Растерявшись, я прижала свиток к себе, рассматривая открывшуюся мне картину, лишь ноги шли вперед, через огромные рыночные ворота. К кому здесь нужно было подойти и как объяснить свою цель я совершенно не представляла. Шум и мельтешение вокруг совершенно сбило с толку.
— П-простите, а к кому…
— Это не ко мне, вот можете туда пройти.
Первый попавшийся мне торговец тканей, ткнул пальцем куда-то в сторону и тут же занялся подошедшим клиентом.
— Ясно.
Ньярл ты понимаешь, как тут ориентироваться?
Откуда мне это знать?
Ну мало ли. Мне не помешала бы помощь.
Найди среди кочевников женщину, думаю они смогут тебе помочь.
Помотав головой, я двинулась в направлении, что указал торговец, и прошла рынок почти насквозь, пока не уткнулась в очередной вагончик на колесах. Его зеленая расцветка и восточные узоры показались мне достаточно приветливыми, чтобы остановиться и вновь обдумать свой план, но из-за шторы у украшенного, но пустого прилавка вдруг высунулась чья-то голова, приятный голос подозвал меня подойти поближе.
— Кажется, вы немного потерялись? Хотите что-то купить?
— Скорее отдать.
Встав перед незнакомцем, я с недоумением взглянула на его бирюзовый платок, закрывающий лицо, не сразу припомнив, что мужчины у кочевников на родине обязаны скрывать внешность. Правда в этом случае все выглядело так, будто парень наспех накинул его на себя, и в проеме глаз торчала яркая красная прядь.
Вспомнив, зачем вообще явилась на рынок, я показала сверток.
— Кому я могу это отдать?
— Ох, неприятная вещь.
Торговец вздрогнул, увидев листы, но затем невозмутимо забрал их, сунув в зеленый вагончик. Оттуда послышалось чье-то недовольное ворчание.
— Дай мне, пожалуйста, мешок.
В окне домика на колесах показалась тонкая девичья рука, сжимающая маленький кожаный мешок. Открыв его, незнакомец выудил лампу, вдвое большую, чем вместимость этой монетной сумки, и протянул ее мне.
— Пожалуй, это будет приятной заменой для вас, считайте это подарком. Масла тут мало, хватит лишь на вечер, но я думаю даже так эта вещь вас порадует. Только прошу, зажигайте ее в одиночестве.
Взяв подарок в руки, я в недоумении взглянула на нее. Казалось, что лампа сделана из чистого золота, она имела форму продолговатого сосуда, с одной стороны которого находилась витая ручка, а с другой — отверстие для фитиля и пламени. Она была расписана таинственными знаками, где буквы и рисунки складывались в слова на неизвестном языке. Уверена, точно в такой же обитал джин в сказке про Алладина.
— С-спасибо, я учту.
Вновь посмотрев на торговца, я заметила его пристальный и какой-то восхищенный взгляд.
— Я что-то еще должна?
— Нет-нет, просто… да не важно, я надеюсь, вам все понравится. От той вещи мы избавимся в кратчайшие сроки, не беспокойтесь.
— Да, спасибо. Всего доброго.
— И вам.
Развернувшись, я будто в полусне прошла несколько шагов вперед, и лишь затем в мою голову пришла трезвая мысль, а что вообще делает эта штука? И нужно ли к ней еще масло? А фитиль? Черт возьми, зачем мне вообще эта лампа?
Остановившись, я обернулась к прилавку и хотела уже пристать с расспросами к продавцу, но того уже и след простыл, словно не было его там никогда. Лезть в вагончик было как-то неудобно, и, помотав головой, я нашла еще двух торговок рядом. Их палатка была поделена на две части, в первой располагались полудрагоценные камни различной огранки, формы и цвета, а во второй уже готовые украшения с этими камнями.
За стойку с множеством колец, подвесок и кулонов на любой вкус вышла одна из кочевниц. Невысокая симпатичная девушка в приталенном одеянии оттенка индиго и с ниспадающими на плечи волосами цвета липового меда, приветливо улыбнулась мне. На ее плече красовался рисунок с ангельским крылом.
— Здравствуйте, что-то себе присматриваете? У нас есть изделия из серебра, золота и латуни.
— Н-нет, извините, вы видели здесь мужчину?
— Мужчину?
— Торговец по соседству. Высокий, такой, рыжий и с бирюзовым платком на голове. Он мне продал эту лампу и исчез.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хм-м, не помню, чтобы здесь такие водились, одну минуту.
Заглянув к соседке, девушка подозвала еще одну торговку, низкую, полную даму с синим тюрбаном на голове и в свободном узорчатом платье. Кутаясь в крашеный шерстяной плед, женщина удивленно посмотрела на меня, а затем на свою коллегу. На правой кисти новой незнакомки промелькнул рисунок пчелы.
— Что-то случилось? Товар плохого качества?
— Н-нет, простите, я ищу торговца из соседней палатки. Высокий парень с бирюзовым платком.
— Красивый?
— Н-не знаю.
— Ну красивого бы я не пропустила, а так…
Поняв, что ничего толком не узнаю, я хотела было развернуться и уйти, но услышала шепот и смех второй торговки.
— Ах если рыжий, то это наверняка не просто так. Вы поди из Блэквудов?
— Да, а какое это имеет значение?
— Ну где Блэквуды там и рыжие, где рыжие, там и Блэквуды.
Не объясняя больше ничего, женщина махнула рукой и вновь скрылась в глубине палатки. Ее коллега пожала плечами и, порывшись за прилавком, выудила оттуда несколько леденцов в бумажной обертке.
— Возьмите и не расстраивайтесь зря, видимо, вам еще предстоит встретится вновь, когда это будет нужно.
— Да, спасибо.
В смешанных чувствах я забрала угощение и, распрощавшись, пошла к выходу из рынка, прижимая к себе неожиданное приобретение. Всю дорогу домой я пыталась понять, что значили слова кочевниц, и рассеяно ела конфеты, полученные от них. Прохладные, мятные леденцы таяли на языке, заставляя осторожнее открывать рот, чтобы холодный воздух ненароком не обжог гортань.
Вернувшись в дом, я прислушалась к тишине, царящей там, и поднялась в свою спальню. Лампу нужно было зажечь в одиночестве, зачем бы то ни было, но перед самим экспериментом я решила все же привести себя в порядок, приняв ванну и переодевшись в удобный домашний комплект.
Задернув шторы и погасив все остальные источники света, я взяла каминные спички и села на ковер в середину комнаты.
Ты вообще видел когда-либо эту вещь?
Ни разу, и даже не слышал, язык на лампе тоже кажется незнакомым.
Странно, но если оттуда все же вылетит джин, я попрошу его вернуть меня домой, тебя воскресить и… не знаю, исцелить меня? По-моему, неплохой план.
И ты не скучала бы по жизни здесь? По Гани?
Поджав губы, я передернула плечами, чувствуя легкий укор совести.
Скучала конечно, но по дому, родителям и Максу я скучаю больше. По размеренным дням и отдыху на даче.
О женихе ты не так часто вспоминаешь.
Потому что это слишком тяжело.
Неужели?
Уходя от неприятного разговора, я все же зажгла спичку и поднесла к фитилю лампы. Разгоревшись, пламя светило ярко, ровно и тепло, но больше ничего необычного в ней не наблюдалось. Тени в комнате слегка подрагивали в такт пламени, мягкий свет погружал все в интимный уют, когда кроме тебя в мире не существовало больше ничего.
— Мило.
Не знаю, что еще я ожидала от такого внезапного подарка, но созданного эффекта мне было как-то мало. Это место, этот город и моя новая жизнь постоянно приносила сюрпризы, и неужели хотя бы один из них не мог бы быть приятным? Неужели я не заслужила хотя бы маленького чуда?
Вновь поджав губы, но на этот раз от обиды, я потянулась к фитилю, чтобы затушить пламя, но свет лампы неожиданно дрогнул, а тени отступили под напором нового радужного свечения.
Не веря своим глазам, я наблюдала, как комната плавно растворилась, уступая место летнему двору. Старый деревянный домик с белыми резными наличниками, обновленным выкрашенным в травяной цвет крыльцом и террасой, у которой в огромном количестве росли мамины любимые георгины. В нескольких шагах от дома расположился старый папин мангал с многолетним слоем копоти, у забора разросся малинник, кокетливо заглядывающий через штакетины к соседям. Чуть дальше за углом дома должен быть огород с сливами, вишнями и яблонями, особенно яблонями, у мамы на участке их было не меньше десятка. Каждый урожайный год мы всем гостям отдавали лишние плоды пакетами, лишь бы их куда-то день. С другой стороны дома расположилась небольшая пристройка с баней и гаражом, где папа почти бесконечно чинил и пересобирал свой старый мотоцикл. Не то чтобы он любил на нем ездить, скорее это было очередным увлечением, как конструктор, только для взрослых дядь.
