– Это не выпивка. Это сок шишкотравника. Ты сказал, он дорогой. Ну так что, сколько дашь за это?
Аптекарь моргнул, потом наклонился ближе и понюхал содержимое:
– Где ты его взял?
– Собрал тростник, который растет за пределами лагеря.
Лицо аптекаря потемнело. Он пожал плечами:
– Боюсь, он бесполезен.
– Что?!
– Дикие растения недостаточно сильные. – Аптекарь заткнул бутылку пробкой. На хижину налетел сильный порыв ветра, забрался под дверь, перемешал ароматы множества порошков и укрепляющих напитков. – Это практически бесполезно. Я дам тебе две светмарки, что очень щедро с моей стороны. Мне придется его дистиллировать, и, если повезет, я получу пару ложек.
«Две марки! – в отчаянии подумал Каладин. – После того, как мы втроем три дня работали из последних сил и спали всего лишь по несколько часов? И все это ради жалованья за пару дней?»
Но нет. Он обработал раны Лейтена соком, и спрены гниения исчезли, а инфекция отступила. Каладин сузил глаза, наблюдая за тем, как аптекарь вытаскивает из кошелька две светмарки и кладет на стол. Как и у большинства сфер, одна сторона у них была чуть приплющена, чтобы не укатывались.
– Вообще-то, – пробормотал аптекарь, потирая подбородок, – я дам три. – Он вытащил еще одну светмарку. – Обидно, что все твои усилия были напрасны.
– Каладин, – сказала Сил, изучая аптекаря, – старик взволнован. Мне кажется, он лжет!
– Знаю, – буркнул Каладин.
– Это как понимать? – спросил старик. – Если ты знал, что все бессмысленно, зачем так старался?
Аптекарь потянулся за бутылкой, но Каладин поймал его за руку:
– Знаешь, а ведь мы из каждого стебля получили две капли или больше.
Аптекарь нахмурился.
– В прошлый раз, – продолжил Каладин, – ты говорил, что мне повезет, если в каждом стебле окажется хотя бы по одной капле. И потому-то сок шишкотравника такой дорогой. Ты ничего не упомянул о том, что «дикие» растения слабее.
– Так ведь я не думал, что ты отправишься их собирать, и… – Встретив взгляд Каладина, аптекарь умолк.
– В армии об этом не знают, верно? – надавил Каладин. – Они понятия не имеют, насколько ценны эти растения за пределами лагеря. Ты их собираешь, продаешь сок, и дело идет как по маслу, поскольку военным нужно очень много антисептика.
Старик-аптекарь выругался и отдернул руку:
– Не понимаю, о чем ты болтаешь.
Каладин взял свою бутылку:
– А если я пойду в палатку лекарей и расскажу, откуда это у меня?
– Они его отнимут! – воскликнул старик. – Не будь глупцом. Парень, ты ведь клейменый раб. Они решат, ты это украл.
Каладин сделал вид, что уходит.
– Дам небомарку, – поспешно предложил аптекарь. – Это половина от того, что я взял бы с солдат за такое количество.
Каладин повернулся к нему:
– Ты берешь две небомарки за то, что можно собрать за пару дней?!
– Не я один, – хмуро ответил аптекарь. – Это общее решение. Мы посовещались и установили справедливую цену.
– И с чего вдруг такая цена справедлива?
– Нам надо как-то выживать в этой забытой Всемогущим земле! Построить лавку, содержать ее, нанимать охрану – все это денег стоит.
Аптекарь запустил руку в кошелек и вытащил сферу, которая излучала темно-синий свет. Сапфировая сфера стоила раз в двадцать пять дороже бриллиантовой. Поскольку Каладин зарабатывал одну бриллиантовую марку в день, небомарка стоила столько, сколько он получал за полмесяца. Конечно, обычный темноглазый солдат зарабатывал пять светмарок в день, и для него это заработок за неделю. Когда-то Каладин и сам не счел бы эту сумму значительной. Теперь же она была для него целым состоянием. И все-таки он колебался:
– Я должен тебя разоблачить. Люди умирают из-за этого.
– А вот и нет, – возразил аптекарь. – У великих князей достаточно средств, чтобы платить нам, принимая во внимание, сколько они зарабатывают на плато. Мы поставляем бутылочки с соком так часто, как им требуется. Все, чего ты добьешься, – позволишь монстрам вроде Садеаса положить в карман еще несколько сфер!
Аптекарь вспотел. Каладин угрожал разрушить прибыльное дело. Доходы от сока делали всю эту историю весьма непредсказуемой. Люди убивали, чтобы сохранить такие секреты.
– Набить свои карманы или карманы светлордов, – произнес Каладин. – Полагаю, выбор очевиден. – Он опять поставил бутылку на прилавок. – Я соглашусь на сделку, если ты добавишь еще немного бинтов.
– Вот и славно. – Аптекарь расслабился. – И держись подальше от этих тростников. Я удивлен, что ты вообще нашел поблизости заросли, которые еще не оборвали. У моих работников в последнее время с этим все больше проблем.
«Им не помогает спрен ветра», – подумал Каладин.
– Почему же ты тогда меня отговариваешь от этого занятия? Я бы мог тебе еще принести.
– Ну да, но…
– Дешевле заниматься этим самому, – договорил за него Каладин, наклонившись вперед. – Но то, что я предлагаю, позволит тебе сохранить репутацию. Я буду приносить сок и брать с тебя одну небомарку. Если светлоглазые узнают, что устроили аптекари, ты сможешь заявить, будто ничего не знал: ты всего лишь покупал у какого-то мостовика сок и перепродавал его армии с разумной надбавкой.
Старика это заинтересовало.
– Ну, возможно, я не стану задавать слишком много вопросов по поводу того, откуда ты это взял. Это твое личное дело, юноша. Действительно, твое личное дело…
Он поковылял в заднюю часть лавки и вернулся с коробкой бинтов. Каладин принял ее и молча вышел.
– Не переживаешь? – поинтересовалась Сил, подплывая к его голове, когда он вышел на дневной свет. – Если Газ узнает, чем ты занимаешься, у тебя будут неприятности.
– А что еще со мной можно сделать? – спросил Каладин. – Сомневаюсь, что они сочтут это достаточно серьезным преступлением для подвешивания.
Сил оглянулась и превратилась в расплывчатое облачко, в котором едва просматривались очертания молодой женщины.
– Не могу решить, был ли этот поступок бесчестным.
– Он не бесчестный, просто так устроена торговля. – Каладин скривился. – Семена лависа продают так же. Фермеры их выращивают и отдают торговцам за светосколки, а те везут их в город и продают другим торговцам, которые продают свой товар обычным людям в четыре или пять раз дороже, чем он стоил в самом начале.
– И почему же ты тогда расстроился? – Сил нахмурилась, когда они прошли мимо группы солдат, один из которых бросил в голову Каладина косточкой палафрукта.
Солдаты захохотали. Каладин потер висок.
– Из-за отца я до странности щепетилен в том, что касается платы за лечение.
– Похоже, он очень щедрый человек.
– И это не принесло ему никакой пользы.
