Иван и Север остались одни, посовещались и решили тоже идти спать, отложив планёрку на утро.
*****
Утро было светлым и радостным. Иван бодро встал с огромной кровати и потянулся. Первый раз он спал так сладко и не мог понять, толи это природа так действует толи перина на лебяжьем пуху. Оставив эту дилемму не решённой, он поспешил спуститься вниз во двор для водных процедур. Там его уже ждали волк и Мартын. Довольное лицо хозяина украшал приличный бланш переливавшийся при свете дня всеми цветами радуги.
— Утро доброе, — поприветствовал Иван присутствующих. — А что это Мартын с тобой случилось? Пол медленно поднимался и больно бил по лицу?
— Да нет! — хохотнул староста, — это супружница моя приложилась.
— А как же хвалёный опыт?
— Опыт опытом, так ведь и она ж со мной не первый день живёт, на мелочи меня поймала, когда я воду не из графина, а из вазы с цветами попил. Вы не подумайте, она меня не из-за выпивки так приласкала, а за то, что я ей соврать пытался.
— Знаешь, я убеждённый холостяк и, глядя на тебя, убеждаюсь, что мой выбор верен.
— Мужики может, хватит трепаться, — вставил своё слово волк, — мы должны были отправиться в дорогу ещё на рассвете. Ваня, мы отстаём от утверждённого графика.
— Да, ладно, успеется.
— А напомните-ка мне, куда вы так спешите, а тоя того, запамятовал.
— К Елене Прекрасной.
— Ах, да-да, припоминаю, — Мартын глянул на Ивана с нескрываемой завистью, — Бог в помощь. А она вам ой как понадобиться.
— Что всё так запущено? Или ты просто нам завидуешь?
— И то и другое. С одной сторону конечно охота на красу неземную посмотреть, а с другой, говорят никто из тех, кто к Елене в работники нанимался, нормальным не вернулся.
— А что с ними случилось? — насторожился Иван.
— Ну, как сказать…очумелые они какие-то, будто их поднять подняли, а вот разбудить забыли. Есть ещё одно странное обстоятельство, на женщин они даже не глядят, будто бабы не кровь с молоком, а так пустое место.
— Дела…правду говорят значит, что красота страшная сила, а только деваться нам некуда, — сказал Иван и добавил, — танкисты знают только слово "ВПЕРЁД!" назад ни шагу. Спасибо, Мартын, за хлеб соль, за крышу над головой, за слово доброе, да только почивать нам здесь с тобой не досуг, пора в дорогу отправляться.
— Ой-ли, — хитро прищурился староста, — а ты, Ванюша, часом ничего не забыл?
— Нет. А что не так? — не понял Иван.
Повисла неловкая пауза, Мартын с надеждой смотрел на Ивана, но тот только пожимал плечами. Тогда староста поднялся и отправился в сторону хозяйственных пристроек, там постоял, почесал затылок, кликнул уже известную всей честной компании Маланью, отдал её какое-то приказанье и, как только девка рванула обратно в дом, вернулся к своим гостям.
— Сейчас я тебе память-то подновлю, — усмехнулся мужик и многообещающе подмигнул, — а то ишь ты чего удумал. Сам к Елене под крылышко, а мне расхлебывай? Нет уж, нам чужого не надо, так что получите — распишитесь. Прошу заметить в целости и сохранности.
Мартына веселило то, что Иван с волком никак не могли взять в толк, о чём же это он. Поэтому староста всячески нагнетал обстановку подколками и смешками. Только когда хозяин дома хлопнул опешившего Ивана по плечу и указал на странную группу людей, двигавшуюся от пристроек в их направлении, до парня дошло, что же всё-таки здесь происходит.
От большого сарая под конвоем из трёх человек вели зелёную от злости Машу, замыкала процессию все та же Маланья с метлой наголо. Маша была явно не в духе, не способствовал хорошему настроению и тот факт, что её руки крепко накрепко были связаны за спиной. Девушку подвели к Ивану.
— Предатель, — прошипела она и отвернулась.
— Забыл про сестренку-то, а ещё брат называется, — вставила своих пять копеек Маланья, — хотя с таким характером как у этой девицы это не удивительно. Только уж вы Ванюша в следующий раз, уж если сильно допечёт, её где-нибудь в лесу дремучем оставьте, а то негоже такую пакость людям делать. Мы же вам ничего плохого не сделали.
— Не брат он мне, — зло сплюнула Маша.
— Не слушайте её, это она обиделась на меня, — сказал Иван и подошёл к Маше поближе, — сестрица, давай не будем ссориться, — с нажимом произнес он и заговорщицки подмигнул, — зачем выносить ссор из избы.
— Отойди от меня, предатель. Видали мы таких братьев. Люди, опомнитесь! Мы вообще не родственники, — продолжила упираться Маша.
— Нет. Ну, ты глянь на неё. От родного брата из-за ерунды отказывается, — возмутилась Малаша. — У нас бы за такое поведение ей бы давно показали, где раки зимуют.
— А и то правда! Так уж и быть оставь-ка нам сестрицу свою на воспитание, — весело блеснул глазами Мартын. — К твоему возвращению, как шёлковая будет, если вернешься, конечно, а не вернёшься, замуж выдадим.
— А вас это не затруднит, — с надеждой спросил Иван, надеясь таким образом на время избавиться от неожиданно объявившегося балласта.
— Чулан свободен, работы в поле валом — нам лишние руки в хозяйстве за радость.
— Ни за что, — взвилась Маша, — я не скотина в сарае жить и на хозяев пахать.
— А тебя не спрашивают. Если брат решит тебя на воспитание оставить, так тому и быть. Не хочешь спать в сарае, хорошо, будешь спать на улице. А любовь к труду, говорят, очень хорошо вожжи прививают.
Маша запнулась, как-то сникла и обратилась к Ивану:
— Ладно, братик, уговорил я иду с тобой.
— А вот поздно, я тебя не беру. Тут из тебя обещают человека сделать, а Мартыну я как себе верю.
— Ванюша, миленький не оставляй меня здесь, — взмолилась Маша, вся её спесь куда-то пропала и она стала напоминать маленькую девочку упрашивающую родителей взять её с собой, — я больше не буду, я стану тебя слушаться. Ну, пожалуйста!!! Не оставляй меня здесь.
— Поздно, — сказал Иван и на какую-то долю секунды засомневался, правильно ли он поступает, но отмёл сомнения крепкой мужской рукой и повторил, — поздно. На обратном пути я за тобой зайду. Мартын, я тебе доверяю самое дорогое, цени оказанное мной великое доверие. Постарайся шкуру не сильно портить.
— Будет сделано в наилучшем виде, не изволь волноваться, — согласился Мартын и обратился к почётному караулу, — отведите девку на кухню и покормите, а потом нагрузите работой, чтобы всякая дурь в голову не лезла.
Маша упиралась и ругалась так грязно, что у местного населения уши пылали аки маки. Кроме того Ивану была обещана скорая неминуемая и очень жестокая расправа. Единственным, кто безучастно наблюдал за сольным выступлением девушки, оказался Мартын. Он внимательно слушал и улыбался в наиболее красочных местах, а потом просто сказал:
— Маланья, наша гостья, видимо, не голодна, так что можешь её не кормить, а вот работку подбери для неё такую же грязную, как её язык.
Эффект был потрясающий, Маша тут же замолчала. И только её взгляд продолжал красноречивее любых слов обещать всем немалые неприятности.
Машу всё-таки увели, а Иван, Мартын и волк отправились в дом. Наскоро позавтракав, Иван и его верный волк стали собираться в дорогу, поблагодарили старосту за всё и немедля отправились в путь.
Погода выдалась на диво прекрасная. Солнце нежно поглаживала проснувшуюся землю, которая словно затаив дыхание наблюдала за одинокими путниками, выдавая себя только лёгкими порывами дыханья-ветра. Уже через несколько часов пути Иван потребовал привал для детального анализа припасов выданных хозяйственной Маланьей и заодно для летучей планерки по разбору сложившейся ситуации. Как раз вскоре им подвернулась подходящая для привала полянка, на которой они и разбили временный лагерь. Не успел Иван извлечь из своего рюкзака кусок сала и рыбный пирог, как на полянку с диким визгом выбежала чумазая как чёрт Маша. Она выхватила у опешившего парня пирог и уселась напротив. Девушка в считанные секунды расправилась с сим кулинарным шедевром, отряхнула руки от крошек и с самым невинным выражением чумазого лица уставилась на Ивана.
— Ну? — поняв, что пауза затягивается, спросила Маша.
— Что ну? — отозвался, наконец пришедший в себя Иван.
— А вы часом не родственнички? — подытожил волк.
— Куда мы идём? — уже в наглую спросила девушка.
— Мы с Севером идём к Елене Прекрасной, а вот куда идешь ты, деточка, так это только Богу известно, — сказал Ваня.
— Мне кажется, что ты преувеличиваешь его возможности, — заметил Север.
— Ой, а кто это тут такой умный нарисовался? — вспыхнула Маша, а затем задумчиво добавила. — Кстати у меня дома шуба волчья, так на ней воротник обновить требуется, ты, серенький, по цвету как раз подходишь. Ещё вопросы есть?
Волк сразу захлопнул пасть и пересел к Ивану поближе, как говориться от греха подальше.
