– Так вот ты каков, – процедил король сквозь сжатые зубы и испробовал на Викторе несколько вариантов своих самых свирепых взглядов.
Сомов был слегка обескуражен комическим гримасами императора, да еще и засмотрелся на то, как Лучезарный источает вокруг себя золотистое сияние, которое исходило, конечно, не от самого монарха, а от амулетов в его короне. Виктор замешкался и получил сзади незаметный удар кулаком в спину от герцога Гросса. После чего спохватился и коротко поклонился. Даже не поклонился, а так, еле кивнул головой, за что получил еще один тычок сзади.
– На тебя так часто жалуются, что мне захотелось взглянуть, каков ты из себя, – король небрежным жестом отодвинул в сторону Ленору сложившеюся в глубоком реверансе, а затем вытаращился так сильно, что невольно и Виктор выпучил свои глаза в ответ.
– Это правду говорят, что ты высек розгами забияку Маккана?
Сомов растерянно пожал плечами, не зная, как объяснить монарху скандальный случай из своей жизни, о котором его спросили.
Дело было на одном из приемов, где случилось оказаться Виктору. Известный в городе бретер, некто барон Маккан, вероятнее всего кем‑то подкупленный, всячески старался досадить Вику и спровоцировать его на ссору. Извещенный о печальном опыте Луграса, барон Маккан пытался вывернуть все так, чтобы именно оскорбленный Сомов бросил ему вызов и таким образом утратил право выбора оружия. Однако, не добившись никакой ответной реакции Виктора, Маккан отпустил еще несколько обидных замечаний в его адрес и развернулся чтобы уйти, после чего получил под зад конкретнейший пендаль. Мало кто заметил сам удар, ибо присутствовавшие старательно отводили глаза и держались подальше дабы не оказаться втянутыми в конфликт. Зато все отлично услышали смачный звук характерный для размашистого удара ногой по филейной части и увидели полет барона Маккана, закончившийся унизительным приземлением на четвереньки. Стоит ли говорить, что Виктор немедленно получил вызов на дуэль. Утром, уже в замке магистра, где начались переговоры об правилах поединка, Маккан, оказавшийся человеком недалекого ума, неблагоразумно отказался биться на кулаках, яростно заспорил, после чего был стащен с лошади и поставлен на колени. А когда с него спустили портки, он вдруг осознал весь ужас своего положения и тут же согласился на любые условия дуэли.
– Как вы мне все надоели, – отвечал Сомов, работая розгами, – Я бью морды только благородным господам, а вы, отказавшись от поединка утратили этот статус.
Избегая позора, барон Маккан в тот же день покинул город в неизвестном направлении, а барон Сангин, еще раз подтвердил репутацию человека пренебрегающего правилами чести, но никогда не сносящего обиды.
– Ты очень дерзкий молодой барон, – король пригрозил кулаком Сомову и двинулся дальше.
Виктор покосился назад и прошипел:
– Герцог, я вам говорил, что стоять за моей спиной плохая примета?
Гросс усмехнулся, но все же сместился в сторону.
– Так хорошо, господин барон? – язвительно спросил он.
– Да. Кстати, могли бы заранее предупредить, что королю я интересен, как эксцентричный дуэлянт, а не как ученый или, на худой конец, как музыкант. А то я размечтался, – Виктор грустно вздохнул, – И насчет этих дуэлей… Надо с этим уже как‑то завязывать. Во сколько мне обойдется графский титул?
– Дорого обойдется, но ты можешь себе это позволить.
Вскоре официальная часть завершилась. Император уселся на высокий золотой трон, вокруг которого сгрудились приближенные особы, в том числе и начальник тайной стражи. В центре зала освободили пространство и громко заиграла музыка, приглашая гостей к танцам. Ленора почему‑то рассердилась на супруга и уже танцевала с каким‑то кавалером, поэтому Виктор покинул душный тронный зал и вышел на открытый воздух в королевский сад. Темнело. Опершись на перила балюстрады, Сомов пытался угадать что за скульптуры белеют за пышной листвой деревьев и прислушивался к жуткому рычанью диких зверей доносившемуся из королевского зверинца. За спиной Виктора раздались звуки дамских каблучков. Он обернулся и увидел приближающуюся к нему молодую красивую женщину с незабываемыми огромными глазами цвета флоры.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Володя Шарапов? – спросила дама с насмешливой улыбкой на устах, – Ну надо же! Как это мило!
Сомов постарался ничем не выдать своего смятения.
– Добрый вечер, госпожа Ароса. Прекрасно выглядите.
– Спасибо, Володя. Однажды мне пришлось потерять все золото и супруга, но мое чувство вкуса никому не украсть.
– Для друзей я просто Вик. Зовите меня так.
– Вик значит, – снова усмехнулась Типи Ароса, – А я помню времена, когда вас звали иначе, господин капитан городской стражи.
– Ну, вы же обещали меня не забыть.
– Я и не забыла, как и то, что вы задолжали мне огромные деньги.
– Не смею отрицать, госпожа баронесса, задолжал.
– Говорят, что вы теперь баснословно богаты.
– Достаточно для того, чтобы погасить свои долги. Когда изволите получить?
– Вы так быстро согласились, что это даже не интересно, – баронесса стала вплотную к Сомову, касаясь его своим телом и окутывая запахом духов, – А если я потребую проценты? И не деньгами.
– Боюсь моя супруга этого не оценит. Берите золотом, пока я не передумал. Буду ждать вас завтра утром в отеле «Калифорния», – Виктор сухо откланялся и поспешил вернуться в тронный зал.
– Только не теряйтесь больше, капитан, – засмеялась ему вслед Типи Ароса, – И не делайте глупостей. Я очень предусмотрительная женщина.
И прежде чем Сомов окончательно покинул террасу он увидел, как из темноты вышел человек, по выправке явно офицер, и присоединился к смеющейся баронессе.
Бал был в самом разгаре. Виктор улучил момент, отозвал в сторонку герцога Гросса и указал ему на Типи пребывающую в превосходном настроении и плотном окружении мужчин.
– Господин Гросс, мне нужна вся информация об этой женщине. У вас ведь на каждого есть досье?
– Ну, не на каждого, но кое‑что есть. Зачем она тебе? Баронесса Ароса насколько божественно красивая, настолько же безбожно распутная женщина. Вдова Орбона Скарса, покончившего собой после… – Гросс запнулся и изумленными глазами уставился на Виктора, – Так вон оно что! И как же я сразу не догадался чьих рук это дело. Сомов, мерзавец, и ты об этом умолчал?!
– Не стоит ворошить прошлое, господин Гросс, – прохрипел Виктор, цыкнул зубом в сторону и скорчил совершенно бандитскую рожу.
– Как это не стоит, если она может тебя узнать? Или уже узнала? Все, праздник окончен. Поехали в солнечную башню, посмотрим, что в тайной страже есть на эту персону. Заодно я хочу услышать из первых рук, о той знаменитой афере. Лишний раз убеждаюсь, Сомов, что ты отпетый мошенник!
Отель «Калифорния» снаружи сверкал огромными окнами, а внутри такими же огромными зеркалами производства стекольного завода Сиана. Некогда бордель с сомнительной репутацией, а ныне самый престижный отель в городе. Трансформация здания произошла после долгих убеждений Виктора и солидных инвестиций бандитов, вложенных в полную реконструкцию дома с использованием самых современных материалов. Такими необычайно большими окнами не могло похвастать ни одно здание в Маркатане. В «Калифорнии» останавливались исключительно самые богатые и только самые именитые гости столицы. И, конечно, такое место не должно было вызвать ни опаски, ни подозрений у баронессы Аросы.
Все задействованные лица были в сборе, и Виктор, как всегда, немного нервничая перед началом операции, прохаживался по комнате и машинально щелкал крышкой хронометра.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Опаздывает, – констатировал он.
– А как ты хотел, – отозвался предводитель бандитов Гурон Бирс, по прозвищу Орк, – Баба она и есть баба. Отдал бы ее Инквизитору, нам бы не пришлось возиться.
– Жалко. Красивая женщина. Переспала с половиной высшей знати Маркатана. Такая может быть очень полезной. А в солнечной башне ее просто сгноят.
– Красивая это точно. Я помню ее задницу, – мечтательно закатил глаза Хлыст, и разбойники весело заржали.
