Арнольд встал, прошелся по комнате, подошел к Степанову сзади, положил тяжелые ладони ему на плечи, продолжая говорить в его напрягшийся затылок:
– Вам поручили обеспечить мои боевые отряды оружием, дали отличную наводку. Но вы и здесь оказались беспомощнее младенца. Да, дружище, я умышленно откладываю расправу с этим упрямцем Чижиком. Я терпеливо выжидаю, когда он расслабится, решит, что мы о нем забыли, потеряет бдительность, – и тогда я должен нанести ему беспощадные удары. Но, похоже, мы не будем готовы к этому моменту. – Тяжелые ладони все глубже вдавливали Степанова в кресло. – И все из-за вашей нерадивости, дружище. Или это что-то другое, а? Уж не решили ли вы поменять хозяина?
– Как можно, Арнольд Тимофеевич? – пробубнил Степанов.
– Тогда как же вас понимать? Вчера вы позвонили мне и доложили, что склад найден. Что вы послали грузовик за оружием. А сегодня вы лепечете что-то невразумительное про «некоторые обстоятельства». – Арнольд помолчал. – Вам не страшно, дружище?
– Мне стыдно, – прошептал Степанов. – Когда группа выехала на место, оружия там уже не было. Его увели, видимо, местные пацаны.
– Бог мой! И это проблема? Да раздавите их как поганых лягушат! Возьмите моих людей, наконец, если ваши ни на что не способны. Переверните эту деревню. Расстреляйте пару заложников. Неужели вы не понимаете, какой важности, какого масштаба дело поставлено на карту? Не говоря уже о вашей собственной жизни, за которую я теперь не дам и дохлой высохшей мухи.
– Вы только дайте мне шанс, – попросил Степанов. – Единственный шанс. Я…
– Идите, дружище. Я вижу, вы все поняли.
Вечером оперотряд Кольки Челюкана собрался на его терраске в полном составе. Положение стало очень серьезным. Даже угрожающим. Нужны были срочные и эффективные меры.
– Оружие мы им не отдадим, – сказал Колька, открывая совещание.
– А его у нас и нету, – с невинной улыбкой вставила Галка.
– Вот именно.
– Единственная улика против нас – Воронок. Этот след нужно отвести…
– Мало, – перебил Мишка. – Этого мало. Нужно этот след навести на кого-нибудь другого.
– Перегрелся? На кургане.
– Он прав, – неожиданно поддержал Мишку Костик, блеснув глазами.
– И на кого, к примеру? – жестко спросил Колька. – На Сентю? Или на Кролика?
– Чуть что…
– Погоди, успеешь еще, – оборвал Колька. – Друзей лучше послушай. Верных.
– Зачем же на хороших людей наводить, – хитро улыбнулся Костик. – Совсем наоборот надо. Слушайте, что я предлагаю.
И Костик азартно зашептал, бурно жестикулируя. Только заключительные фразы он произнес достаточно громко:
– Я начну, продолжит Вовчик. Я – в Дубровниках, он – здесь.
– Складно, – одобрил Колька, немного подумав.
– Блеск! – восхитился Мишка.
– Я против! – сказала Галка.
– А Баба-Яга всегда против, – ляпнул Вовчик.
На этот раз ему сошло с рук.
– Блеск! – передразнила Галка Миху. – Сам бы пошел? Это же бандиты! Представь себя на его месте. Одна ошибка – и все!
– Ага, – пожал плечами Вовчик. – И все. Оторвали Мишке лапу.
Теперь он от возмездия не ушел. Не успел увернуться.
– Есть другие предложения? – иронично протянул Костик.
– Дяде Андрею надо все рассказать, – высказалась Галка.
– Знаешь, Гал, – как-то мягко и задумчиво сказал Колька, – я раньше не думал о Леньке Чижике как о живом мальчишке. Герой, легенда. А ведь он был младше нас. И когда от него зависело решение, он не побежал к дяде Андрею. Он его принял сам. И сделал все сам. – Колька помолчал. – Я путно объяснить не могу. Но что-то чувствую…
– А я, – признался Костик, – раньше стыдился своей фамилии. А теперь горжусь.
– Надо не фамилией гордиться, – опять влез неугомонный Вовчик, – предусмотрительно из дальнего угла терраски, – а своими делами.
Ложась спать, Костик спросил Андрея:
– Дядя Андрей! Предположим теоретически. Вот нашел бы я в лесу склад оружия. Автоматы, к примеру. Немецкие. Образца тридцать девятого года. И сдал бы их в милицию.
– И правильно бы сделал, – сонно отозвался Андрей.
– А куда бы их потом дели? На военный склад?
– Под пресс, – равнодушно промолвил Андрей.
– Я так и думал.
– Раньше у меня на ней моторчик стоял, – сказал Колька, разбирая весла. – Ручной, правда. Из дрели сделал. Но хорошо ходила. Однако доберемся и на веслах. Я здесь самый короткий путь знаю. Протоками да меж островов – часа два ходу всего. Да половина пути – по течению.
– Надо бы не очень поздно вернуться, – заметил Костик. – Дядя Андрей что-то подозревает. Прямо не говорит, намеками донимает.
– Вернемся до ночи, – уверенно заявил Колька. Подумал: – Если, конечно, все обойдется. – Окунул весла, вывел лодку меж мостков на чистую воду. – А может, ну его на фиг? А, Костя? Галка ведь права – опасное это дело.
– Мы, Чижики, – с юморным пафосом сказал Костик, – только в гнездышке малые птахи, а на воле мы отважные орлы! У нас в роду и на гармошках играют, и подвиги совершают. Полный вперед, Челюкан!
Вскоре свернули в одну протоку, затем в другую, а потом Костик и счет им потерял. Как только Кольке удавалось не заблудиться в этом голубом и зеленом лабиринте?
Порой лодка раздвигала носом высокие камыши, шуршала осокой. Порой приходилось спрыгивать с нее в мелкую воду и тащить чуть ли не на руках. А то попадалась такая узкая и извилистая протока, что повернуть в ней лодку удавалось, только занося корму на сушу. Затем плыли в таком густом тоннеле из веток, свисающих со всех сторон до самой черной воды, что Костик терял ориентировку.
Наконец выбрались на чистую воду, и лодка плавно пошла по течению. Колька только изредка подгребал то одним, то другим веслом, удерживая ее на стрежне, где течение было быстрее, чем у берегов.
Вскоре показались над деревьями церковные купола, а затем на берег реки вышел и весь городок.
– Учтите, как сойдем на берег, – предупредил Костик, – мы не знакомы.
Колька кивнул:
– Встречаемся на лодочной станции. Там прикинем, как дальше быть.
Он высадил Костика у первых же домов и погреб дальше, к станции.
Костик шел берегом, с интересом осматривался. Думал: как же им выйти на эти «черные маски»? Ну, найдет он эту «Дачку», а дальше что? По шее надают и прогонят. Затея вдруг показалась ему безнадежной.
И тут повезло.
Из кустов впереди него выскользнули двое пацанов. Они что-то горячо обсуждали, не обращая на Костика внимания. Один из них – чернявенький, кудрявенький, похожий на цыганенка – показался ему знакомым. Костик незаметно пригляделся, точно: это был паренек из группы «копачей», которых они разогнали змеями.
А разговор у них был очень интересный.
– Отплывем подальше, – горячо убеждал чернявенький своего нерешительного напарника, – как ахнем гранату, знаешь сколько рыбы соберем?
– А лодка? Где возьмем?
– На станции стырим. Там их полно.
– Заметут еще, – сомневался нерешительный. – Охота была в милиции париться.
– Как хочешь, – отрубил Цыганенок. – Если коленки дрожат, ты мне не в пару.
Костик даже улыбнулся от такой удачи. Теперь нужно незаметно поделиться планом с Колькой.
Тот уже вертелся на лодочной станции, о чем-то болтал со сторожем – здоровенным парнем в камуфляжной форме и с жетоном на груди.
Костик прошел мимо, остановился у фанерного щита, где были расписаны правила проката лодок и расценки за разное время катания. Стал внимательно изучать написанное.
Колька тоже пристроился рядом, пренебрежительно скользнул взглядом по тексту. Костик что-то сказал ему. Тот присвистнул, пошел дальше, к своей лодке. Спрыгнул в нее, отогнал на самый конец пристани, небрежно набросил веревку на колышек и стал взбираться по откосу, направляясь в город.
Костик все так же стоял у щита, делая вид, что внимательно читает, – сам же краем глаза наблюдал за Цыганенком.
Тот оказался не промах. Враз просчитал ситуацию, и едва Колька скрылся за табачным киоском, не торопясь, лениво и спокойно подошел к его лодке, осмотрелся. И забрался в нее, как в свою.
Но не успел он сбросить с колышка веревку и взяться за весла, как на него откуда ни возьмись коршуном пал разъяренный Колька.
– А-а-а, жулик! – схватил Цыганенка за шиворот и вытащил на причал. – Охрана!
Парень ужом вертелся в его руках, лягался, пытаясь вырваться. Охранник, тяжело топая военными ботинками, уже спешил к ним.
Помощь Цыганенку пришла неожиданно. Костик подскочил в два прыжка, рванул Кольку за руку, извернулся и толчком сбросил его с причала в воду.
– Деру, парень! – крикнул он Цыганенку и сам помчался вверх по откосу.
Они взбежали на набережную, нырнули в какой-то проулок, проскочили каким-то двором, вышли на широкую улицу, отдышались.
