– Городской мальчик, – опять врезался неугомонный Вовка. – Разберется в обстановке. Три языка знает…
– Стоп! – Миха поднял руку. – Предлагаю легенду. Костик – иностранец. Приехал с отцом устанавливать контакты с местными предпринимателями. Костик, ну-ка скажи что-нибудь на русском с английским акцентом.
– Что, например? – ошалел Костик.
– Ну, к примеру: «Я вас не очень хорошо понимаю, сэр».
– Твоя, – Костик ткнул его пальцем в грудь, – моя, – указал на себя и продолжил: – Твоя моя мало-мало понимай нету, хозяин.
Ребята прыснули.
– Это у тебя как-то по-тунгусски больше, – нахмурился Миха. – Потренируйся. И псевдоним тебе нужен, на иностранный манер.
– Кинстинтин, – брякнул Вовчик. – Очень иностранное имя. У нас так немецкую овчарку звали.
– Чушь это все, – сказал Колька. – Что-то попроще надо.
– Надо привязаться к существующему положению, – предложил Костик, – только немного сместить акценты.
– Красиво сказал, – восхитился Миха, – жалко, не очень понятно. Вернее – не всем.
– Все просто: мой отец – большой бандит, ему предстоят разборки, он отправил меня сюда, чтобы не рисковать. Мне скучно. Я ищу приключений. Случайно сталкиваюсь с группой. И постараюсь заинтересовать своей особой ее руководство. Выявляю связи, клички, дела…
– Оформляем документально, – подхватил Колька, – и красиво кладем материалы дела на стол начальника милиции.
– Или Ратникову передадим. Он орден получит.
– А мы пойдем сарай Коровушкину ладить, – грустно закончил Вовчик.
Колька развернул добытую в бою карту, ткнул в нее носом Вовчика:
– Покажи, где ты гранату нашел?
Вовчик посопел носом, ткнул пальцем, похоже, наугад.
– Нырял за ней? – ехидно спросил Колька.
– Почему нырял? Споткнулся – она покатилась.
– По дну реки? Ты в речку палец упер. Миха, сбегай с ним, пусть на месте покажет.
Вовчик уперся было, но Миха легко преодолел его сопротивление, взяв твердой рукой за шиворот.
Когда они вернулись, Миха уверенно показал место, и Колька поставил на нем условный значок.
– Вот, смотрите: здесь мы их первый лагерь засекли. Вот здесь граната валялась. Проводим воображаемую линию через эти точки и…
– …И попадаем на Блиндаж.
– Пошли на месте посмотрим.
У Блиндажа действительно было нарыто. Будто замерзшего мамонта искали.
Колька осмотрел холмик.
– Ну а дубы где? – спросил Костик. – Старый и молодой?
– Старый – вон он, – показал Миха на развесистый, морщинистый по стволу дуб. – А молодого нет.
– Дураки мы все, – сказала Галка. – Это не старый дуб, а молодой. Это он сейчас старый, а тогда молодой был.
– Тогда старого нет, – тупо проговорил Кролик.
– А вот и есть, – опять обрадовала Галка и, отойдя в сторону, пнула ногой остатки пня.
– Точно! – сказал Колька. – Здесь, ребята! Все сходится!
– Это что, мы этот холм будем рыть? – ужаснулся Вовчик. – Здесь экскаватор нужен.
– Да он же внутри пустой. Сверху снимем землю и…
– А под ней бревна. В три наката. И сколько за эти годы здесь земли наросло? Метра два.
– Ну, два не два, а…
– А четыре будет, – ляпнул Вовчик.
– Просверлить бы чем, – сказал Миха. – Если на дерево наткнемся, значит, нашли – будем копать. А если нет, искать другое место.
– А чем сверлить? Сказал тоже!
– Ледобуром, – посоветовал Кролик. – У дяди Сереги Бычка попросить. У него многие брали – дырки для столбов сверлить.
– Молодец, Васька! Беги к нему, тащи ледобур. Сейчас и проверим.
– А чего Васька, – по привычке заныл парень. – Чуть что – так Кролик.
– Ты придумал – ты и делай.
– А если не даст?
– Ты хорошо попроси. А упрется – сопрешь на время. Потом вернем.
Глава XIV
НАШЛИ?
Серега Бычков был добродушный деревенский пьяница. Когда-то увлекался зимней рыбалкой. Снасти у него были отменные, в город за ними ездил. А потом и рыбалкой заниматься стало некогда. Снасти все пропил. Один ледобур оставил. Он его напрокат давал.
Васька и Вовчик встретили Серегу у клуба, заметили издалека.
– Идет бычок, качается, – прошептал Вовчик.
Кролик постарался попасть в поле его зрения. Что было достаточно трудно.
– Здрасьте, дядя Сережа.
Бычок остановился, поймал Кролика в фокус разбегающимися глазами.
– Ты кто такой?
– Васька. Помните, я вам козу лечил от кашля?
– Козу? – задумался Бычок. – Болела?
– Вы ее курить приучили.
– Не врешь? – Бычок качнулся.
– Нет.
– Тогда – молодец.
– Козу я вам вылечил.
– Обратно молодец.
– Дайте мне за это ваш ледобур на время.
– Тебе? На время? – Он сделал широкий решительный жест, едва устояв на ногах. – Забирай его насовсем. Весь! Иди и забирай! Козу лечил! Молодец!
– А где он лежит, в сарае? – обрадовался Кролик такому простому решению вопроса.
– Где? – Бычок опять задумался. – А! Вспомнил. У шурина мово. Забирай. Я ему подарил. А теперь обратно тебе дарю. За козу.
– У шурина? – потускнел Кролик. – А где он живет?
– На Камчатке, – радостно сообщил Бычок. – Там этого льда до хрена. Бури себе и бури. Всю полярную ночь.
– А поближе у вас шурина нет? – безнадежно спросил Вовчик.
– А тебе зачем? – Бычок искренне удивился.
– Так ледобур нужен!
– В сарае возьмешь. Навсегда. Дарю. Потом на место положишь. Смотри не утопи.
– Бежим к нему, – шепнул Вовчик, – пока про Камчатку опять не вспомнил.
…В сарае у Бычка ничего не было. Кроме ледобура. Он одиноко стоял в углу, покрытый ржавчиной и пылью.
– Во! – сказал Кролик, вернувшись к Блиндажу. – Достали!
– Вас посылать! – недовольно сказал Колька. – Вы что, на Камчатку за ним ездили?
– А ты откуда знаешь? – удивился Вовчик.
Колька не ответил, взобрался на холмик, воткнул лезвия ледобура в землю и завертел рукоятку. Шнек охотно и легко пошел вглубь. И погрузился почти весь.
– Все, – шепотом сказал Колька. – Твердое что-то. – Провернул еще чуть и вытащил ледобур из скважины.
На лезвиях его, на первом витке шнека, оказалось несколько темных щепок.
– Точно! Накат!
– В другом месте попробуй! – подсказал Миха. – Мало ли – может, просто корень или деревяшка попалась.
– На, пробуй!
Мишка азартно завертел ручку.
Результат тот же: ледобур уперся и вынес на поверхность такие же полусгнившие щепки, почти древесную труху.
– Кролик! – торжественно сказал Колька. – Ты – молоток!
Кролик расцвел. Второй раз сегодня его молодцом назвали.
– Ты достал ледобур! Тащи еще две лопаты.
Кролик чуть не взвыл от такой логики. Не успел. За него складно завопила вся команда:
– Чуть что – так сразу Кролик!
– Я схожу, – пожалел пацана Костик. Ему нравился этот безобидный и дружелюбный Кролик. Отзывчивый даже на малое доброе слово.
– Погодь, – остановил его Колька. – Идите с Михой. Нечего двадцать раз бегать: тащите все, что может пригодиться. Лопаты, ножовку, топор.
– Гвоздодер, – дополнил список Миха.
Они пошли в деревню.
– К тебе не пойдем, – рассудил Миха. – Нечего перед милицией светиться. Дядька Андрей – он дотошный. Глазом не моргнешь – все выспросит, не отвертишься. – И привел еще один довод: – И пила у нас отличная. Лучшая в селе.
Они отобрали все, что нужно, в Михином сарае и вернулись к Блиндажу.
Сноровисто сняли дерн с квадрата, примерно с метр площадью, начали копать, сменяясь.
Вскоре лопаты уже выбрасывали не землю, а желто-черную древесную труху.
– Верхний накат, – пояснил Колька. – Сгнили бревна.
Выгребли остатки щепок, лопаты глухо застучали в твердое дерево. Очистили этот слой – теперь были видны хорошо сохранившиеся бревна, лежащие поперек верхнего слоя.
Миха поскреб затылок:
– А ниже еще может быть накат. Как в песне.
– Там и заминировано может быть, – сказал осторожный Кролик.
– Может, – согласился Колька. – Но не потолок же. Проникнем если внутрь – там осмотримся. Фонарик мы не захватили.
– В дырку светло будет.
Колька взялся за топор, начал проруб в одном из бревен. Получалось у него ловко – топор послушно звенел, вырубая лаз, летели щепки.
– Два бревна вырубим и хватит. Пролезем. – Колька передал топор Михе.
Тот сделал второй проруб. Просунули в щель ломик, поднажали – обрубок крякнул и вылез из своего места, скатился к подножию холмика, похожий на огрызок великанского карандаша, заточенного с двух концов.
Под ним обнажились поперечные бревна очередного наката. Вырубили соседнее бревно.
Дальше стало сложнее, рубить в глубине проема было трудно, не с руки.
– Пилить придется, – сказал Колька, вырубая лаз, чтобы было куда вставить лезвие ножовки.
