Кора. А разве тут есть почтовый ящик?
Джесси (читает письмо). «Женщинам из Альтернативного календаря. Йоркшир».
Ани. Как оно могло дойти сюда с таким адресом?
Джесси (читает). «Ваш календарь заставил меня улыбнуться впервые за последние полтора года»…
Все затихают.
«Мой муж никогда не мог понять, почему я вступила в Женский институт. Но мне кажется, если бы он…» (Она останавливается и передает письмо Ани.)
Ани. «Мне кажется, что если бы он дожил до сегодняшнего дня и увидел эти фотографии, то сразу бы все понял»…
Листок бумаги начинает падать откуда-то сверху, словно снежинка.
И пока Ани продолжает читать, еще одно письмо падает сверху.
Под музыку Рут идет и поднимает листок с пола, а также с дверного коврика.
Рут. «Дорогие девочки из Альтернативного календаря. Я впервые увидел ваши снимки, сидя у родственников на диване, возможно, таком же диване, о котором мечтаете вы…»
Письма начинают падать, словно снежинки во время снегопада, их все больше и больше.
Джесси. «…это потребовало большого мужества. Но как раз мужества у Дани хватало с избытком. Когда шестнадцатилетнему мальчику говорят, что ему никогда не исполнится восемнадцать, это может навсегда стереть улыбку с лица любого человека, но только не нашего Дани …»
В полосе света женщины подбирают и читают письма, голоса перекрывают один другой, так что бумажный снегопад сопровождается словесным…
Кора. «Она бы громко засмеялась, увидев ваши фотографии, и могла бы повесить его на стену рядом…»
Силия. «Я сейчас пребываю в колонии строгого режима и нахожусь под сильнейшим впечатлением от размера вашей…» (Она резко обрывает чтение.)
Женщины продолжают подбирать письма вокруг них.
Ани. «Неожиданным облегчением было увидеть где-то напечатанным слово „лейкемия“ — и не почувствовать при этом как леденеют мои пальцы…»
Рут. «В январе моя мамочка…» (Нет, нет, не могу больше читать!)
Джесси. «Боже мой, она должна была бы быть первой в календаре с этими булочками в борьбе с болезнью. Потому что, говоря откровенно, все остальное она уже испробовала»…
Музыка заглушает затихающие слова, она прерывается только одной фразой.
Силия. «Я недавно был освобожден из тюрьмы, помните, я вам писал…» — Господи Боже мой!
Неожиданно дверь распахивается, появляется Крис, подталкивая перед собой вешалку для одежды на колесиках.
Крис (кряхтя). Ну помогите же кто-нибудь!
Все (с разными восклицаниями). Вот это да! Крис! Осторожно!
Все спешат на помощь Крис. На вешалке явно висят какие-то наряды в чехлах.
Крис. Дамы, я установила сегодня мировой рекорд для Нэйпли. За одно утро я дала три интервью для радио плюс одно для журнала —
Кора. А они что, не хотят поговорить со всеми нами?
Крис. Да они хотят, хотят. И непременно сделают это. И гораздо больше еще. Будьте готовы к самому главному! Ани? (Становится посреди сцены.) Я сегодня утром говорила по телефону с очень милой дамой из Лондона. Так вот, она спросила, не согласимся ли мы… завтра, да, выступить в этом самом холле для телевидения!
Неожиданный сюрприз вызывает радостное оживление в холле.
Силия. Не может быть! (Закрывая лицо руками.) Нет, нет, нет!
Кора. Что это, ты имеешь в виду под интервью?
Джесси. С кем?
Крис. Нет, нет, это будет съемка для рекламного агентства!
Ани. Для календаря.
Крис. Вы только представьте себе, какое это привлечет к нам внимание! Клянусь, нам придется переиздать наш календарь!
Все. Ого! Неужели?! Как?! О!!!
Крис. Они пришлют сюда косметолога. И не откуда-нибудь, а из Клуба здоровья в Крэйвене… Из того самого, куда ходит твой Эдди.
Крис протягивает розовую визитную карточку Силии, та передает Рут.
И это не все! Я вдруг подумала: нужно начинать действовать. Звоню прямо в «Диккенс и Бент» в Скиптоне: «Алло, это мисс Октябрь»… Они немедленно поняли, кто я! «Мы должны выступить на телевидении. Как насчет того, чтобы внести небольшой вклад в это мероприятие…» (Она расстегивает молнию на одном из чехлов.) Пам-па-пам! (Достает роскошное черное платье.)
Джесси. Ничего себе!
Силия. Но это не Пелегрини? (Проверяет этикетку.) Боже ты мой! Это же Джина Пелегрини!
Крис. А что я вам говорила? Помните, как я велела вам всем попозировать, а вы все стонали, принимая (она встает в позу) позу? Разбирайте платья, живо! Примеряйте. Мы можем позвонить и поменять все, если что не так.
Женщины уходят на кухню, возбужденно и радостно переговариваясь. Рут внимательно всматривается в визитную карточку.
(Подходит к Рут и победоносно обнимает ее. Обращается к Ани, кивая на Рут.) Посмотри на нее! Аж, дар речи потеряла от изумления. Высший класс, не правда ли? Клуб здоровья в Крейвене. Кажется, твой Эдди ходит именно туда?
Рут (помедлив, выдавливает из себя улыбку). Да, это э…
Крис (направляет ее к выходу). Давай, давай, иди померь платье! Ани!
Когда Рут уходит, Крис поворачивается к Ани.
Итак, Ани, что ты думаешь?
Ани (тихо). С ними случилось то же самое.
Крис. Что?
Ани (показывает ей письмо). То же, что и со мной.
Входит Род с букетом подсолнухов.
Род. Привет! Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты — самая кра-а-а-сивая жена на свете? О лучшей мужчина и мечтать не может.
Крис (в объятиях мужа). Род, что это за игры такие?
Род. А что, разве муж не имеет право купить своей жене букет цветов в честь праздника? Куда ты хочешь их поставить?
Крис. Род, тебе нельзя… (Не пуская его на кухню.) Там обнаженные женщины.
Род. Милая, это Нэйпли. Здесь, куда ни плюнь, везде обнаженные женщины. (Подмигивает.) Приветик, Ани!
Ани (слегка сконфужена). Привет, Род.
Крис. Это что, из нашего магазина?
Род (опускает голову, разыгрывая стеснение). Я должен был сходить в Теско. (Обращаясь к Ани.) Джон бы не одобрил, черт побери, не правда ли? Давид купил их с рук Голиафа.
Ани. Они прекрасны.
Крис. Но откуда ты узнал?
Род. Что узнал?
Крис (сконфуженно). Ты сказал, что купил цветы, чтобы отпраздновать…
Род. Да! Отпраздновать факт, что изготовитель персональных свадебных тортов откуда-то из долин Йоркшира подхватил простуду!..
Крис (слегка раздраженно). Что?!
Род (держит в руках бирку на тесемке). И следовательно не участвует в северной свадебной ярмарке в Лидсе! (Надевает на шею бирку.) Завтра, моя дорогая, мы будем представлять «стенд номер двести девяносто один»!
Крис. Нет, это не может быть… мы… нас снимает телевидение!
Род. Что?
Крис. Это же здорово! Ты не считаешь?
Род. Конечно. Но на таких ярмарках ты можешь больше продать, завести знакомства. Ты просто… (Роду неловко перед Ани, улыбаясь ей.) У нее это отлично получается.
Крис. Род! (Так, словно это все объясняет.) Это ТЕЛЕВИДЕНИЕ!
Род (неожиданно твердо). Крис, мы едем на свадебную ярмарку. Мы не можем себе позволить пропустить такой случай.
Крис это понимает. Но она так хочет быть на телевидении! Она молча выходит. Наступает неловкое молчание. Ани бросает взгляд на Рода. Он явно расстроен.
Никогда, Ани, не делай бизнеса из любимого дела. (Он пытается улыбнуться Ани.) Я теперь, когда хожу прогуливаться в сторону Грайздейла и вижу цветы, думаю: это вы, маленькие чертенята, скручиваете нас в бараний рог. (Замолкает.)
Хочется иной раз просто пробежать по ним и посбивать все эти чертовы головки. (Смотрит на подсолнухи) Но ведь Джон как-то умудрялся справляться с этим, не правда ли? (Замолкает.) Работал в этом Парке тридцать лет и никогда не уставал восхищаться его красотой. И ничто не могло его остановить.
