— Ты тоже заметил? — удивлённо прошептал Герм, чуть повернувшись от окна.
— Середины прошлого века… — вырвалось у Джантара (и сам он удивился, как мог сейчас подумать о таком). — Последние годы империи — и потом, перед войной…
— И мой дом — из тех времён, — ответил Герм. — Сперва построен как загородный — но город, расширяясь, добрался туда…
«Тоже — архитектура эпохи больших ожиданий…», — уже мысленно добавил Джантар.
— …Водитель автобуса, остановитесь! — ворвался в открытое окно усиленный мегафоном голос. Джантар, вздрогнув, обернулся — и увидел выскакивающий из подворотни наперерез им полицейский фургон. Водитель бросил автобус в крутой вираж, чудом избежав столкновения.
— Мальчики, что делать? — крикнула Фиар. — Но и не стрелять же…
— Водитель автобуса, это полиция! — снова донеслось из фургона, закладывающего позади них такой же вираж. — Мы требуем остановиться!
Автобус резко увеличил скорость. Однако преследовавший их фургон не думал отставать — и уже спустя какие-то мгновения стал догонять их..
— Мы вас предупреждаем: остановитесь! Иначе будем стрелять по колёсам!
Но тут водитель резко затормозил — а затем, всего мгновение спустя, так же резко рванул с места. Джантар едва удержался на ногах, лишь чудом успев ухватиться за поручень, и не упав на ближнее сиденье рядом с Итагаро и мешком, который тот держал в руках. И лишь с опозданием внутри у него всё замерло в ожидании удара — хотя к тому моменту он, уже вскочив, увидел в заднее окно, должно быть, тоже резко затормозивший фургон — который теперь почему-то не следовал за ними, а оставался на месте, как ни дёргал рычаги в своей кабине его водитель…
— И это же — известная хитрость преступного мира, — сказал, поднимаясь с пола, Минакри. — Как останавливать эти фургоны… Известна — уже лет двадцать. Нарочно их такими делают, что ли…
— Мальчики, но это как же… — растерянно прошептала Фиар. — Ведь — точно не мой гипноз. Такого я внушить не могла. Сама не знала…
— И что вообще? — переспросил Итагаро. — Теперь yжe… явно чей-то план? Что будем делать?
— И правда, всё словно нарочно подстроено, — поспешно, лихорадочно заговорила Фиар. — Будто кто-то специально рассчитал — как и на что среагируем… Поезд останавливается, в вагон входят люди в непонятной форме, ведут себя по-хамски, и тут же на перроне крик, суматоха — удобный момент для бегства. А на площади перед вокзалом сразу — автобус! И тут же стрельба — так, для правдоподобия… Не будут же военные так просто стрел ять в людей! Но мы после тех событий должны были ожидать, что — будут!
— А исчезнувшая аура? — не согласился Герм. — Так не бывает, когда человек только изображает раненого! Хотя могло и показаться…
— А пассажир, что выпал на полном ходу? — добавил Донот. — Уже издержки чьего-то плана?
— Или тех двоих хотели только ранить, чтобы поймать нас на попытке оказать помощь? — предположил Герм. — А автобус — вообще ни при чём? Или — подсунули, чтобы мы везли их в больницу? Но кто мог знать, что мы будем в этом поезде? Или… хотели поймать — не нас? Мы ненароком спутали ещё чей-то план?
— Нет, что-то неладно… — начал Итагаро. — С пограничной зоной, формой, и — какие там учения… Послали людей в форме, которую никто не знает — чтобы другие ни за что не отвечали! И если не массовый психоз, то… что за запись, вокруг которой — такие спектакли?
— Лучше скажи, куда едем! — ответил Донот. — А то он продолжает куда-то нас везти!
— К… аэропорту же и едем! — едва оглядевшись, воскликнул Итагарo. — Точно — кругами возвращается на свой маршрут! Эту дорогу я хорошо помню!..
«Но неужели правда? — быстрее обычного заработала мысль Джантара. — Кто-то мог подстроить такое к нашему прибытию? Но зачем? Заманить в автобус — и взять с поличным, то есть с кассетой? Или… Да, мы формально — заразные больные! Хотя в автобусе были и просто пассажиры… А пограничная зона? И проводник подтвердил… Но — форма… И раненые… Как же так? И что дальше?..»
А за окнами — проносился уже городской квартал типовой многоэтажной застройки. И дальше впереди было несколько таких кварталов…
«…И — как будет? Кто-то ворвётся на конечной остановке, потребует отдать кассету? Или нет… Если знают, кто мы, что и куда везём — и кто из нас что может… Но откуда? Вообще, что за силы принимают участие в нашей судьбе, что могут знать о нас — и что им нужно? Или действительно — бред, самообман? Но — были люди в форме… И Фиар не может вывести водителя из гипноза — в который не вводила… Хотя проводник — принял за пограничников, подтвердил, что тут эта зона… И пассажир по незнанию хотел провезти недозволенное… Как же всё это — и чего ожидать?..»
Вce эти мысли пронеслись гораздо быстрее, чем их можно выразить словами — уложившись в мгновение, пока автобус сворачивал на очередную улицу: уже старой, двух-трёхэтажной, но тоже вполне городской застройки, с узкими тротуарами и навесами у магазинов над ними. В створе её вдалеке виднелось, будто замыкая с торца огромным прямоугольником, многоэтажное здание. Ряды окон искрились чётками розовато-оранжевых бликов, отражая лучи низко садящегося Эяна. Здание, опять-таки будто сошедшее с картин или плакатов — образов того несостоявшегося будущего — к которому вела, как современность, вот эта старая улица с толпами прохожих… Джантар даже успел вновь удивиться, что в этот момент могли прийти на ум подобные сравнения — и… вдруг ощутил где-то там, впереди, неладное!..
Он сразу стал напряжённо вглядываться в летящие навстречу кварталы и перекрёстки этой, теперь уже прямой, как стрела, улицы, однако нигде не видел ничего особенного. Но и тревожное предчувствие не отпускало его, напротив, будто нарастая — хотя всё выглядело вполне обыденно: здесь уже в обоих направлениях двигались довольно плотные потоки автомобилей, в толпах идущих по тротуарам прохожих также всё было спокойно… И разве что — остановившийся у очередного перекрёстка чёрный легковой автомобиль, возле которого, отвернувшись от дороги и явно не глядя на них, о чём-то разговаривали, странно оживлённо жестикулируя, три… нет, четыре человека? Или — такой же автомобиль, стоявший по другую сторону как раз напротив первого — и тоже почему-то окружённый группой отвернувшихся от дороги, о чём-то беседующих людей? В обеих группах Джантару почудилось что-то общее — и главное, неестественное для данной ситуации. Напряжённое, выжидающее — под маской наигранной беззаботности…
— Ложитесь на пол! — Джантар — в который раз — не узнал своего голоса.
Выстрелы хлестнули одновременно по окнам с обеих сторон автобуса. Джантара осыпало осколками стекла. И он даже успел подумать: к счастью, хоть стекло не старого образца, дававшего острые осколки — как вдруг до его слуха донеслись крик и бульканье, и он содрогнулся от мысли, что булькает кровь… Чья?..
— Водитель убит! — прозвучал сдавленный ужасом крик Лартаяу. — Во всяком случае, ранен!
— Мальчики, а вы как? — так же вырвалось у Фиар. — Из вас никого не задело?
— Кажется, нет! — ответил Итагаро. — Но не вставайте, могут ещё стрелять!
— Надо же кому-то вести автобус! — Лартаяу, вскочив, бросился к кабине. — И посмотреть, что с водителем! Фиар, без тебя не обойтись! Итагаро, говори, куда ехать! И ещё кто-то, смотрите, что там сзади!
— Разворачиваются, чтобы догнать нас! — крикнул Ратона. — Но если по нам уже стреляли…
— Так что будем делать? — Джантар вскочил, стряхнув осколки стекла — и тут же снова присел за спинкой сидения, ничего не успев увидеть за окнами, лишь краем сознания удивляясь, что будто не ощутил при этом страха.
— По виду — не военные, не полиция… — начал Итагаро, выхватывая пулемёт.
— Но у нас — мирный автобус! — попыталась остановить его Фиар. — В котором не должно быть оружия!
— Эти доводы хороши для суда, а тут стреляют! — ответил Итагаро. — Что с водителем?
— Ранен, и довольно тяжело! Я сама ничего не сделаю! Но подумай, как потом объяснишь…
— Догоняют! — чуть приподнявшись у заднего окна, воскликнул Ратона. — Кажется, будут теснить к тротуару! А там же люди…
И только в этот момент ощущение смертельной опасности дошло до Джантара с такой отчётливостью, что всё вокруг померкло, застланное кровавой пеленой… Наверно — лишь тут опасность стала реальна и для них. И если раньше целью стрелявших был водитель — то теперь… Или — просто сознание, эмоции так медленно реагировали на происходящее? Но — надо было что-то делать! Хотя — что мог именно он, Джантар…
И лишь спустя ещё миг до Джантарa дошло и другое: теперь это — уже действительно прямой, открытый конфликт с законом, обществом, государством! Если раньше они могли рассчитывать на роль невинных жертв, которые совершили пусть страшные, роковые, но всё же ошибки — причём в ситуациях, где верно сориентировался бы не всякий взрослый — теперь жертвами их ошибок были уже трое раненых: водитель и двое прохожих на площади перед вокзалом. Или четверо — считая выпавшего на ходу пассажира… И сами они были — уже во втором захваченном ими автобусе, с оружием, похищенным их странными попутчиками в Тисаюме; и была погоня за ними — уже не по безлюдной окраине, а полной прихожих и других автомобилей городской улицей… И пусть чисто внешне преступниками выглядели именно те, стрелявшие — но и сами они уже не были лишь жертвами обстоятельств…
