– Скажи, Мехмар, у тебя еще есть камни с алтаря? – спрашивает Танаис.
– Нет, – отвечает он, прижав руку к груди.
– А что ты будешь делать, если я спрыгну за борт и пойду по воде к берегу?
– Еще никто из смертных не ходил по воде. Хочешь быть первой? – усмехнулся он. – Прихвати с собой спасательный круг.
– Думаю, он мне не понадобится, – сказала она. Посмотрела на ровную морскую гладь, на яркий свет, указывающий ей путь, прыгнула за борт.
– Танаис! – закричал Мехмар. Он не ожидал от нее такой прыти. Перегнулся через борт. Замер, увидев, что Танаис идет по воде, едва касаясь ее ногами. Она удаляется от корабля, который стоит на месте.
– Танаис, вернись! Вернись, иначе ты погибнешь! – закричал Мехмар.
– Если хватит смелости, догоните меня, господин главный звездочет! – она помахала ему рукой. Мехмар схватил спасательный круг, прыгнул вниз.
Море разверзлось, открыв бездонную пасть Левиафана, которая поглотила ловца человеческих душ. Танаис увидела, как черный разлом встретился со световым потоком, образовав гигантскую волну, достающую до небес. Казалось, гибель неминуема. Но невидимые руки подхватили Танаис и перенесли на землю. Через мгновение к причалу подошел корабль, команда сошла на берег, и только потом начался шторм. Сильнейший шторм за последнее столетие…
С неба на землю обрушился дождь. Он шел уже несколько дней. Танаис сидела на веранде своего дома и смотрела на длинные струи, соединяющие небо с землей. Хлопнула входная дверь. Раздались торопливые шаги. Танаис встала, чтобы поприветствовать гостя.
– Здравствуй, Танаис, – сказал Арнис с улыбкой. – Я пришел к тебе, чтобы завершить начатое. Отведи меня в капище Астарты.
– Зачем? – удивилась она.
– Нам нужно погасить огонь, горящий там, – ответил он, доставая из кармана черный платок. Танаис попятилась.
– Нет, Арнис, нет. Прости, но я не смогу тебе помочь. Я утратила свой дар, полученный от Мехмара.
– Умоляю тебя, Танаис, – Арнис сложил молитвенно руки. – Это очень важно. Это…
– Нет, – сказала она резко. – Мне незачем делать то, что уже сделано без моей помощи. Алтарь Астарты разрушен. Мехмар мертв. Скоро закончится дождь и засияет солнце. Оно согреет землю своим теплом. Мы соберем сочные плоды, а потом… – она выхватила из рук Арниса платок, подбросила его вверх. Платок превратился в черную галку, которая уселась на ближайшее дерево.
– Вы испытывали меня, господин сказочник? – спросила Танаис с улыбкой.
– Да, – ответил он, усевшись в кресло-качалку. – Да, моя милая девочка. Мне было интересно посмотреть на тебя другими глазами.
– И что вы увидели? – спросила она с вызовом.
– Я увидел решительность и… – он встал, порывисто ее обнял, спросил:
– Помнишь, Танаис, когда юноша примчался в дом во время сильного дождя, что он сказал?
– Он сказал, что Любовь позвала его в путь, что… – она посмотрела в его глаза.
– Меня в твой дом тоже привела Любовь, – сказал он. – Но не та, что заставляет нас совершать безрассудные поступки. А та, что делает нас совершенными людьми, наделяет редкими дарами, спасает и оберегает от зла наши души. Божья Любовь поможет нам преодолеть все трудности и невзгоды, с которыми мы столкнемся на долгом жизненном пути.
– Ты хочешь сказать, что…
– Наша сказка закончилась. Закончилась, чтобы мы смогли написать новую, удивительную историю о любви и верности.
– Начнем ее немедленно, – предложила Танаис.
– Я согласен, – улыбнулся Арнис, обнял ее за плечи. – Посмотри, какая красивая радуга. Она – знамение того, что нового потопа не будет, потому что мир сотворен для Любви.
Только Любовь – основа-основ, Вечное чудо вселенной. Только Любовь – Божья Любовь Возвышенна и нетленна!
Подарок луговой феи
Подчинено закону мер, закону чисел,Все то, что мы стремимся так с тобой возвысить,Чему особое хотим придать значенье,Безоговорочно принять, без слов сомненья.Мы служим, служим суете легко, беспечно,Забыв о том, что в мире мер ничто не вечно…
Она стояла на высоком обрывистом берегу и смотрела вдаль. Ветер развевал ее легкое бирюзовое платье, играл шелковым шарфом, обмотанным вокруг шеи, но его шалости ее не занимали. Она была увлечена океаном, который катил свои громадные волны к ее ногам. Точнее к подножию обрыва, на котором она стояла. Иссиня-черные волны разбивались о скальную породу, пенились и разлетались в разные стороны множеством брызг. Солнечный свет преломлялся в океанских волнах, образуя нечто похожее на северное сияние.
Ей хотелось верить, что сияние севера выглядит именно так, потому что там, куда она смотрит, – север. Там холодно и снежно, а здесь всегда тепло и солнечно. Но эта теплота ее не радует, не может согреть замерзшего сердца. Ее душа – маленькая льдинка, которую некому растопить, поэтому-то она стоит одна над обрывом и смотрит вдаль. Смотрит в свое прошлое, в то время, когда ее сердце было горячим, а душа живой…
Цветочный луг изобиловал красками. Невозможно было сосчитать, сколько их здесь. Больше сотни, точно. Разные оттенки и формы цветов, выросших по воле невидимого творца, завораживают. Аромат стоит такой, что голова кружится. Бабочки, стрекозы, жуки, кузнечики, цикады летают над лугом, наполняя пространство многозвучием.
– Так было много веков назад. Так будет продолжаться еще много-много лет подряд до тех пор, пока на землю не придет зима. Не та зима, которая прячет все под белым покрывалом, а та, что поселяется в человеческих душах, убивает их. Но тебе нечего бояться, потому что пока мы вместе, эта зима не придет, – говорит Андрис, опускаясь на колени перед маленьким цветком брусничного цвета. Он проводит рукой по его макушке похожей на лесную шишку, а потом прикасается к ней губами.
– Я целую луговую фею в брусничные губы и принимаю от нее силу, которая поможет противостоять зиме! – произносит он торжественным тоном, поворачивает голову, смотрит в серьезные глаза Марианны и разражается безудержным веселым смехом.
– Паяц, – бросает она и отходит в сторону. Она не желает участвовать в его игре. А его это веселит еще сильней. Он вскакивает на ноги, бегает вокруг нее, выкрикивая:
– Когда-нибудь вы вспомните меня,Холодная и злая Марианна.Когда-нибудь вам будет очень страшноБродить среди людей и думать про цветы,С которыми ваш Андрис был на «ты».
Сказать по правде,Я влюблен в малышку фею,Ни капельки об этом не жалею,Она нежна, прекрасна, ну а вы, увы…Я с вами – человек без головы.
Он улегся на траву, закинул руки за голову, негромко запел смешную детскую песенку о безголовом мальчишке. Марианна посмотрела на него с сожалением, сказала:
– А ведь ты, Андрис, недалек от истины. Я никак не могла понять, что же в тебе не так. Теперь вижу – ты тот самый безголовый мальчишка, который не умеет ни с кем ладить.
– Благодарю. От тебя мне любая хула приятна, – он поднялся. – Ладно, шутки в сторону. Ты хотела сообщить мне что-то важное, а я расшалился, как ребенок. Я слушаю тебя, душа моя.
– Мне расхотелось говорить. Здесь слишком красиво, чтобы обсуждать мирские проблемы, – она строго на него посмотрела. – Ты знал, что здесь на лугу даже самые неисправимые пессимисты вроде меня становятся романтиками, поэтому специально меня сюда привел.
– Уверяю тебя, Марианна, я этого не знал, – проговорил Андрис. – Но то, что ты сказала, меня порадовало. Неужели, в глубине твоей души забил родник?
– Мне трудно объяснить, что произошло, но мне вдруг захотелось стать бабочкой или стрекозой. Захотелось поцеловать твою луговую фею в брусничные губы, – призналась она.
– Так сделай это! – воскликнул он.
Она подошла к цветку, опустилась перед ним на колени, прижалась губами к его макушке. Ей показалось, что цветок вздрогнул и тихонечко простонал. Она подумала, что всему виной июльская жара, встала. Андрис обнял ее за плечи, проговорил:
– На губах твоих брусничный вкусИ улыбка солнечного летаНе спеши туда, где никомуНа вопросы не найти ответов.
Задержись здесь, в луговой тиши,Посмотри на лютик придорожный.Знай, любую стужу и метель,Если любишь, одолеть не сложно.
– Да-да, – ответила она, думая о своем.
Ей вдруг представилось, что этот луг волшебный, что насекомые и птицы – это заколдованные люди. Ей, Марианне, дана над ними безграничная власть. И если она захочет, она сможет превратить Андриса в кузнечика. Ее это развеселило. Она усмехнулась, но говорить Андрису ничего не стала, решив воспользоваться своей властью потом, когда возникнет необходимость. А пока пусть все остается по-старому: она будет внимательно слушать все, что он ей расскажет.
