— Держитесь подальше от болота, мэм. Там слишком опасно.
— У меня нет особого выбора. Меня наняли для…
Я замолкла. Не говорить же ему, что разыскиваю оборотня. За такое можно и в психушку загреметь. Наверняка здесь такая еще сохранилась.
— Наняли для чего? — надавил Кантрел.
— Для исследовательской работы. — Что было отчасти правдой и обычно нагоняло на людей такую скуку, что они переставали задавать вопросы.
— Я думал, вы зоолог. Разве вам не место… в зоопарке? — Он покраснел. — В смысле, там вы должны работать.
Желания объяснять, чем я на самом деле занимаюсь, не было, и я не стала.
— Я работаю здесь.
— Лучше бы вам не приближаться к болоту. — Кантрел взглянул на ущербную луну, медленно плывущую по ночному небу. — Хотя бы несколько дней.
Пока я не начала вновь терзать его вопросами, он завел мотор и умчался прочь.
Когда я осталась одна, меня окутала тишина. В отблесках луны на водной глади сверкали несколько пар выпуклых глаз, чьи обладатели, похоже, вовсе не горели желанием подплывать ближе.
Я погладила гри-гри. Для псевдоамулета он неплохо защищал. Тем не менее я поспешила к машине и вернулась в город.
На Бурбон-стрит кипела жизнь. Я взглянула на часы. Полночь. И почему мне казалось, что время более позднее?
Есть не хотелось, однако у меня за весь день маковой росинки во рту не было, и, хотя мое тело определенно могло бы пожертвовать парочкой килограммов, я была не настолько глупа, чтобы совсем обходиться без еды. Падать в обморок мне нравилось даже меньше, чем носить лайкру.
Я влилась в толпу и позволила ей нести меня по разбитым потрескавшимся тротуарам мимо баров, стриптиз-клубов и сувенирных магазинчиков, в витринах которых были выставлены футболки с непристойными слоганами, пока не приметила ресторанчик, не забитый под завязку. Тогда могучим рывком я вырвалась из людского потока и ввалилась в мощеный булыжником дворик, заставленный столиками. Села за тот, который стоял ближе к улице. Может, я и не получала удовольствия от прогулок в толпе, зато мне несомненно нравилось за ней наблюдать. Шумный и по большей части пьяный люд, запрудивший Бурбон-стрит, забавлял.
В Новый Орлеан наезжал веселый народ, что восторгало местных жителей.
Да, здесь поклонялись культу вуду, совершались убийства, что-то обитало в болоте, но город называли беззаботным, и он оправдывал свое прозвище. В Новом Орлеане царили прекрасная музыка, вкусная еда, льющийся рекой алкоголь и жаркий секс. Днем были видны следы упадка, ночью же все камуфлировал неон.
Я заказала коктейль «Зомби» (почему бы и нет?) и знаменитый местный сэндвич-побой. Когда прикончила половину багета и опустошила бокал, мною овладело уже знакомое чувство, будто на меня пялятся. Вот только на Бурбон-стрит не было аллигаторов, если не считать чучел в витринах магазинов.
Я беспокойно осмотрелась: остальные посетители орудовали приборами в тарелках, официанты обслуживали столики, бармены разливали напитки. Скользнула взглядом по толпе: люди текли по улице нескончаемым потоком. Подумала, что напряженный день в сочетании с коктейлем и полным желудком здорово меня измотали, заплатила по счету и ушла.
Неприятное чувство меня не покидало. Я оглядывалась каждые несколько секунд, но из-за сотен наводнивших улицу людей так и не поняла, шел ли кто-нибудь конкретно за мной. Вбежав в отель, я шмыгнула за колонну и выглянула из-за нее.
Ничего.
Поднимаясь по лестнице, я говорила себе, что не просто так боюсь. Кто-то оставил у меня в номере цветок, а потом кто-то его забрал, вновь проникнув в комнату без спроса.
Я отперла дверь, проверила ванную, гардеробную, темный угол. Никого. Только я.
Мой взгляд привлек балкон. Я пересекла комнату, распахнула двустворчатую дверь и вышла наружу. Блуждающим взглядом окинула толпу внизу и увидела его.
Гуляки обтекали мужчину, словно тот был огромной глыбой посреди реки. Он ни разу на них не взглянул, зато пристально смотрел на меня. Я не встречала его прежде и все же откуда-то знала.
Его одежда была грязной и рваной, волосы — всклокоченными, ноги — босыми. Здесь что, обувь в дефиците?
Громко и пронзительно зазвонил телефон. С колотящимся сердцем я повернулась лицом к балконной двери. Справившись с собой и осознав, что это всего лишь гостиничный аппарат, решила: пусть себе звонит — и обернулась обратно.
Разумеется, мужчина уже исчез. Бесследно. Не то чтобы он не мог затеряться в толпе, укрыться в баре или, черт его знает, раствориться в воздухе.
Проклятый телефон все надрывался. Что, автоответчик тут не работает? Я схватила трубку.
— Да? — Сердце билось так быстро, что перед глазами затанцевали черные точки. Надо перевести дух.
— Диана.
— Фрэнк.
— Пытался дозвониться несколько часов. Я волновался.
— М-м-м, — промычала я, глядя на распахнутую балконную дверь. Следовало бы ее закрыть.
— У вас неполадки с сотовым?
Я машинально похлопала по карманам, вынула телефон и вспомнила, что выключила его после звонка в полицию.
— Я работала… на выезде.
—Это чтобы не спугнуть лу-гару сигналом телефона, когда подкрадетесь к нему?
Будто бы я могла подкрасться к оборотню. Или к любому другому волку, уж если на то пошло. Я вздохнула.
— Что разузнали? — продолжил Фрэнк.
— Ничего стоящего.
— И чем вы только занимаетесь? — Его голос звучал резко, осуждающе и дико раздражал.
— Мой проводник мертв.
На какое-то время на линии воцарилась потрясенная тишина, а потом Фрэнк протянул:
— Немного времени понадобилось.
— На что?
— Быстро же лу-гару до него добрался.
Я нахмурилась:
— С чего вы взяли, что его убил волк?
— А разве нет?
Я по-прежнему придерживалась плана: пока не увижу, не поверю. А видела я только хвост. И он мог принадлежать кому угодно.
То есть какому угодно животному.
— Я арендовал особняк Рюэллей на месяц, — оставив тему, продолжил Фрэнк. — Въезжайте, когда захотите.
— Прекрасно. Попрошу доставить мои вещи со склада.
— Скажите, где они, и я все сделаю.
Обычно я платила за доставку владельцу складских помещений, но если Фрэнк желает раскошелиться, возражать не стану. Я назвала адрес.
И едва не спросила, не арендовал ли он дом у самого Адама Рюэлля, но потом, вспомнив реакцию на это имя в прошлый раз, решила оставить вопрос при себе. По мнению Фрэнка, Адам что-то знал, и, может, так оно и было. А вот что именно знал, я выясню сама.
— Я договорюсь о новом проводнике, — сказал Фрэнк, как если бы его предыдущая договоренность не скончалась от смертельной раны на горле.