— Я не должен был… — Он махнул рукой в мою сторону.
Я сглотнула. На губах остался его вкус.
— Тогда зачем?..
Он фыркнул.
— Ты когда в последний раз в зеркало смотрела?
— Я не… То есть, я не…
— Ты такая…
— Какая?
— Сексуальная.
Я рассмеялась:
— Должно быть, ты воздерживался дольше, чем я.
Уголок его рта приподнялся.
— Уверен, что дольше.
Никто и никогда не называл меня сексуальной. Саймон любил меня, но его больше интересовал мой разум, а не тело. Мы были коллегами, друзьями и только в последнюю очередь любовниками. Секс у нас был хорошим. Но поцелуй с Адамом был…
Катастрофичным?
Крышесносным?
Меняющим жизнь?
Или просто… неправильным.
Я не знала этого человека. Все, что я о нем слышала, настораживало.
В основном то, что трупы находили на принадлежащей ему земле. Почему его не назначили главным подозреваемым? Но, опять же, полиция винила во всем животных. Если Адам Рюэлль не менялся под ущербной луной, он невиновен. По крайней мере, в убийствах на болотах Хони-Айленда.
— Диана?
Я дернулась, когда Адам убрал прядь волос с моего лица. Кончики его пальцев задели щеку, и я едва подавила желание потереться об него и замурлыкать. Да что со мной такое?
— Ты должна собрать свои вещи и уехать туда, откуда явилась.
Уже второй раз он мне это говорит.
Я посмотрела в его яркие голубые глаза.
— Непохоже, чтобы ты хотел моего отъезда.
— Чего я хочу и что лучше для нас обоих — диаметрально противоположно.
— Не понимаю.
Я ждала объяснений. Когда Адам промолчал, я раздраженно выдохнула и отвернулась. Он поймал меня за руку, дернул, подхватив, когда я споткнулась, и снова тесно прижал к себе.
— Чего я хочу, так это уложить тебя на пол прямо здесь или прижать вон к той стене и брать тебя, пока ты не перестанешь спорить.
Словно не в силах с собой совладать, он наклонился, провел губами по округлости моей груди, оставшейся обнаженной после нашей вспышки страсти.
— Хочу отметить тебя. — Он царапнул зубами по чувствительной коже под ключицей. — Погрузиться в тебя. — Он еще теснее прижал меня к себе. Стоило бы оскорбиться, а я лишь заинтересовалась. — Снова и снова. Ты, я. Я, ты. — Каждое слово он подчеркивал толчком бедер. — Я буду в тебе день и ночь, пока ты не перестанешь понимать, где заканчиваешься ты и начинаюсь я.
Наклонившись, Адам ткнулся носом мне в щеку, поцеловал шею и втянул в рот кожу так, что точно останется след, о котором он говорил. Потом поднял голову, и его шепот овеял влажный отпечаток, отчего я поежилась.
— Достаточно испугалась, чтобы сбежать прямо сейчас?
Испугалась?
Нет.
Возбудилась до потери разума?
О да.
Он замер, не отходя от меня — твердый, горячий, с бешено бьющимся сердцем. Интимность нашей позы, его слова, мои чувства к почти незнакомому мужчине должны были вынудить меня бежать сломя голову. Но я подняла глаза и позволила ему увидеть, что хочу того же.
Адам выругался и отошел, чтобы снова посмотреть в окно.
Я не была уверена, что сказать. Неужели весь этот порыв был попыткой от меня избавиться? Если да, то он лучший актер на планете. Клянусь, в его поцелуе чувствовалось желание, да и как подделать эрекцию?
Глупый вопрос. Он же мужчина. Они возбуждаются от ветерка. По крайней мере, я так слышала. Человек вроде Адама Рюэлля не только не из моего круга, но и за пределами моего опыта, поскольку я за всю жизнь спала только с одним мужчиной.
— Ты намерена остаться? — тихо спросил Адам.
— Ты все верно понял. — Ему не удастся так просто меня спровадить.
Он глубоко вдохнул, выдохнул и поднял на меня глаза.
— Тебе понадобится новый проводник.
— Никого мне не надо.
«Кроме тебя», — шепнуло предательское тело. Я подавила желание — уже наловчилась за последние несколько лет.
— Я готов.
На секунду я подумала, что он имел в виду секс, да и как иначе? Мы ведь, в конце концов, едва не сделали это стоя. Потом до меня дошло, что он вызвался стать моим проводником.
— Нет.
— Ты хочешь увидеть мою землю, значит, будешь ходить со мной. Всегда. Никогда одна. Поняла, cher?
Я поняла. Там водятся чудовища, с которыми не захочется встречаться один на один. Но захочется ли с ними встречаться в компании Адама Рюэлля? Кто знает. Но какой у меня выбор? Как заметил Адам, я на его земле. Мой наниматель снял дом, но про болота речи не было.
— Не называй меня cher, — процедила я сквозь зубы.
На его губах заиграла призрачная улыбка.
— Полагаю, это значит «да».
Глава 11
— Ты знаешь, кого я ищу?
Я уже не помнила, что рассказала Адаму и о чем умолчала.
— Зверя, который не водится в этих краях.
Хороший ответ — ничуть не хуже любого другого.
Кто-то здесь обитал. Кто-то, кого здесь быть не должно, будь то волк в Луизиане, пантера на болоте или доселе невиданное животное. Любая из этих находок стала бы для меня огромной удачей.
Чиркнула спичка, и я вновь посмотрела на Адама — он прикуривал сигарету. Я хотела было запротестовать, но...
Дом смахивал на свинарник и формально принадлежал Адаму. Чем может навредить еще один окурок? Разве что...
— Эта гадость тебя убьет.
Глядя в окно, Адам с задумчивым видом поднес сигарету к губам, медленно и глубоко затянулся, а затем выпустил дым через нос.
— Какая-то гадость определенно убьет, но вряд ли это будет табак.
Я скорчила кислую мину в ответ на это заявление из серии «все мы когда-нибудь умрем». Одно дело умереть и совсем другое — быть убитым. Не пересмотрел ли Адам свое отношение к смерти за время военной службы?
Я хотела спросить, но не знала, с какого бока к нему подступиться. Этот мужчина успел поработать языком у меня во рту, пощупать мою грудь и активно поприжиматься ко мне всеми частями тела. И все же было как-то неловко расспрашивать его о прошлом. Поэтому я дала себе зарок на будущее: держаться подальше от его языка.
Конечно, зароки гораздо легче давать, чем соблюдать.
Адам оглянулся через плечо, делая новую затяжку.
— Как этот цветок оказался у тебя на кровати?
— Кто-то положил его туда, пока я спала.
Он замер, не донеся сигареты до рта, затем бросил ее на пол и раздавил каблуком. На нем была обувь — пожалуй, впервые с тех пор, как мы познакомились. Армейские ботинки. Кажется.
— Ты уверена? — спросил он. Мягкий тембр голоса диссонировал с напрягшимся телом.
— Уверена в том, что это был огненный ирис, или в том, что его оставили, пока я спала?
