— Петр Владиславович, — представился он.
— А! Господин Макеев, — обозначил я осведомленность. — Как же, наслышаны о Вас от Сергея Михайловича.
Мы представились, протянули руки. Затем Макеев представил подошедшего с ним лысого толстячка в дешевом костюме:
— Власюк Андрей Максимович. Отвечает за склад — он вам поможет продукты на обмен отгрузить…
На этом представительские функции закончились, так как, обо всем начальники договорились заранее по телефону. Воду из нашего бака уже принялись прямо на рельсах разливать по бутылям для куллеров и сразу куда-то потащили. Затем и весь бак дружною толпой спихнули на рельсы. Власюк скомандовал своим, и на платформу поставили четыре ящика консервов и два мешка с крупой. Нас окружили местные, среди которых наш пулеметчик обнаружил своих знакомых. Ну, не совсем знакомых, а, как это бывает в велосипедно-байкерской тусовке, людей, которых ранее встречал: Леха и Леха, соответственно Большой и Маленький. Поболтали, махнули им блок сигарет на три пачки макаровских патронов (сигарет мы припасли много, а патронов мало). Договорились поменять излишек водки (которая была у нас) на мотоциклетные шлемы (которые были у них) и расстались довольные полезным контактом. Дрезину не пришлось разворачивать, так как задняя передача у нее была, а без бака она стала существенно легче. Единственное неудобство — мехвод сидел спиной. Ну да ему руль не крутить — рельсы сами привезут куда надо…
Валерка перебрался с пулеметом на платформу и мы намекнули провожающим, что отсутствие вони выхлопа от движка — проблема дыхательных путей тех, кто не хочет толкать «пионерку». Короче, мол, люди делятся на две категории — одни сидят на дрезине, а другие толкают. А на дрезине сидим мы! Народ быстренько выпер нас за ворота и пожелал не заблудиться. Опять движок «дрын-дын-дын», но на этот раз мы не наглотались дыма, а просто поехали обратно. Внезапно в лучах фонарей мелькнуло какое-то темное тело и черноту перед нами разорвала двойная вспышка. Эхо садануло по ушам. Загрохотал Валеркин пулемет — мехвод не успел нажать на тормоз и платформа врезалась во что-то, подмяв под себя. Состав остановился, мы соскочили вниз и зашарили фонарями по полу и стенам.
— Что это было? — Спросил Копченый.
— Бродяга какой-то.
Хамстер, держа пулемет наготове, осторожно подходил к тому, что напоминало кучу тряпок. На рельсах лежал человек в изорванном старом пальто. Лица не разглядеть — сильно повредило, протащив платформой. Спина разлохмачена выходными отверстиями от пуль и залита кровью. В кармане — большой складной нож и несколько патронов двенадцатого калибра. Рядом валялся рюкзак. Я поднял его и открыл: буханка хлеба, моток провода, полиэтиленовый пакетик золотых колечек да цепочек, грамм на пятьсот, шприц, какие-то ампулы. В прозрачном файле самодельная карта. Валерка, освещая вокруг себя рельсы, нашел, что искал.
— Вот из чего он стрелял, — сказал он поднимая обрез двустволки.
— И шут с ним. Давай оттащим его в сторону — и поехали…
— А его что, бросим?
— А ты предлагаешь на продукты положить? Он мертв — и ему не помочь. Пусть на станции решают, что с ним дальше делать…
Приехав на станцию, мы доложились, передав Задову все вещи (кроме обреза и патронов). Кстати, наш стрелок не промахнулся: оба заряда попали в ящик тушенки.
— Бандит какой-нибудь, — выдал версию Михалыч. — Скрывался под землей, попал в метро.
— Значит, из тоннеля тоже можно на поверхность попасть?
— Да вроде нет. Но надо его карту на досуге изучить. Может, что и откроется.
— А с ним чего делать?
— С ним успеется, а вот посты в тоннелях надо вводить постоянные, а не «сходите пошарьтесь на всякий случай». И немедленно!
— Да, вы правы. Ну, нам пора вторую ходку делать…
Мы заняли свои места и, уже не обращая внимания на сизый дым выхлопа, рванули с места. Добрались без происшествий. Только трупа в тоннеле не было. Честное слово!
Макеев с Власюком дали нам отдохнуть, и в очередной рейс отправились люди «Черемухи». Мы пили чай в кабинете начальника станции и вели разговор типа «ну, вспоминайте-вспоминайте, куда дели труп…». Подзадолбавшись отвечать на дурацкие вопросы по сотому разу, мы поблагодарили за угощение и вышли. Не, ну в самом деле, пусть они друг с дружкой в играют в прокуратуру! Мы нашли знакомых мотоциклистов и, отойдя в сторонку, совершили оговоренный «чейндж». Слегка доработанные открытые мотогоршки «FLY Racing.357» оказались гораздо удобнее и травмобезопаснее строительных касок: они были мягче внутри и крепче снаружи. Да и стоили в мирной жизни несколько дороже трех бутылок водки. Сбоку бы ещё на шлемы присобачили короткие планки Пикатинни и смонтировали тактические фонари, что-то китайское и недорогое! Надо будет думать по батарейкам…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А что у вас еще есть?
— А у вас?
— А шо надо?
— Всё: оружие, патроны, еда, топливо. Желательно, бесплатно и много!
— Да здесь всё вычистили в округе, а далеко ехать — машины нужны и топливо. Да мы слыхали, сейчас по машинам прицельно долбить начали. Здесь кругом много магазинчиков, но народ очкует. Продуктов много пока, у нас рационы военные в бомбоубежище были, да три фуры продуктов вниз спустили. Сейчас скважины пробурят и воду качать начнем. С водой решим, экспедицию к «академикам» пошлем. Тамошние дальше эстафету передадут. Пойдут дела какие-никакие.
Какой-то шум раздался на верхних ярусах станции. Донеслись тревожные крики. Ожила трансляция:
— Внимание! Тревога! Нападение на станцию! Занять места согласно боевому расписанию…
Наверху раздались выстрелы, рванула граната. На станцию, в противоположном от нас конце вестибюля, ворвалась, открыв огонь, разномастно одетая и как попало вооруженная толпа. Станционный народ брызнул прочь от выхода. Люди, пытаясь укрыться от пуль, ссыпались на пути, прятались под платформу. Охрана станции, вооруженная автоматами карабинами и дробовиками, сбегалась, прячась за колоннами, к месту прорыва, укрываясь на путях и сосредотачиваясь по правой стороне платформы. Я схватил Хамстера за куртку и потащил налево. Краем глаза я отметил, что Палтус и группа «бутерброд» чешут за нами. Спрыгнули на рельсы.
— Достали гранаты и, пригибаясь, бежим к противнику! Валер, сближаемся. Мы гранатами из укрытия, как рванут — ты из пулемета, мы — длинными из автоматов.
Над головой металл крошил кафельные стены. Навстречу бежали люди, хорошо не в панике, а просто пытаясь укрыться. Одна только бабища, что-то вереща, попыталась схватить Валеру за пулемет. Тот не растерялся, мгновенно отвесив ей затрещину. Бабища села. Надеюсь не затопчут. Не должны — толпа иссякала. Я вынырнул на мгновение, нырнул обратно.
— В этом направлении, во высокой дуге — гранатами. Каждый по одной. По моей команде — огонь.
Хамстер, кинул хорошо. Палтус взял не в ту руку, и я его поправил. А то переложит — и привет… Я кинул последним. Гранаты пришли, как задуманно. Рвануло как раз на лестнице. Осколки с визгом пронеслись по мрамору и, едва затихли, грохнул «Печенег». Выставив над платформой автоматы, мы с Серегой застрочили по ступеням, на которых бесновались нападавшие. Противник, укрываясь от огня, переместился ближе к «нашей» стене и попал под огонь группы охраны. За спиной подключились «бутерброды» — из своих дробовиков они вели беспокоящий огонь, давая нам возможность перезаряжаться. С путей, которые контролировала группа охраны, раздались бумкающие выстрелы подствольников. Сверху раздались взрывы. Потянуло острым неприятным запахом.
— Давайте отойдем, похоже, они слезоточивым работают. Ну-ка подсади меня…
Выбравшись на платформу, я улегся, укрывшись за колонной. Активности на лестнице уже не было, только раненые слегка шевелились. Справа, прикрываясь специальными щитами, на платформу лезли фигуры в военной и милицейской форме — охрана станции. Выстроившись за щитовым, две группы поднимались по лестнице, производя зачистку… Наконец, трансляция объявила «отбой тревоги». На платформу полезли люди.
