сдвиг несколько назад.
После удачного наступления на Дмитриевскую кубанцы снова заколебались и отошли к Кавказской. Противник воспользовался замешательством и, перейдя в наступление, сильно надавил на наш правый фланг. Против Кавказской Клюев сосредоточил до 2½ дивизий; охватив фланги кубанцев, части 10-й армии подошли вплотную к Кавказской.
С занятием последней осложняется общее положение на фронте, ибо в случае продвижения XI советской армии вдоль р[еки] Кубани на екатеринодарском направлении положение центра и левого фланга наших армий сделает[ся] вновь тяжелым. Придется вновь осаживать левый фланг назад, чтобы глубина фронта от Ейска до базы Новороссийска не превышал[а] расстояния от Новороссийска до Кавказской. Понятно, что в первую очередь надо ожидать выдвижения кубанских резервов, которые должны восстановить общее положение. А это последнее не так уже плохо. Особенно если принять во внимание, что генерал Шкуро получил вновь боевое назначение и как раз именно на этом важнейшем операционном направлении на Екатеринодар.
Волки Шкуро вновь не замедлят появиться на фронте и тем самым ликвидировать обход X и XI армий на участке Армавир — Кавказская.
[В газетном экземпляре строка утрачена. Видимо — Противник] уже обессилел и не может вести таких яростных атак, какие он вел под Батайском и Ростовом. Вся Х армия, особенно наседающая на наш правый фланг, сильно перемешана. Так, 22-я дивизия[1287] раздергана по частям; первая и третья бригада этой же дивизии оперируют в составе IX армии и ведут наступление со стороны Ильинки.
В общем, в составе Х армии действовали семь дивизий, из коих одна дикая дивизия[1288]. Вот эта последняя, вместе с кавалерийской бригадой Мухоперца[1289], и наступает в разрез между Донской и Кубанской армией. Численность советской дивизии нормального вида достигает 18 тысяч; принимая большие потери, понесенные[1290] дивизиями в ряде боев, можно полагать, что фактически численный состав дивизий не превышает 7–8 т[ысяч]. Но даже и в этом случае мы будем иметь в семи дивизиях Х армии 56–60 тысяч, да с дикой дивизией и бригадой Мухоперца численность возрастала до 65–70 тыс[яч]. Этим грамотным превосходством противника, не считая в этом числе еще частей XI советской армии, наступающей в разрез между Кубанской армией и войсками Северного Кавказа, и объясняется отход Кубанской армии от первоначально занятых ею позиций на правом берегу Кубани. Но с отходом Кубанской армии в районе Лабинского отдела обстановка должна была[1291] измениться. Лабинцы давно уже замешаны в подавлении большевизма в минувшем году, когда они выгоняли мирное население — беженцев, не смущаясь, расстреливали даже грудных детей. Большевики, ушедшие с красными в прошлом году, никогда этого кубанцам не простят, и поэтому можно с уверенностью сказать, что лабинцы на 60 пр[оцентов] должны пойти на фронт и тем обеспечили наш правый фланг.
Левый фланг примыкает к морю и опирается на могущественное содействие нашего флота.
Что же касается центра, то там расположены самые стойкие части Корниловской и Алексеевской дивизий и донские части. Если кубанцы удержатся на р[еке] Кубани у Кавказской и Армавира, по линии на р[еке] Челбасы сделается прочной и надежной [оборона? Фрагмент текста утрачен].
Тогда армия может простоять на приведенных в оборонительное состояние позициях от 1 до 3 месяцев, а непосредственно у Новороссийска, опираясь на союзный флот, еще и больше. В апреле месяце к нам должны подойти сильные подкрепления со стороны болгарских регулярных войск, в числе 25–30 тысяч. Появление новой армии при разрухе большевистского тыла, выступление батьки Махно[1292] и наступление поляков на подступах к г[ороду] Пскову должны в корне изменить обстановку. Большевики вынуждены будут производить новую перегруппировку сил, а на эту последнюю никто не пойдет. Матросам и красноармейцам обещан давно уже отдых, и этот последний они добудут себе[1293] какой угодно ценой.
Н. Всеволодов
ДОКУМЕНТ 23[1294]
Н.Д. Всеволодов
Минувшее (воспоминания)
Вступление[1295]
Большевистский переворот 25 октября 1917 года
Сборы за границу. Красный пропуск.
Комендант «Чека» Шатов
Петроградская «Чека»
Предварительная тюрьма на Шпалерной улице
Внезапный приезд Урицкого
Великие князья в тюрьме предварительного заключения
Арестованные — в тюрьме предварительного заключения
Снова в «Чека»
Петропавловская крепость
Трубецкой бастион
В третий раз в «Чека»
Бегство из Петрограда
В штабе Южного фронта
В штабе IX советской армии
Начальник штаба IX армии [Княгницкий]
Члены Революционного совета IX армии
Комиссар штаба IX армии
Начальник 14-й пехотной дивизии
Начальник 15-й дивизии Гузарский
Начальник 23-й дивизии Голиков
Заместителя начальника 14-й пехотной дивизии
Дежурный генерал штаба IX армии полковник Гарькавый
Полковники Генерального штаба Яцко и Корк
Ложная тревога
Обвинение в измене, предъявленное мне и штабу IX армии
Военно-полевой трибунал IX армии
Доклад Троцкому о стратегическом положении
на фронте IX армии
Самосуд над начдивом 16
Опереточная охрана
Мое назначение командармом IX армии
Гроза
Краткий обзор событий на Южном советском фронте
в апреле, мае и июне 1919 года
Ворошилов
Междоусобный бой 14[-й] и 23[-й] дивизий
у хутора Сенно[вско]го
Переход к донцам
В штабе Первого Донского корпуса
Город Таганрог
Отступление из Таганрога
Город и порт Новороссийск
Зеленые
Английский миноносец
Потопление английского моторного катера
Остров Лемнос
Константинополь
Кафе «Таксим»
Клевреты Сталина
Бегство из Константинополя
Будапешт
Снова Будапешт
Шопрон
Бегство из Шопрона
Schlitters
Заключение
Всеволодов
Генерал[1296] Генерального штаба
Минувшее
Лос-Анджелес, Калифорния
Вступление
Начиная с 1914 года я занимал ответственные посты в Главном управлении Генерального штаба VI армии[1297], а также по мобилизации офицеров Генерального штаба, объявленной в июле 1918 года большевиками, начальника штаба Южного фронта[1298] и командующего IX советской армии[1299] и был очевидцем крупнейших военных и гражданских событий последнего периода царской России, чреватых трагическими последствиями.
Состоя в распоряжении главнокомандующего VI армии генерала фан дер Флита[1300], я имел тесный контакт с государем императором, ко мне поступали важнейшие секретные донесения со всего внешнего мира, — они надлежащим образом обрабатывались и отправлялись в Ставку Верховного главнокомандующего.
Все оперативные сведения армии, флота и авиации со всех фронтов с приложением соответствующих схем, карт и объяснительной записки ежедневно обрабатывались мною и начальником штаба Петроградского военного округа князем Енгалычевым[1301] и представлялись государю императору. Его Величество подробно ознакомлялся с событиями на фронтах войны и со своими заметками, сделанными красным карандашом, возвращал доклад обратно за своей подписью-инициалом: «Н».
На моей обязанности было также сопровождать государя во всех его поездках по фронту VI армии, для
