— Лживый бог имеет лживых слуг? — вкрадчиво улыбнулся ашурт.
— Я не солгал в прошлый раз, не солгал и сейчас. Ты элементарно не услышал или не захотел слышать. Мой бог, как ты говоришь, тоже имеет право на ошибки, и ваша библия тому свидетельство. Он был молод, неразумен, амбициозен, нетерпелив.
— А ты не любишь собственного бога? — хмыкнул Сантилли. — Что так?
— Про какого бога ты говоришь? — приподнял брови Оэль.
«Один-ноль? — удивился ашурт. — Проигрываю».
— Создатель.
— Ты сам ответил на свой вопрос. Он Создатель, но не бог в моем понимании. Он создал нас, поэтому мы называем его «наш господин» и относимся к нему с почтением. Он очень сильный маг, но чтобы стать таковым нельзя быть ни добрым, ни злым. Чувства мешают, не давая идти по дороге познания.
— И кто мы без чувств?
— Подумай, демон по имени Сантилли, — ангел встал, глаза его налились расплавленным золотом, он весь засветился изнутри слепящим светом, устремившимся ввысь.
— Лети птичка божья. Умеешь слушать, — с досадой пробормотал ашурт, провожая его взглядом. — Далось тебе мое имя. Отец специально такое подобрал — Неудержимый, — он упал на спину, раскинув руки, и закрыл глаза.
Сантилли совершенно не думал распинаться перед ангелом, но его почему-то понесло и совсем не в ту сторону, в которую он намечал. Приобрел союзников, олух. И черт с ними. Так и так никто на них не рассчитывал.
«Сам подумай, проповедник хренов, — благословил он ангела. — Но что же ты хотел мне сказать? Что я опять пропустил, тупой демон?».
Ашурт начал перебирать начало разговора. Высшие силы. Что конкретно он имел в виду? И почему он выбрал для встречи именно его, а не кого-то другого?
«Загадки-загадочки. Как я вас не люблю», — Сантилли вздохнул и, поднявшись, начал отряхивать песок с одежды.
Надо было лучше следить за его лицом и руками, а не упиваться собственным всезнайством.
«Но, скорее всего, я ничего не пропустил. Ангелок почву прощупывал, смотрел, чем дышим. А когда понял — смотался, а я еще как дурак, распинался перед ним. Сволочь, и ведь ничего про себя не сказал. Как же я так лоханулся? Супер у нас соседи».
И сразу вспомнил, как полгода назад его вызвал к себе отец.
— К тебе союзники просятся, — начал он, постукивая пальцами по столу.
У окна, заложив руки за спину, стоял Андерс, самозабвенно наблюдая, как старшина королевского гарнизона отсчитывает четверых новобранцев. Давно Сантилли не видел у Найири такого выражения лица: смесь удовольствия от удавшейся пакости и недоумения от того, что она вопреки всему получилась.
— Не пугай меня. Кто?
— Бчандракант Фирбдаст, — без запинки отбарабанил отец и хитро переглянулся с Андерсом, — твоя мечта и давняя любовь.
— Э, извини, — сын потряс головой, — я не понял. Повтори.
— Его Величество Бчандракант Фирбдаст и его личная отборная гвардия в количестве тысячи с хвостиком, — охотно пояснил Найири. — Чертячий король. Пусти их в самую гущу, они настаивают.
— На черта они мне там нужны? — возмутился Сантилли.
— Это превосходные воины, — вступился за долгожданных союзников Андерс. — Я видел их в деле несколько раз. И Его Величество не дурак. Он сделает то, что ты ему скажешь и больше.
В другое время Сантилли послал бы подальше новоявленных союзничков, чем рисковать, ставя непроверенных воинов в центр. Однако Андерс никогда не будет настаивать на заведомо провальном варианте. Вывод? Папочки прекрасно знакомы с боевыми качествами чертячьих солдат. Вопрос: где успели пересечься?
А ведь интересно получается, подданные этого Бчанги-хрен-его-знает-кого периодически шастают по И, не Кей-Лайн в одиночку, выпрашивая то одно, то другое и предпочитая получать пинки под зад, вместо того, чтобы напасть, как все нормальные соседи и поступают. И никого создавшееся положение дел не удивляет, кроме одного тупого ашурта.
— Это у них такой план? — император развернул карту, продолжая ворчать. — Напроситься вперед, чтобы идущие за ними сдохли от вони.
Но к его приятному изумлению, когда облаченный в роскошные пластинчатые доспехи поверх не менее шикарного одеяния главный черт явился за указаниями, специфический запах почти не ощущался. Отцы, сохраняя таинственное молчание, предоставили Сантилли самому объяснять союзному королю его задачу. Говорить тот предпочитал на родном языке, словно пережевывая камни, но, как ни странно, они даже смогли понять друг друга и договориться, уточнив некоторые детали. Император успел заметить короткий взгляд гостя, брошенный на Андерса, и его выгнутую надбровную дугу, когда Сантилли объяснил особенности действия психотропного оружия. Йёвалли еле заметно кивнул головой, и черт в знак согласия припечатал свою ладонь к плечу Сантилли, едва не выворотив тому сустав.
— Вы в детстве случайно на одном горшке не сидели? — ненавязчиво поинтересовался император, потирая место несостоявшегося вывиха, когда черт изысканно откланялся.
— С чего ты взял? — Андерс даже не стал скрывать насмешливой иронии.
Император одарил его загадочной улыбкой — пусть тоже поломает голову, интриган.
Сантилли, высунув кончик языка, быстрее заработал пальцами, и Лас застонал, на миг закатив глаза.
— Да кончай ты уже, я тоже хочу, — сердито засопел в спину ашурта Мишель.
— Отвлекаешь, — пихнул его локтем император, — мне сосредоточиться надо. Поэтому — отвали в очередь. Уже… почти… сейчас.
И в это время вертолетики зависли в воздухе, а стены террасы содрогнулись от дружного мужского вопля:
— Джес!!!
Девушка сердито смахнула в сторону неподвижную модель:
— Вас сколько ждать можно, дети малые?
— Я его почти добил! — возмущенно воскликнул Лас.
— Ты? Меня?! — подскочил на стуле Сантилли. — Кишка тонка.
И тут вертолетики неожиданно бросились в атаку. Спорщики, не ожидавшие такой подлости от Джес, не сговариваясь, бросились врассыпную под пронзительный свист Мишеля, впрочем, резко оборвавшийся. Когда Лас рискнул остановиться в гостиной и оглянуться, супруги обменивались безобидными по разрушающей силе, но страшными на вид заклинаниями. Особенно впечатляла темно-дымчатая змея с загнутыми черными клыками. Сантилли, перемахнувший через перила в сторону моря, с видом знатока давал дурацкие советы с безопасного расстояния.
— Ух ты! — восхищенно выдохнула Риалисса, глядя на них через кухню из гостиной. — А меня научат?
Лас едва успел поменять ипостась — дочь не любила, когда мама становилась мужчиной.
— Он темный маг, а ты огненный демон, — пояснила она, беря Риа на руки. — У вас разные способности.
