примерно по той же схеме. Правда, сначала египтяне обращались только к Банчу, как если бы евреев в комнате не было. Но долго придерживаться столь неестественной линии поведения было невозможно. Вскоре делегации вступили в прямой диалог — по-английски и по-французски. Представители Израиля и Египта заверили друг друга в том, что стремятся достичь прочного мира в Палестине. С этой целью на первом этапе было разработано соглашение о перемирии в соответствии с реальной военной обстановкой. В результате Негев — за исключением узкой прибрежной полосы Газы, оккупированной египетскими войсками, — остался в составе Израиля. Город Аль-Ауджа с окрестностями должен был быть демилитаризован под наблюдением ООН. Израиль согласился на такое решение, чтобы дать египетскому правительству возможность сохранить свой престиж: египтяне могли теперь заявить своему народу, что держат под контролем один из районов Палестины, так же как это сделал хашимитский режим.
Обе стороны исходили из предположения, что перемирие в ближайшем будущем должно быть закреплено постоянным мирным договором. Собственно, об этом говорилось и в самом соглашении о перемирии: “Стремясь установить постоянный мир в Палестине и признавая в связи с этим важность взаимных гарантий относительно дальнейших военных действий сторон, принимаются… следующие принципы”. И далее: “Установление перемирия между вооруженными силами сторон рассматривается как необходимый шаг для ликвидации вооруженного конфликта и восстановления мира в Палестине”. Соглашение было подписано 24 февраля 1949 г. Эйтан, руководитель израильской делегации, впоследствии вспоминал о том, в какой теплой атмосфере завершились переговоры:
“За те полтора месяца, что мы прожили вместе с египтянами в отель “Де Роз”, у нас установились вполне дружеские отношения… Помимо переговоров мы почти не общались, но когда Абдул Монеим Мустафа, главный политический советник египетской делегации, заболел, мы навестили его, а когда наконец было подписано соглашение, д-р Банч пригласил всех нас на вечеринку, которая удалась благодаря египтянам: для этого случая из Каира были доставлены самолетом деликатесы от Гроппи. Хорошо помню, как мы сидели вместе с главой египетской делегации и он показывал мне фотографии родных… Словом, атмосфера ничем не напоминала обстановку первого дня, когда египтяне отворачивались от нас в коридорах”.
На Родосе был создан прецедент, ставший основой для последующих переговоров Израиля с другими арабскими странами. Если Египет, крупнейшее арабское государство, согласился на переговоры с евреями, другим странам было не так трудно пойти по его пути. Так, например, условия перемирия с Ливаном обсуждались в Рош-га-Никра на ливанско-израильской границе. В соответствии с соглашением, подписанным 23 марта 1949 г., израильтяне вывели свои войска из четырнадцати ливанских деревень, захваченных во время войны, и между Ливаном и Израилем была восстановлена старая международная граница. Этот документ, за исключением деталей территориального урегулирования, по содержанию ничем не отличался от израильско-египетского соглашения. В нем также выражалась надежда на то, что после окончания вооруженного конфликта удастся достичь постоянного мира. На подписание соглашений с Египтом, Ливаном и Иорданией ушло менее полутора месяцев. Трудности возникли только во время переговоров с сирийцами. Позиция Сирии объяснялась отчасти националистическими страстями (Сирия — колыбель арабского национализма), а отчасти нежеланием сирийцев вывести свои войска с оккупированной израильской территории. Переговоры тянулись с 5 апреля по 20 июля 1949 г., они проходили в палатке, расположенной на нейтральной полосе, у дороги Тверия—Дамаск. Стояла палящая жара. После бесконечных споров сирийцы наконец согласились отвести свои войска за линию границы, но только при условии, что в освобожденные районы не вступит израильская армия. Таким образом, возникла еще одна демилитаризованная зона. В остальном основные положения совместного сирийско-израильского документа соответствовали принципам, принятым в соглашениях Израиля с другими арабскими странами.
19 марта иракское правительство сообщило Банчу, что оно уполномочило иорданскую делегацию вести переговоры от его имени и что иракские войска будут выведены из Палестины. Действительно, иракская армия покинула Святую землю. Однако Ирак оказался единственной арабской страной, которая не подписала соглашения о перемирии с евреями. Это обстоятельство впоследствии позволило Багдаду на словах выступать против еврейского государства значительно резче, чем это делали непосредственные соседи Израиля, и в то же время воздержаться от каких-либо практических действий. Нури ас-Сайд уже давно убедился в том, что с помощью подобных методов можно добиться популярности в народе, а может быть, и главенствующего положения в арабском мире. В дальнейшем такой подход был принят на вооружение и другими мусульманскими государствами, в частности Алжиром и Ливией.
В ходе переговоров с арабскими правительствами самыми сложными и в то же время самыми перспективными для израильтян оказались контакты с Хашимитским Королевством. Переговоры с Трансиорданией начались на Родосе через несколько дней после подписания соглашения с Египтом. Трансиорданские дипломаты производили куда менее внушительное впечатление, чем египтяне: они вели себя беспомощно и неуверенно, казалось, что у них нет точных инструкций. Так оно и было — Абдаллах, не дав им никаких ясных указаний, предпочел напрямую связаться с израильтянами через полковника аль-Теля, находившегося в Иерусалиме. В результате было решено, что израильская делегация тайно встретится с Абдаллахом в королевской резиденции в Шуне, у Мертвого моря. Судя по всему, хашимитский монарх не собирался предоставлять необходимые полномочия своим представителям на переговорах, хотя он и согласился на формальное продолжение их на Родосе.
С помощью аль-Теля израильская делегация пересекла трансиорданскую границу, на пропускном пункте полковник представил их как наблюдателей ООН. Это едва ли показалось убедительным — ведь, кроме Эйтана, в израильскую делегацию входили Ядин и Даян, которых все знали в лицо. Однако пограничники спорить не стали. Абдаллах принял своих гостей в Шуне и показал себя таким же радушным хозяином, как и до войны. В ходе первого заседания, в котором участвовали евреи и арабы, король обратился к присутствующим с обзором событий, которые привели делегатов на эту странную встречу. Абдаллах говорил очень откровенно и подчеркнул, что его министры вместе с египтянами втянули Трансиорданию в войну, которой он не желал. Его выступление, направленное против его собственных чиновников, заняло двадцать минут. После этого арабы и евреи были приглашены на банкет, однако премьер-министр Абд аль-Уда, сославшись на боль в желудке, попросил разрешения не присутствовать на нем.
После банкета Абдаллах удалился, а делегации приступили к переговорам, которые заняли всю ночь. Под утро евреи отправились назад в автомобиле аль-Теля, чтобы успеть в Иерусалим до рассвета. Ночные поездки и переговоры продолжались целую неделю. Все это время, стремясь оказать давление на Трансиорданию, израильская армия продолжала демонстрировать подготовку к широкомасштабному наступлению в том случае, если Абдаллах не согласится на пересмотр границ. В конце концов было достигнуто компромиссное соглашение. Демаркационная линия была проведена не в соответствии с дислокацией обеих армий, а на
