— Что же делать… — тянет Поль. — Придётся выдать тебя за более достойного сына.
Переводит взгляд на Эрика, и тот не выдерживает:
— Хватит! Хватит! Отпустите её! Я уйду от вас, если не отпустите! М-мне… — на глазах его появляются слёзы, — стыдно за вас!
Из бордового шатра выходит тот, кого здесь и не ожидаешь увидеть. Все словно по команде замирают, не сводя с него взгляда.
На мужчине длинный халат, словно бы из шёлка. Под ним скорее всего тёплая одежда. Странный, более чем странный выбор. Нежно-персиковые ушки, каждое с его голову, опущены и смахивают на волосы.
Черты лица тонкие, из них только нос напоминает звериный, но смотрится это вполне себе гармонично и красиво.
Раскосые глаза рубиновые.
Пальцы скульптурно-тонкие, слегка покрытые нежной шёрстью.
Ферлис, собственной персоной, да еще и редкого вида.
Он сонный, ничего вокруг не замечающий.
Гомон, песни и пляски, стрекот костра и бархат слов — все это ему привычно. Но вот тишина…
Ферлис зачерпывает воду из бочки, умывается и только как следует взбодрившись навостряет огромные ушки с милыми кисточками на них.
Кто-то из ферсвинов фыркает, кто-то цокает, Поль лишь вздыхает и продолжает разговор.
— Я хочу выяснить, что происходит. Почему это место — а я уверен, что дело в нем, — пытается убить меня. И если ради того, чтобы выжить и покинуть эту дыру мне придётся совершить преступление… Так тому и быть.
— Ошибаешься, — отвечает Марк, — этого не будет. Ни преступления, ни твоего спасения.
Ферлис вдруг шепчет (хотя слышат это все):
— Чужак! Чужачка! Чужаки!
Стряхивает воду с лица, словно пёс, и… принимается носиться между шатров, не зная, куда себя деть.
— Какой красивый и дёрганый, — замечает Клара.
Марк поджимает губы. Такая, как она, и на смертном одре будет восхищаться красотой бабочки, что сядет на изголовье.
С этим ничего нельзя сделать.
Он зачем-то пробовал.
— Это Лекс, — поясняет Поль, — он прибился к нам, никак избавиться не можем…
Клара на миг вспоминает про теплый замок, камин, ковер, плед и чашку с глинтвейном.
Мысленно она делает так, чтобы каждая ферсвинка и каждый ферсвин провалился под землю и шепчет Марку:
— Давай просто потянем время… Дождёмся подмоги. Сделаем вид, что собираемся договориться.
— Не уверен, что отец успеет нас найти.
— Тут не так далеко…
— Это ты так думаешь. Держись за моей спиной, не высовывайся. В какую же историю ты вляпалась…
— Извини, — Клара хмурится, — но они не выстрелят в меня. А вот ты… Пожалуйста, уходи, — уверенность в ее голосе растет. — Приведи помощь, со мной ничего не случиться.
— Кроме обряда.
Клара не сдерживает нервного, недоумевающего смеха.
— Пусть делают, что хотят, не зарежут ведь меня?
Кто-то из ферсвинов ловит Лекса и затыкает ему рот.
Поль улыбается:
— Ума не приложу, как вы умудряетесь сохранять своих детей столь невинными… Как клан Харш это делает, Марк?
Он прекрасно понимает, что тянуть смысла нет.
И отводит руку назад, чтобы коснуться ее тонкого запястья.
— Родная, — звучит тревожный, нежный голос, — я не хочу делать это здесь, но…
Глава 15. Подарочки на Урахад
— Помнишь ты увидела кое-что в детстве? — торопливо шепчет Марк хотя ему бы и не следовало ничего объяснять.
Красивый голос отчего-то сипит.
Клара чувствует, словно по ней проводят тупым ножом.
Сердце колотится из-за щупалец страха, облепивших его.
Не так сложно догадаться, о чём пойдёт речь, но вот поверить в это...
Поль скорее всего страдает от своего недуга, а потому медлит.
Без его команды никто из ферсвинов не решается нажать на спусковой крючок.
Снег как назло продолжается серебриться, кружась в порывах щадящего ветерка. Близится Урахад, даже здесь пахнет праздником, вот только всем не до веселья. Но ничего, Клара не сомневается, что выберется из этой передряги. И братца за шкирку вытащит. У неё слишком много планов на будущее, чтобы сейчас сомневаться в исходе событий.
Марк морщится. Не в силах оставить злость и мгновенно сосредоточиться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он не должен потерять контроль.
Вдох-выдох.
Ферсвины задумали приплести к своему табору эрлу клана Харш, который славится своей магией.
Это действительно перезапустило бы энергетический поток и вдохнуло в Поля новую жизнь.
Мотивы остальных, например, Марты и Беливра, скорее всего, более искренние.
Знали ли они, что Клара легко может погибнуть после такого действа?
Рычание застревает в глотке.
Она дёргается.
Боится.
Боится его.
Приподнимается уголок губ. Будто усмешка.
Но это не она.
Почти никогда не она.
Другое.
Нужно обращаться, верно схватить её, чтобы ни одна пуля не достала. Прорвать барьер.
Нужно... рассказать ей. Предупредить.
Её всю жизнь убеждали, что мир прост, как три монетки: где-то вдали спрятаны миры, о которых она думать не должна, иногда попадаются мелкие вредители типа синявок и мякишных зверьков, загораются волшебные огни...
Но всё это якобы лишь отголоски иных миров, которые не могут слишком уж влиять на людей.
И магии, которой люди могут управлять, нет.
Тогда как Галлада полна магических академий и департаментов.
Всё это — одно.
А сводный брат, и без того любивший припугнуть раньше от дурного характера, без предупреждения оборачивающийся огромным пепельным волком — совершенно другое.
Не так он себе представлял своё чёртово грандиозное разоблачение.
Девчонке бы хоть хаала налить сначала!
— Так вот, дело в том, что я...
У него трещат кости.
— Марк... — слабый голос Клары перерастает в крик. — Марк!
Он не сразу понимает, что произошло. Позади снега, впереди снега, воздух трещит, её нигде нет, как и табора.
Поль не медлил... Он собирался с силами, чтобы сделать даже больше, чем может. Откинуть оборотня подальше.
Настолько, чтобы можно было провести обряд.
Ведь если всё выйдет, ферсвинам ничего не будет стоить исчезнуть.
Им открыто в сотню раз больше дорог, троп и туннелей.
Марк кривится.
Недальновидное решение.
Он чувствует мускусные, дымные и солёные ноты даже здесь.
Казалось, и в столице негде было укрыться от этого терпкого запаха.
Оборот происходит за один едва уловимый миг.
Перед волчьим взглядом стоит она: хрупкая, испуганная, беззащитная...
— Эрик, — прикрикивает Клара по другую сторону снегов, — чтоб ты знал, я очень зла! А вы, господа и дамы, вставайте в очередь. Буду раздавать подарочки на Урахад.
Глава 16. Итог ферсвиновой заварушки
Как бы Клара не буйствовала из-за шайки-лейки подсвинков, она понимает, что противопоставить им нечего.
— Что с Марком?
Она не знает, как Поль это сделал, но какое это сейчас имеет значение?
И что сводный собирался, чёрт возьми, сказать?
— Всё в порядке с твоим волчонком...
— Волчонком?
— Маленькая, наивная девочка, — Поль облизывается и прижмуривается резко, словно от боли. — Всё тот же Утёс, всё те же наследники клана. Заложники замка с завязанными глазами до восемнадцатилетия. Про вас даже сказки сказывают и песни поют. Но ты ничего не знаешь, правда?
Раз она им так нужна...
Можно было бы пригрозить тем, что...
Револьвер вырывают из рук, её обступают.
— Чёрт! — Клара плюётся. — Подумай лучше, у тебя ещё есть шанс!
Ферсвин качает головой:
— Ничего личного, девочка, но никого другого в возрасте инициации нет. Если у тебя нет никакого дара, ничего не случится. И тогда уже будем решать, что с тобой делать.
— Дара?
За спиной ей туго связывают руки, на шею вешают бусы цвета яшмы. И в таком виде отводят в круг, вокруг которого горят четыре костра.
— Магия — это не только дар, но и проклятье. Она не даёт никаких преимуществ в обществе, в отличие от денег. Но твой предки всё же считали её честью. И за много поколений обзавелись традицией. Не говорить детям до инициации о ней. Не спугнуть волнениями силу, что оказаться может у кого угодно. Магия ведь не передаётся по крови. Но ваш клан она любит. Или дело действительно в традиции? Все в вашем роде обладали магией, все были заперты в замке детство и юность.
