Ты скажешь, что придираюсь к словам? И ты придирайся, так как информация доказательственного толка должна быть настолько светла и прозрачна, что не позволяла бы любых кривотолков.
Направление 5: Выявление слухов, догадок, анонимности, предположений. Если не принимать во внимание всякую мистическую чушь, то всякая информация не появляется из «ниоткуда», имеет свой материальный источник и носителя. Но случается, что информация существует, скачет по барабанным перепонкам, а её источник – конкретное лицо или предмет, от кого она исходит установить не возможно в силу каких-либо объективных препятствий. Тогда эта информация не может быть проверена, подтверждена или опровергнута через работу с её источником. При том, что сами информативные сведения могут быть и верными, соответствовать действительности. Но у нас на руках гарантийный талон: вне установленного источника, а значит при невозможности всесторонней (полной) проверки, любые сведения отвергаются.
Анонимность схожа с оборотом слухов в том, что по представляемой информации не определяем её источник – первоначальный автор сообщения. Автор, конечно, существует, но персонифицировать его невозможно или это требует значительных усилий. Закон напрямую не отвергает анонимки именно ввиду недостоверности, но только позволяет отказываться от них по причине недопустимости. Это разные критерии. Анонимное сообщение в любом случае будет принято ко вниманию, к делу приобщено и проверено, как минимум оперативкой, но вот в качестве доказательства не поучаствует в процессе доказывания. Мы можем наблюдать на практике, когда на такие сообщения, особенно связанными с тяжкими деяниями мусора реагируют полным комплексом следственно-оперативных мер. А в случаях подтверждения фактов, изложенных инкогнито, проводят масштабные поиски источника.
Как бы то ни было, анонимная информация имеет отношение только к людской среде и никогда не соотносима с внутренним содержанием вещдоков; она всегда имеет направленность и конкретность, а сокрытие авторства в них, кроме оплошностей – следствие намеренности. Цели сокрытия разные: нежелание официального участия в разбирательствах, животная боязнь ответственности или расправы, в том числе за ложное доносительство или оговор. Очень редко причиной бывает невнимательность или забывчивость, когда, например, автор послания забывает себя указать или делает это невнятно. К анонимкам следует причислять любые голосовые и письменные сообщения, где информатор не только не назвался вообще, но и по которым авторизация не различима (например, неотчётливо произнесено имя, вместо имени названа кличка, или же в бумаге проставлена подпись, но не понятно – кому она принадлежит) или сведения об авторе ложные (когда, например, выдают себя за другого, подписавшись его именем). Именно поэтому как недостоверные расцениваться должны Рапорты дежурных ментов по поступившим сообщениям о каких-либо фактах, если автор не указан или не установлен (сама ментовка в данном случае источником информации не является). Даже когда в процессуальном документе не проставлена подпись, не представлены достаточные данные о личностях, представивших сведения, – эти сведения также несут характер анонимности, какие бы оправдания мусора не предлагали учесть. При наличии такого ущерба в документе последующие установления автора и даже его собственные заверения о принадлежности ему, как истинному источнику данной информации, ситуацию не меняют. Сведения по тому документу достоверности не приобретут. Вот сызнова состряпать ту же информацию от такого источника о том же самом – это пожалуйста.
Догадки о фактах и обстоятельствах не имеют под собой прочной основы. Догадки – это домыслы, которые оценивают происходящее не точным знанием и прямым восприятием, но лишь предчувствиями, собственным мыслительным воображением, переживаниями. В догадках коренится оценка тому, чего человек сам не наблюдал, но о чём выработалось его мнение, как о предшествующем или сопутствующем определённому происшествию. Определение сведения в качестве догадки не обязательно должно быть связано с прямыми оговорками самого источника «я догадался». Догадка выявляется при уточнении информированности, если человек не способен представить чётких оснований своей осведомлённости тому, о чём сообщает. «Днём Михаил мне сообщил, что через пол-часа подъедет к офису». Вроде всё ровно. Выясняем далее: «Каким образом Мишка вам сообщил об этом? -
Он прислал мне SMS-ку. – Почему вы решили, что сообщение это прислал Михаил? – Ну а как же! Сообщение пришло с его номера. Он всегда меня предупреждал о приезде, а свой телефон никому не давал в пользование..?..». Вот и получается, что источник свои первичные утверждения домыслил, следуя не точным знаниям, а только личным восприятиям, впечатлению, сложившимся традициям и условностям. Однозначных подтверждений о действиях и намерениях Михаилки не обнаружилось. При этом не исключается, что о привычках и заведённом порядке могли знать и другие лица, они же могли завладеть «трубой» в намерениях действовать именно так, со знанием восприятия других и с целью ввести в заблуждение.
Предположения всегда содержат неустойчивую информацию, они не категоричны по существу и на их основе невозможно делать утверждения о чём-либо. Предположительные сведения оставляют открытой возможность их опровержения и напрямую запрещены к использованию в доказывании. О них уже говорено в пункте 2. 8. «Презумпция Невиновности». Побей там.
Направление 6: Определение достоверности источника информации. В таком векторе необходимо решить, насколько засуживает доверия сам источник (носитель) информации, можно ли вообще ему доверять. Такое отношение – доверие или сомнительность – должно иметь основание и мотивы. Предубеждения в этой части не уместны и даже вредны, хотя они и могут быть осознанными. Так, ты, будучи уголовно преследуем, волен изначально не доверять не только всем мусорам без исключения (и это правильно), но и всем вокруг (тоже не плохо). Такое состояние тотальной подозрительности и неверия в чистоплотность, несмотря на очевидную асоциальность такой позиции, максимально повышает осторожность и критичность к любым сведениям и источникам и осложняет проникновение грязной информации.
(Но одновременно возникают сложности и вовлечению доброкачественных сведений – это издержки). Эта позиция может именоваться Презумпцией неправды – враньё всё, пока не будет установлено обратное. Тактически такое презюмирование вполне применимо, но ущербно станет в крайних формах нигилизма – отрицание правды во всём и вся, когда такое отношение превышает любые разумные масштабы, а с тем приобретает болезненные и маниакальные формы. Шизы должно быть в меру, кретинизмом не злоупотребляй.
Аналогично и любой сторонник обвинения может изначально не доверять тебе – обвиняемому. С чего вдруг тот же следак или потерпевший, на которого ты напал и пришиб, должны тебе верить или доверять словам твоих родственников – свидетелям защиты, когда по их мнению ситуация требует от тебя изворотливости во избежание ответственности, а у твоей родни кровный интерес оградить тебя от напастей любых. Но не выяснение признаков предубеждения, с чьей бы стороны предубеждение не исходило бы, неминуемо повлечёт необъективность разбирательства.
Достоверность источников напрямую зависит от персональных качеств этого источника, условий его существования под бременем доказательственных сведений. Таковых качеств множество. Если речь идёт об источнике – участнике судоскотства, включая суд, то на их достоверность влияют:
а) Личные качества человека, включая должностное лицо, как представителя предприятия или органа – воспитанные честность, совестливость, нравственность, психическое здоровье, личная заинтересованность, сложившиеся отношения, физическое состояние;
б) профессиональные качества – образование, квалификация, опыт, долг, (не)зависимость, воля, сознательность.
Негативные аспекты или низость этих качественных параметров в любых их сочетаниях в той или иной степени могут проявляться у любого участника. Что даёт повод сомневаться в его способности и возможностях быть и оставаться объективным, то есть участвовать праведно, добросовестно пользоваться своими правами, честно исполнять обязанности. Единожды солгавший, даже в «незначительном» обстоятельстве свидетель возбуждает недоверие по любой другой информации и действиям. Единожды ошибающийся потребует большей осторожности и внимания ко всей его иной продуктивности. Сомнительна способность потерпевшего давать объективную информацию, если он пронизан ненавистью и жестокосердием к тебе. Не оправдано ожидать правильных разъяснений от эксперта, когда он проявил некомпетентность в отраслевом исследовании.
