с нами.
Я смотрела в окно, провожая мимо проплывающие дома и несущиеся рядом в потоке машины.
— Я не встречал таких исключительных магов. Мало того, что она выносила и родила тебя, ребенка с могуществом Хранителя, она смогла запечатать твою силу. Я не берусь судить её, как родителя, но возможно, она это сделала, чтобы ты жила обычной жизнью.
— Она всю жизнь пыталась защитить меня. Я её понимаю — я мишень. Она пыталась защитить меня, чтобы я не стала оружием в чьих-то руках.
Или чьей-то женой, вынашивающей сильных наследников.
— Сколько она продержалась? — решил уточнить Арриан.
— Она умерла, когда мне было тринадцать.
— Тот ритуал, который она провела, должен был отнять всю её жизнь в тот же миг.
Эти слова больно резанули. Ничего нового, но слышать это было тяжело, сколько ни повторяй.
Она носила в себе проклятие, которое её медленно убивало. То, которое отнимает жизни обычных магов за секунды, высасывало из нее жизнь годами!
— Какой же мой отец дурак! — воскликнула я и вцепилась в свои волосы. Арриан приподнял бровь вверх. Я хихикнула. — Он всегда говорил, что это мамины гены виноваты, что я без сил родилась. А он не только мне не отец, он… Даже не понимал, насколько могущественная с ним женщина!
Зато Кайрил понимал. Поэтому он жаждал её, гонялся за ней, мечтал взять в жены, даже беременную… Беременную мной. Я прикрыла глаза. Мне не хотелось об этом думать.
Несмотря на всплеск и возникшее между нами напряжение в начале поездки, я точно могла сказать — с Аррианом было спокойно. Только рядом с ним в этом сумасшедшем мире я чувствовала себя по-настоящему в безопасности.
Никогда не связывайся с Хранителями — наказала мама. Взяла с меня обещание!
Но она забыла упомянуть, что я сама наполовину Хранитель.
И что же теперь? Всё ещё придерживаться этого правила, когда она скрыла от меня правду? С этой ложью жить, будто и не было ничего?
Или забыть о наказе, об обещании? Теперь я не смогу избегать Хранителей совсем.
Я посмотрела на Арриана. Улыбнулась и положила свою ладонь на его руку, лежащую на руле. Он отозвался на мое прикосновение, и мы переплели наши пальцы.
Прости мама. Нельзя избежать той судьбы, что уготована мне. Нельзя следовать обещанию, которое невыполнимо и было дано под сенью лжи. Ты хотела как лучше, мама. Но ты скрыла от меня целый мир, ту важную часть меня и взяла с меня слово. Это нечестно.
Ты должна была знать, мама, что наступит день… Когда все изменится. И я не смогу быть твоей послушной девочкой. Я сломаю все барьеры, узнаю тайны и переступлю через запреты.
Ты взяла с меня обещание… Это значило отказаться от самой себя. От своего наследия и своей магии. Я к этому не готова. Я ничего о себе не знаю. Но я готова узнать всё…
Хорошо, что мы притормозили на светофоре. Я потянулась к Арриану, повернула его голову к себе и поцеловала. Он опешил от неожиданности и потянулся ко мне, чтобы ответить… Но я уже оторвалась от него и села обратно, оставив его лишь с одним лёгким поцелуем.
Растерявшись всего на мгновение, Арриан хмыкнул и, положив обе руки на руль, нажал на газ, и мы понеслись дальше. Я чувствовала, что он бросает на меня любопытные взгляды, но сама я прятала от него свою хитрую, сытую ухмылку, закусив костяшку указательного пальца.
Я выбрала того, кого не должна была. Совсем как ты, мама.
Когда мы подъехали к дому, Арриан вышел первым и, открыв мне дверь, подал руку. Столько широких, приятных жестов! Против воли на моих губах растянулась улыбка.
Я приняла его протянутую ладонь и ступила на влажный асфальт, выбираясь из автомобиля. Дверь за мной закрылась, но мы не спешили уходить и вообще двигаться — продолжая стоять под холодными каплями дождя.
— Так что там, в этих твоих книжках?
— Сплошь романтика, — я закусила губу. — Два влюбленных сердца, широкие жесты, поцелуи и… — я не смогла упомянуть про откровенные, желанные сцены, — много чего ещё!
— Значит, если я сделаю так, этого будет достаточно? — мурлыкнул он, наклоняясь к моему лицу.
Достаточно ли мне простого поцелуя? О, нет, боюсь, что слишком поздно! Мне будет мало. Всегда мало. Мне нужен он полностью!
— Более чем, — прошептала я.
Мгновение, и мир вокруг исчез, оставляя лишь губы Арриана, его требовательный и одновременно нежный поцелуй. Мои руки скользнули по плечам самого потрясающего на свете мужчины и зарылись в серебро его волос. А я, пьянея, каждой клеточкой впитывала столь желанные ощущения и отказывалась думать о том, что еще недавно и рассчитывать не могла на подобное.
Глава 18
Дома меня ждал праздник углеводов! Черничный пирог стоял в духовке и… заготовленные для ужина продукты, явно брошенные в процессе…
Я повернулась к Арриану, который только закончил переодеваться. Я слышала, как резко и зло он снимал с себя эту черную одежду и бросал её на пол.
Ничем хорошим он сегодня не занимался. Мой день тоже прошёл премерзко.
— Что это будет? Паста? — спросила я, тыкая в длинную «соломку» макарон.
— Да. С сыром.
С тонной сыра, если судить по глубокой миске зелёного цвета, в которой его было натёрто с горкой!
Кастрюля с водой стояла на плите. Специи… Сама паста отложена пучком рядом в соседней миске.
Он не закончил. Что-то заставило его всё бросить. Я снова вспомнила про черные перчатки и его мрачный образ.
— Ты любишь готовить, — отметила я и посмотрела на Арриана.
Он помрачнел, оглядывая кухню. Стоило нам подняться в квартиру, как напряжение к нему вернулось.
— Так же как ты — убираться, — сухо ответил мне Арриан.
Я не любила уборку.
— Ты снимаешь стресс готовкой? — я выдвинула предположение, которое могла применить к себе.
— Меня тоже мучают тревоги.
Пока он мыл руки, я обняла его со спины, прижимаясь ближе. Так нельзя, не хочу, чтобы закулисные игры портили наше совместное времяпровождение.
Мы простояли так всего полминуты. А затем я полезла удовлетворять любопытство — заглянула в духовку, где тепленький стоял десерт.
Ох, как мне повезло с Аррианом! Мужчина, который готовит… И готовит вкусно!
— У тебя великолепно выходит, — ласково протянула я, рассматривая черничный пирог со всех сторон.
— Дома я редко могу позволить посвятить вечер себе. Целиком.
— Дома? — переспросила я, не понимая, что он имеет в виду. А мы где сейчас?
— У себя дома. В моём мире.
— А. И почему? — поинтересовалась
