперь суди нас, Грейнджер, кто более не прав: я или этот лицемер?
Девушка молчала, глядя на друга, который стоял, опустив глаза в пол, теребя край рубашки.
А сам Найджел пытался понять, как открыть дверь, что запечатала девушка, так, чтобы не приходилось её взрывать. Потому что выслушивать головомойку Грейнджер, предназначенную Поттеру, не было ни малейшего желания. Но парень ошибся.
— Ладно, Гарри, с этим разберемся потом. А сейчас у нас другая проблема.
Найджел аж вздрогнул от такой смены курса. Нет, он слышал о двойных стандартах, но чтобы вот так…
— Грейнджер, так это взаимосвязанные проблемы. Точнее, я привел пример, почему я не хочу ничего делать для Уизли. Без обид, Поттер, но наше сотрудничество, похоже, не подразумевает равноправия. Так что я самоустранюсь.
— Ты просто ничтожный червяк! — вспылила Грейнджер. — Гарри, в отличии от тебя, даже награды не потребовал, хотя такое пережил!..
— Ну и дурак, — заключил Найджел. — Он заплатил страшную цену — потерял крестного. Но доказал, что террорист вернулся. И за это мог бы требовать всё, что хотелось. Хоть гарем наложниц, хоть титул, хоть горы денег. Но повел себя очень по-гриффиндорски. И в результате не поимел ничего, кроме дешёвой
