– А-а-а, жулик! – схватил Цыганенка за шиворот и вытащил на причал. – Охрана!
Парень ужом вертелся в его руках, лягался, пытаясь вырваться. Охранник, тяжело топая военными ботинками, уже спешил к ним.
Помощь Цыганенку пришла неожиданно. Костик подскочил в два прыжка, рванул Кольку за руку, извернулся и толчком сбросил его с причала в воду.
– Деру, парень! – крикнул он Цыганенку и сам помчался вверх по откосу.
Они взбежали на набережную, нырнули в какой-то проулок, проскочили каким-то двором, вышли на широкую улицу, отдышались.
Цыганенок, блеснув зубами, протянул Костику руку:
– Ну ты молоток! Друзья навек.
– Да брось ты, – отмахнулся Костик. – Лучше скажи, зачем тебе такая развалюха?
– Рыбу глушить. У меня граната есть.
– Да ну! – Глаза Костика загорелись. – Настоящая?
– А то! – обиделся Цыганенок. – Немецкая, с войны.
– А… – разочарованно протянул Костик. – В трех местах ржавая, в двух дырявая…
– Новенькая. – Цыганенок, бросая взгляды по сторонам, зашептал: – Мы тут с ребятами целый ящик нашли… – И вдруг осекся, поняв что сказал лишнее совершенно незнакомому человеку.
– Знаешь, – с усмешкой сказал Костик, – когда вы целый ящик автоматов найдете, ты мне скажи, ладно? – И столько было пренебрежения, недоверия и обидной иронии в его словах, что Цыганенок не выдержал.
– А ты что, купил бы?
– Конечно. Давно мечтаю, – серьезно сказал Костик. – У бати моего, правда, есть, да он даже пострелять не дает.
– А старый возьмешь?
– Боевой?
– Боевой. И патроны есть. Тут у нас команда собралась, любое оружие имеет. Ты приходи, договоримся.
– А куда? – спросил Костик.
– На «Дачку».
– Улица такая?
Цыганенок засмеялся:
– Место такое. Пройдешь до ручья по Купеческой, там сарайчик увидишь. Заходи.
– Ладно, – сказал Костик. – Будет время – зайду. Пока. Но автомат лучше новый.
– Сговоримся, – пообещал Цыганенок, и они дружески распрощались.
Глава XVII
А ВАС, ШТИРЛИЦ…
Костик лениво брел по главной улице Дубровников. Городок ему нравился. Уютный, по-настоящему старинный. Здесь все дышало далекими временами, когда были и другие дома, и другие люди. И совсем другая жизнь.
Городок ему нравился. Но Костик этого не показывал. Напротив – его взгляд пренебрежительно скользил по деревянным домам, по пожарной каланче, по мощенной плоским булыжником мостовой. Весь независимый вид мальчишки говорил: ну и ерундовский городишко! Занесло же меня.
Обойдя храм Крестовоздвиженья, Костик поднялся на Земляной вал, длинный, поросший ровной зеленой травой. Это была главная достопримечательность городка. Давно-давно этот вал насыпали для обороны от набегов врага. Позже на нем встали стены деревянной крепости. Она сгорела в осаде и затем была разрушена до основания – тоже очень давно. А крепостной вал остался на века.
Костик уже слышал от кого-то, что вал этот насыпали жители, терпеливо таская землю в корзинах. Их упорством нельзя было не восхищаться. Костик и восхищался. В душе. А в глазах стояло показное сонное равнодушие. Он, как говорится, вошел в образ.
Спустившись с вала, Костик по старинному узкому мостику перешел реку, побрел совсем уж по дачным улочкам.
Со стороны – бродит парень от скуки, бесцельно, лениво глазеет по сторонам. И не видит вокруг ничего особенного – никакой старины, ничего интересного.
Улочка была пустынна. В маленьких окошках приземистых домов зажигался свет. Разный – у кого какие были люстры или вышедшие из моды абажуры. Вся улочка вдоль – словно разноцветная гирлянда.
За крайним домом – пологий овражек с небольшим ручейком. Через ручеек – кладка, две узкие дощечки. А за ручейком – кривой сарай, крытый дранкой, в окне которого светится голая лампочка. Мелькают в окне тени, слышатся голоса, смех. Иной раз – и ругань.
Костик толкнул дверь, она скрипнула и отворилась. Он стал на пороге, вглядываясь в тускло освещенное неприглядное нутро «Дачки».
На него разом обернулись: такое нахальство! Эту «Дачку» нормальные люди далеко стороной обходят. А уж внутрь тем более лезть не осмелятся.
– Ты что здесь забыл? – спросил туповатого вида парень. Костик уже видел его в лесу, знал, что его кличут Чуней. – По морде дать?
– Стой! Да это тот парень, что меня от ментов увел! – вскочил давешний лохматый паренек, похожий на цыганенка. – Ероха! Это свой человек!
– Ну, проходи тогда, садись. – Ероха радушно повел рукой над столом. – Гостем будешь. Угощайся. Мы зва не прощаем, а добро помним.
Ероха был крупный парень со странной прической – сзади и с боков все выстрижено, а надо лбом кудрявый чубчик. Он чуть заметно картавил: не всегда выговаривал букву «л». Так и сказал: «Зва не прощаем».
Угощаться за таким столом Костику не улыбалось. У Васьки-Кролика в свинарнике чище было.
– Спасибо. – Костик прошел к столу, сел на свободный чурбак. – Извините, может, не вовремя, но хотел с вами познакомиться. Я тут уже два дня со скуки мру. Да и вопрос к вам имею.
Ребята поглядывали на него с интересом, настороженно. А Чуня – зло, с недоверием. Он с первого взгляда почему-то невзлюбил Костика.
– Вот, за знакомство. – Ероха нагнулся и поставил на стол две бутылки водки. Разлил, протянул через стол стакан Костику.
– Мне нельзя, – Костик отвел его руку.
– За рулем, что ли? – презрительно усмехнулся Чуня.
– У меня режим.
– Какой? – заржал Чуня от души. – Больничный?
– Спортивный, – спокойно, без обиды ответил Костик.
– В теннис играешь? В настольный?
Ероха слушал перепалку похмыкивая, но не вмешиваясь.
– В карате.
– Ой! Держите, падаю! – Чуня, опрокинувшись, задрал ноги. – И стенку можешь головой пробить?
– Могу, – так же спокойно ответил Костик. – Твоей.
– Что? – Чуня вскочил, сжав кулаки.
– Тихо, – вмешался Ероха, толкнул его ладонью в грудь. – Не лезь. – Повернулся к Костику: – Покажи чего, если не врешь.
Костик пожал плечами:
– Что показать? Здесь не спортзал.
– И не детский сад, – с угрозой проговорил Чуня, открывая банку с пивом.
Костик не обратил внимания на его слова.
– Хорошо, попробую.
Он встал, отошел от стола, примерился. И вдруг взвился в воздух, пролетел над столом и ударил ногой по лампочке. Не ударил – только чуть коснулся.
Парни невольно ахнули.
– Цирк! – оценил Ероха. – Мовоток!
– А я чего говорю! – подскочил Цыганенок. – Клевый парень. Еще чего покажь, а?
– Да я не знаю… Ну, доску могу ладонью перебить.
– Давай бей!
Цыганенок нырнул куда-то в угол, вытащил из него дощечку от ящика. Зеленую. Точь-в-точь, как из Блиндажа. От гранатного ящика.
– Такую и я могу, – не согласился Чуня. – Давай настоящую.
Отыскали дюймовую доску, положили меж двух чурбачков. Костик опустился на колено, примерился. Сосредоточился.
Чуня сунулся носом к самой доске:
– Так лучше видать. Чтоб без обмана.
Костик покосился на него:
– Смотри, чтоб в лоб не угодила.
– Ты за свой лоб бойся, а у меня крепкий.
Медный он у тебя, подумал Костик, и нарочно ударил ребром ладони по доске так, чтобы…
Так и получилось. Доска хряснула, обломок подскочил и врезал Чуне в лоб. Тот не удержался на корточках, плюхнулся задом об пол. Вскочил, неуверенно заорал:
– Да я тебя!..
– Не стоит, – спокойно сказал Костик. Он даже стойку не принял. Он не боялся Чуни, хотя тот был и старше, и сильнее. У Костика теперь для боя была и закалка, и необходимая злость. – Не стоит. Я могу пальцем проткнуть дыру в твоем брюхе. Без пива останешься.
Ребята захохотали. Кто-то хлопнул Костика по плечу. Чуня сказал:
– Ну ладно.
Расселись за столом. Костику водки больше не предлагали.
– Ты, вообще, кто такой? Откуда?
– Издалека, – сказал Костик. – Из Дедовска.
– Город такой? – уточнил глупый Чуня.
– Нет, самолет, – язвительно ответил Костик.
Опять заржали.
– Ну ладно.
– Меня батя сюда забросил, – продолжил Костик. – У него большие дела в Дедовске. Разборки. Чтоб не мешал, к бабке скучать отвез.
Про Дедовск Костик что-то от отца слышал. Поэтому так складно и убедительно врал.
– А кто у тебя батя? – внимательно спросил Ероха.
– Бандит, – коротко ответил Костик, не моргнув глазом, только внутри съежившись.
– Крутой, что ли? – уточнил Ероха.
Ври да не завирайся, подумал Костик, и ответил, пожав плечами:
– Я особо в его дела пока не лезу: своих хватает. Знаю, что он почти весь город держит. А сейчас там вроде нефть нашли, так что батя хочет лапу наложить. Сами понимаете, какие это бабки. Ну, ему нужно кое-кого прижать по-крупному.
– Свой парень, – опять восхитился Цыганенок. Ему, видно, очень хотелось, чтобы его за Костика Ероха похвалил. – Ему автомат нужен. Уступишь, Чубик?
