Как только был брошен якорь я тут же потребовал себе вельбот и был доставлен на нём в устье реки, прямо к дому управляющему делами РАК. Снаружи это была удобная в здешнем тропическом климате деревянная хижина крытая крупными листьями, а изнутри- европейский дом с модной мебелью и красивыми циновками на каменном полу вместо ковров.
Меня приняла жена Тертия Степановича, дородная дама приятной внешности, одетая в просторное синее шелковое платье, но босая. Общались мы на руском языке, которым в доме Борноволоковых владеют все. Г-жа.Борноволокова сообщила мне, что супруг две недели как отправился в очередную свою научную экспедицию. На просьбу устроить мне аудиенцию у короля, её кузена г-жа Леилаи, несколько замявшись, ответила, что Каумуалии так же отсутствует.
Я, разумеется, сразу догадался, что король опасается со мною встречаться не заручившись поддержкой Борноволокова но, не желая конфузить даму, тут же перевёл разговор на экспедицию её супруга. Он, как я понял, отправился искать гномов.
По словам г-жи Леилаи в прошлом году король Каумуалии распорядился произвести перепись и составить списки обитателей своего государства. С удивлением он обнаружил, что в дальнем уголке дикой долины Ваиниа, в деревне Лаау живут 65 менехуне. В представлении сандвичан менехуне- маленькие уродливые человечки. Мужчины у них будто бы ростом не выше 4-х футов, а у женщин красные, сморщенные и уродливые лица. Как и положено гномам, менехуне живут в пещерах или примитивных хижинах. Вреда людям не приносят но избегают их. Они известны как прекрасные каменотёсы и строители но (как всё похоже) работают только по ночам и заканчивают начатое дело до рассвета. Если менехуне на кого рассердятся, тому несдобровать, гномы уничтожат всё, что сделано руками противника. Сандвичане свято верят в существование этих существ. Во время второго моего приезда на Кауаи мне показывали сооружение, которое легендарные гномы построили по соседству с деревней Ниумалу. Это был ров длинною в 1000 футов, выложенный тщательно обработанными каменными плитами. Он служит водохранилищем, откуда берут воду для полива полей. Менехуне строили ров по заказу правителя острова по имени Ола и должны были закончить работу до утра. Принявший заказ вождь менехуне Пи выставил условие, что за работой не должен наблюдать не один человек. Перед самым рассветом, когда должен был закукарекать петух, Пи обнаружил, что Ола нарушил договор и, вместе со своей не в меру любопытной женой, всю ночь подсматривали за работой.
Вождь гномов пришёл в ярость и приказал добавить к сооружению ещё 2 камня. Мне их показывали: две одинаковые глыбы лежащие на краю рва. Не сдержавшие данного слова несчастные окаменели подобно жене Лота.*(3)
Распрощавшись с хлебосольной хозяйкой я, не смотря на поздний час, отправился в контору и нашёл там приказчика Ивана Суханова. Предъявив ему свои полномочия и как следует распросив я понял, что правитель был абсолютно прав, надеяться на помощь Борноволокова было бы совершенно напрастно. Даже в ущерб Компании он будет поддерживать своего родственника- короля. Сандала же на складе оказалось 1638 пиколей, это вместо предполагаемых 5-6 тысяч.
На другое утро "Изабелла" отправилась на остров Оваги, где находилась резиденция короля Тамеомеа. Мы держали курс на юго-восток чтоб, обогнув северо-западную оконечность Оваги, зайти в Кавахайе, где располагалось поместье Хаул-Ханны, иначе Джона Янга, премьер-министра Тамеомеа. Это простой английский матрос, вознесённый судьбою на вершину власти.
_(В оригинале здесь подробно описывается история Янга и Девиса)_
Вскоре мы увидели Мауна-Кеа (Малую гору). Она хоть и ниже Монблана, но над морем поднимается выше, чем тот над долинами, откуда на него можно смотреть. Северный берег у подножия Мауна-Кеа- самое пустынное место в архипелаге. Всё побережье было усеяно поселениями, но лишено тени. Лишь южнее вдоль берега дома перемежались с кокосовыми пальмами. Леса тут, в отличие от Кауаи, растут высоко в горах, образуя целый пояс, и не спускаются в долины. В разных местах острова вверх вздымались клубы дыма.
Ещё в открытом море с корабля можно было видеть построенные на европейский манер дома г-на Юнга, возвышавшиеся над соломенными крышами островитян. В бухте стоял бриг "Чайка" под флагом США.
Каменный дом Янга стоял в прекрасном саду. Одетый лишь в повязку на бёдрах слуга-сандвичанин провёл меня в салон, где за столом сидели два человека. Одного из них, Джона Дэвиса мне приходилось видеть в Новороссийске. Второй, невысокий и седой, судя по красному лицу уже изрядно выпивший, очевидно был Джон Янг.
Я представился, при этом Дэвис наклонился и что-то шепнул Янгу на ухо.
"Выпить хотите?"-спросил тот и, не дожидаясь ответа, протянул мне бокал. Я не спеша выпил предложенный напиток стараясь не подать виду, что ощущаю, как струя огня стекает по моему пищеводу. Готовый было посмеяться на до мною Девис аж поперхнулся. Он не знал, что Баранов хорошенько меня натренировал почти ежевечерне угощая тем же 70-ти градусным, выгнаным по особому заказу, ромом.
"Крепкая штука!" сказал я, так же неторопливо закусывая долькой апельсина.
"Хотите ещё?"
"Нет, спасибо, с меня достаточно".
Так состоялось моё знакомство с Янгом. Оказалось, что Дэвис так же намеревался просить приёма у Тамеомеа и Джон Янг выразил желание сопроводить нас в Карекакуа(Кеалакекуа), чтобы представить королю. Он выбрал плыть на "Чайке" и единственное, что мне оставалось- просить в случае потери друг-друга в океане подождать "Изабеллу" на рейде.
Ближе к вечеру оба наших судна со слабым ветром одновременно вышли в море, но "Чайка" быстро стала от нас удаляться и к темноте исчезла из виду. Ночью ветер усилился, а на рассвете со стороны предгорий к нашему кораблю подплыли на каноэ два островитянина-рыбака. Один из них поднялся на палубу и капитан Тайлер смог его допросить. Оказалось, что король из Карекакуа переехал к северу, в Тиутауа(Кеаухоа), ближе к нам, к подножию Ворораи(Хауалаи), но долго там не задержится. Наградив рыбака ниткой бус мы его отпустили. В это время привязанное к кораблю каноэ перевернулось вместе с сидящим в нём островитянином, и нам представился случай восхищаться силой и сноровкой этих пловцов.
В Тиутауа были мы уже к вечеру, а "Чайка" пришла несколькими часами ранее. Деревня на морском берегу под пальмами была очень живописна. За ней поток застывшей лавы поднимался к гигантскому конусу Ворораи. На выступе лавы, на каменных платформах стояли два строения. Как я позже узнал- кумирни, полные отвратительных идолов.
Если не считать собравшейся на берегу толпы вооружённых людей, встретили нас так же радушно, как и в Ваимеа, только поросят не предлагали. Торговля свининой являлась королевской монополией. Стража не получила от Янга никакого предупреждения о нашем возможном прибытии. Стало очевидно, что сформировался заговор с целью не допустить моей встречи с королём.
Приметив высокого туземца в сюртуке (правда без сорочки, жилета и панталонов) и приняв его по этой примете за приближённого короля, я подошел и попытался объясниться с ним по английски. Когда стало ясно, что договориться таким образом не удастся, я нацарапал карандашом на конверте "Д-р Шеффер по поручению Правителя Баранова" и отдал ему, указав рукой в сторну домов и сказав пару раз "Тамеомеа!" Обладатель сюртука улыбнулся и кивнул, дав понять, что всё понял. Я же снял купленную ещё в Лиме соломенную шляпу и привстав на цыпочки водрузил её на голову сандвичанину. Улыбка его стала ещё шире. Он кивнул ещё раз и быстро пошёл к королевской резиденции. Мне же оставалось лишь ждать и надеяться.
Капитан Коцебу пишет о странном наряде придворных Тамеамеа- будто все они надевали чёрные фраки и сюртуки на голое тело. Описанная персона- единственная, встреченная мною в подобном костюме и, как мне кажется, исполнявшая роль шута…
Утром к борту "Изабеллы" подошло каноэ и на палубу поднялась моя шляпа вместе со своим новым владельцем. Они привезли приглашение на аудиенцию…
Король встретил меня у входа в хижину. Его могучая, несколько полная фигура была облачена в красный мундир похожий на английский, светлые нанковые панталоны, белые чулки и огромные коричневые башмаки с серебряными пряжками. На расшитой перевязи висела большая шпага. Тамеамеа было за 60 но в его коротко стриженых волосах перцу было больше соли. Изборождённое морщинами лицо выдавало недюженный ум, волю и жестокость. Начав свою карьеру с узурпации и убийства Тамеамеа достиг верховной власти и завоевал любовь и уважение своих подданных. Нет, совсем не даром этого человека называют "Наполеоном южных морей".
_(Далее идёт пространное описание истории Камеамеа и его восхождения)_
По сторонам от короля стояли 24 телохранителя в синих кихеи вооружённые мушкетами. Это была совершенно не нужная демонстрация. Я был уже осведомлён, что королевская армия состояла из 16 тыс воинов, из них 7 тыс вооружённых огнестрельным оружием. На различных должностях служили так же 50 европейцев. Настоящих офицеров среди них не было, но все они люди умные и толковые. Именно таких привечал Тамеамеа, безжалостно изгоняя бездельников и бродяг, искателей лёгкой жизни. В этом, как и во многом другом, Тамеамеа походил на русского императора Петра I.
