Слышу хлопок двери и шаги.
— Аль, ты прям на распашку живешь…
Парень журит беззлобно, я мажу взгляд и улыбаюсь. Быстро отвожу глаза, потому что из-за возникшей неловкости ускоряется сердце. Он приехал снова с букетом. Тратит на меня бешеные деньги. А еще у него в руках пакет.
Я не бегу навстречу. Делаю вид, что очень занята. Леша подходит сам.
— С покупкой, — протягивает охапку сочных оранжевых тюльпанов. Головок не меньше пятидесяти. Они пахнут свежестью и прохладой. Стоят состояние.
— Спасибо, — зарываюсь носом и слежу, как ставит на столешницу пакет. Достает оттуда бутылку вина.
— Я все ждал, когда пригласишь обмыть…
Тяжело вздыхаю и смотрю на парня виновато.
Мы оформили сделку на машину несколько дней назад. Она уже стоит в гараже, который я по огромной удаче смогла арендовать. За руль я еще толком не садилась, но руки чешутся. Только нужно время выкроить.
И на благодарность Леше тоже стоило бы выкроить время. Но Салманов запретил мне с ним контактировать, и я…
— Ты же знаешь, Леш, я не пью…
— А мы чуть-чуть, — парень сужает глаза и показывает дозу пальцами. Снова раздражает, хотя и знаю, что повод глупый.
Просто Айдар никогда меня ни к чему подобному не склонял. Давал возможность самостоятельно решить, что я хочу сохранить из своей привычной консервативной жизни, а от чего готова отойти.
С бывшим мужем я чуточку пила. Чувствовала себя дерзкой, развязной. Мне нравилось. С Лешей не хочется.
— Нет, Леш. Прости. Я не буду. Мне еще работать.
Отворачиваюсь и снова суечусь, делая вид, что ищу вазу. Хожу по кухне, кладу букет на столешницу. Ощущаю на себе мужской взгляд.
— Маму-у-у-у-у-уль, а что это за штанишки?!!!
Когда слышу дочку, стону про себя.
— А можно я померию?!!!
Вздыхаю.
— Это для мальчика штанишки, кызым! Не трогай, пожалуйста.
Кричу и слышу, что поздно. Дочка уже бежит по коридору, волоча «штанишки» по полу.
Принесенную Салмановым халтуру я выбросила, как и хотела. Брюки были ужасными. Такие нельзя носить.
А двести слишком легко заработанных долларов потратила на то, чтобы купить другие. И их уже подшить.
Да, это самоуправство. Да, за это мне тоже может прилететь. Но мне скорее всего прилетит по любому поводу. А так он хотя бы гадость эту на себя больше не наденет.
Надеюсь, Сафи меня простит, что трачу деньги не только на нее.
— Маму-у-у-уль, а на какого это мальчика?
Сафие залетает в кухню. Я наклоняюсь — несется ко мне.
Брюки ожидаемо подметают пол. Я раскрываю руки и ловлю ее. Поднимаю, хоть и тяжелая. Отгораживаюсь дочкой от Леши.
На него она всегда реагирует очень спокойно.
— Привет, Сафие-султан.
— Привет, — машет рукой, скорее отмахиваясь, а смотрит на меня. Поднимает брюки, позволяя хорошенько рассмотреть и мне, и Леше.
— Это на большого мальчика, кызым.
— На такого, как Айдар-р-р-р?
Под землю хочется провалиться. Она до сих пор его не забыла. Спрашивает иногда, а что там Италия? А я не знаю, что отвечать.
Италия приехала к нам. Вместе с Пентагоном, Пантенолом и кучей возможных проблем.
— Что за Айдар? — Леша хмурится, я глотаю раздражение.
— Это я клиенту подшила, кызым. — Отвечаю не ему, а дочери. Мне так проще. Кажется, что все мужчины — враги. Не хочу им подчиняться. — Мальчик заплатил нам денежку. Ими нельзя полы подметать, хорошо, солнце? Иди аккуратно сложи, пожалуйста.
Опускаю Сафи и слежу, как послушно бежит назад.
Брюки волочатся следом. Вздыхаю.
— Так что за Айдар?
— Леш… — Получается слишком раздраженно. Палюсь.
— Ну не хочешь — не говори. Но ты какая-то дерганая в последнее время, Аль…
Не смотрю в глаза. Продолжаю бродить по кухне, имитируя деятельность. А он же правду говорит. Я дерганая настолько, что даже его «Аля» бесит. Снова вспоминаю, что не разрешала так себя называть. Но дело не в нем. Мне нужно научиться жить в новых обстоятельствах.
Я в постоянном стрессе. Жду звонка от Салманова.
— Я думал покупку машины отметим. — Молчу. Смотрю вниз. — Но если я не вовремя…
— Если честно, да.
Вот на этих словах уже поднимаю глаза и пусть со стыдом, но выталкиваю из себя правду. Читаю во взгляде Леши задумчивость и разочарование. Чувствую себя ужасной.
— Давай я тебе позвоню, Леш, как с делами разгребусь…
Леша усмехается.
— Это когда? Месяца через три?
Прикусываю кончик языка. А я не знаю. И не знаю, как сказать, что ему к нам лучше вообще не лезть.
И не знаю, почему. Потому что так хочет мое сердце или потому что так приказал Айдар?
Я до сих пор не пережила встречу в ателье. И до сих пор боюсь новой. Ее неизбежность меня медленно уничтожает.
Я ему дочку не отдам. Но надолго ли меня хватит в борьбе?
Прерывисто вздыхаю и смотрю на гостя.
— Леш… — Он с улыбкой опускает голову. Качает ею.
— Ладно, Аль. Извини, что без предупреждения…
Леша отталкивается от столешницы, делает несколько шагов из кухни. Мне неловко, желание всегда и для всех быть хорошей, а еще благодарной и оправдывать ожидания толкают в спину, чтобы остановила. Но я стою.
В дверном проеме парень сталкивается с вернувшейся уже без «штанишек» Сафие.
— Ой, — дочка тормозит, Леша приседает.
Протягивает к ней руки, она не хватается.
— Давай, подброшу тебя…
Хмурится и мотает головой.
Сторонится она Леши. Она всех сторонится.
— Что-то не клеится у меня сегодня с вами, Керимовы…
Леша обращается ко мне, повернув голову. Улыбается, я в ответ. Он уже оттаял. А я пожимаю плечами. Это потому что мы — Салмановы.
— Прости.
Напряжение спадает.
— И даже до потолка достать не хочешь? — Леша делает еще одну попытку. И тут-то Сафи дает слабину. Я успеваю заметить, как хмурится и надувает щеки. Вкладывает ладошку в руку Леши.
Я бы продолжала следить, но отвлекаюсь на телефон.
Его вибрация заставляет столешницу задрожать.
Опускаю взгляд, тяну на себя.
Это было неизбежно, я знаю, но читаю: «Через сорок минут по адресу:…» и сердце ухает в пятки.
* * *
Когда я говорю, что мне срочно нужно ехать по делам, Леша предлагает сначала отвезти, а после отказа — побыть с Сафи, но у дочки это энтузиазма не вызывает.
Вариант не поехать я даже не рассматриваю. Может потому что тряпка. А может наоборот хватает ума понимать, что усугублять сейчас ни к чему.
Я прощаюсь с Лешей как-то комкано, вручаю ему кусок горячей шарлотки, прекрасно понимая, что сто лет она ему не нужна. Мне нужна. Для очистки совести. Оставшуюся часть пирога мы с Сафи кладем в контейнер — занесем Аллочке.
Она всегда готова подстраховать. Я только позвонила — соседка уже ставит чай. Только я, к сожалению, остаться не смогу.
Чувствую себя кукушкой, передавая дочку из рук в чужие, пусть и заботливые, руки. Спускаюсь к гаражу, оставив свое сердце играть в не нашей квартире. Делаю несколько глубоких вдохов и понимаю, что за руль сесть все же не решусь, поэтому заказываю такси.
Нетерпеливо тру ручки пакета в ожидании автомобиля. Кручу в голове речь.
Даже две речи. Сначала о брюках. Потом — о дочери.
Указанный Салмановым адрес — это точка в областном центре, а не нашем жалком пригороде. Это даже не удивляет. Я слабо себе представляю Айдара в привычных нам с Сафие декорациях.
Такси мчит по трассе на бешеной скорости. Вроде бы хорошо (не опоздаю к «назначенному» времени), а с другой стороны страшно доверять свою жизнь постороннему человеку. Сначала я думаю, что так можно и не доехать, потом ловлю себя на мысли: а может лучше действительно не доехать?
Бью себя по рукам.
Глупая, Айка. Глупая! Кроме тебя у Сафи никого нет. Нельзя о таком! Нельзя Аллаха злить!
Я выхожу под дорогой, изысканной даже гостиницей. Наверное, единственной пятизвездочной в нашем милом сердцу захолустье. Сказать, что я удивлена? Нет. Салманов всегда любил комфорт и эстетику.
