Темрай обмотал куском ткани порез на руке, затягивая узел зубами. Это была просто царапина – поранился об оковку щита, когда пролезал в узкую дыру в стене дома. До сих пор он не приближался к врагу на расстояние удара и был этим весьма доволен.
Отлично, сказал вождь, возвышая голос, чтобы все слышали. – Командиры отрядов, все ко мне. Капитаны, вам пять минут на подготовку, и мы выступаем. Кто-нибудь видел Босадая? Нет? Ах да. В таком случае вы двое отвечаете за доставку стрел. Организуйте команды, которые будут их подвозить.
Совет командиров был краток, говорили только по существу. Черная работа была сделана, подошло время заканчивать. По правде говоря, как только повозки съездят в лагерь, погрузятся и вернутся сюда, настанет время заключительного аккорда. Дело будет закончено.
Лордан шагнул вперед, вкладывая в удар весь свой вес. Его противник не смог бы заблокировать клинок, даже если бы знал, как это сделать. Первые семь дюймов лезвия вошли ему под горло, как раз в ямочку между ключиц. Он тяжело соскользнул с клинка и упал, уступая место следующему.
«Убивать их, конечно, очень весело, но мы все равно проиграли».
Враги прибывали не просто по двое, по трое: поток казался бесконечным, когда один падал, на смену сразу же являлся новый, а за его спиной маячили еще двое. Лордан перестал наносить сильные удары и принялся работать волнами – меньше риска сломать клинок, а кроме того, он скорее стремился ранить противников и разогнать их, нежели добавить трупов под ногами, затрудняющих передвижение.
Места для чудес техники попросту не было. Лордан вертелся на одном месте, так быстро работая мечом, как только мог, стараясь держать его как можно ближе к корпусу, чтобы отбивать сразу несколько ударов. Он старался бить по возможности в лицо и в шею, где это более всего пугает.
Краем глаза он заметил, что сосед справа упал. Значит, правый бок лишился прикрытия. Лордан отступил на три шага, прикрывая отступление быстрым выпадом, и клинок его наткнулся на что-то мягкое. Он осознал, что последний шанс контратаки, которая могла бы хоть что-то спасти, упущен – определенно стена захвачена, так что даже если невероятным образом удастся оттеснить врага от центра, их просто перестреляют лучники со стен. Правда состояла в том, что город слишком переполнен врагами, чтобы имело смысл пытаться их теснить.
Сам не зная зачем, он пригнулся – и лезвие боевого топора просвистело в воздухе там, где только что была его шея. Лордан ударил туда, где предположительно находился хозяин топора, припав на одно колено на случай, если тот не один. Лезвие вонзилось во что-то; Лордан провернул его, проталкивая глубже, рынком выдернул наружу и тут же стремительно уклонился от пущенного кем-то копья. Его теснили влево, а туда Лордану было совершенно не нужно. Со своей низкой стойки он прыгнул назад, умудрился приземлиться ловко, на обе ноги, и выпрямил руку с мечом, который на этот раз ударил в сталь шлема.
Теперь вверх, вверх! Если они полезут туда, Лордан готов назвать это время суток днем. Хотя, даже если удастся запереть ворота Среднего города и занять стену, это будет не более чем отсрочка. Они снова окажутся в осаде, только более мелкого масштаба, без малейшего успеха долго продержаться из-за отсутствия всякого снабжения и поддержки. Лучшее, чего этим можно достичь, – более почетные условия капитуляции.
«К чертям все это, – сказал Лордан самому себе. – Я сделал все, что мог, так что лучше не надеяться ни на что, а добраться до порта и отчалить отсюда».
Легко сказать – трудно сделать. Решить, что он выходит из игры, далеко не достаточно. Нужно еще проложить себе дорогу через город, в обход холма. Вполне возможно, что он поздно спохватился, и в таком случае можно опустить меч и ничего не делать. Но это каким-то образом шло вразрез с его принципами; все профессиональные инстинкты протестовали против такого оборота событий. Это все равно что сбежать из битвы.
Лордан имел только один план, и если он не сработает – конец. С другой стороны, бывали планы и похуже. Сделав длинный, сокрушительный выпад, он дал человеку с отрубленной половиной лица упасть на землю, а потом упал рядом с ним на колени, прямо на других лежащих – мертвых, полумертвых. Он оказался лицом к лицу с окровавленным человеком – тем, которого он только что рубанул? Возможно, но какое это имеет значение? Тот был все еще жив, с глазами, расширенными от болевого шока; губы его беззвучно шевелились, как будто кочевник пытался рассказать что-то тайное, что он узнал о смерти. Лордан перелез через него – сначала опершись на его лицо рукой, потом коленом – и стал закапываться в глубь высокой груды трупов, скользя и путаясь в членах мертвых и умирающих…
«Зачем добавлять к удару оскорбление, Бардас? Достаточно плохо подыхать от ран в одиночку, на чужой земле, а тут ёще кто-то беззаботно наступает тебе на лицо…»
…как ему казалось, несколько часов подряд. Наконец он выбрался наружу, проделав проход в горе тел. Как Бардас и рассчитывал, никто из сражающихся не смотрел под ноги, сочтя его одним из многих мертвецов, – так что, похоже, на этот раз ему повезло.
Ползком он выбрался на открытое место, где больше не было трупов, и решил, что можно бы и подняться. Едва встав, он нос к носу столкнулся с воином клана, парнем лет шестнадцати, смотревшим на него с ужасом, как будто встретил обитателя свежей могилы. Лордан ударил его коленом в пах, сбивая с ног, пошел прочь, незаметно миновав двоих его товарищей, и наконец оказался…
За пределами битвы, насколько он мог судить. Никто не гнался за ним, не оглядывался. Лордан постоял чуть-чуть, стараясь отдышаться, и поспешил в темноту арки.
«Может, все и обойдется. Конечно, об этом и говорить рано. Но в любом случае следующая часть попроще».
Арка выводила в темноту. Так, эта улица должна вести от старого фруктового склада к кварталу булавочников. Оттуда направо, через ряды дробильщиков, мимо кабака, где косая служанка; налево и вниз – аркадой столяров до перекрестка, от него – по улице веревочников и в переулок налево, а дальше прямо, должен выйти точно позади навесов рынка.
Он прошел в темноте не более двадцати ярдов, когда его нога запнулась о что-то большое и мягкое, и он потерял равновесие. Упав на бок, Лордан откатился в сторону, прижался к стене и прикрылся мечом, держа его классическим двуручным хватом. Тело, о которое он споткнулся, простонало.
Варианты: убить его, если двинется следом, оставить как есть или исследовать. Пока он решал, послышался новый стон.
– А пошло оно все, – пробормотал Лордан сквозь зубы. – Ты кто?
Ответа не последовало только новый стон. Сам себе удивляясь и не понимая, что это ему взбрело в голову, Лордан вложил меч в ножны, нагнулся и вытянул руку. Нащупал лицо – гладкое, безбородое. Девушка или мальчишка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
