грудь. В моем будущем есть что-то темное. Возможно, не в ближайшем будущем, но я чувствую это, как грозу на горизонте, нагнетающую воздух. Я просто надеюсь, что у меня достаточно сил, чтобы заботится о своих друзьях.
Глядя на спящих у огня Талию и Аннабет, я удивляюсь, насколько мирные у них лица. Если я собираюсь быть за «отца» в этой компании, то я должен быть достоин их доверия. Всем нам не повезло с отцами. Я должен быть лучше этого. Может мне всего четырнадцать, но это не оправдание. Я должен держать мою семью вместе.
Я смотрю на север и представляю, сколько времени потребуется, чтобы добраться отсюда до дома моей матери в Уэстпорте, штат Коннектикут. Мне интересно, чем она сейчас занимается. Она была в таком плохом состоянии, когда я ушел …
Но я не чувствую себя виноватым за то, что оставил ее. Так было нужно. Если я когда-нибудь встречу своего отца, мы это обсудим.
Сейчас, я просто должен бороться за свое выживание день изо дня.
Я буду писать в этом дневнике, пока у меня есть возможность. Тем не менее, я сомневаюсь, что кто-нибудь его прочитает.
Талия просыпается. Ее очередь стоять на страже. Ой, у меня разболелась рука. Я никогда столько не писал. Пойду-ка я лучше посплю, надеясь, что мне ничего не присниться.
Лука Кастеллан. Это все на сегодня.
Перси Джексон и посох Гермеса
Аннабет и я отдыхали на поляне Грейт Лоун в Центральном парке, когда она внезапно спросила:
– Ты забыл, не так ли?
Я вошел в режим боевой готовности. Легко паниковать, когда ты новоиспеченный бойфренд. Да-да, естественно, я боролся с монстрами вместе с Аннабет годами. Вместе мы столкнулись с гневом богов. Мы противостояли титанам, спокойно сталкивались со смертью десятки раз. Но теперь, когда мы встречались, было достаточно одного хмурого взгляда в мою сторону, чтобы я запаниковал. И что я уже сделал не так?
Я мысленно пересмотрел список для пикника: удобные шерстяные покрывала? Есть. Любимая пицца Аннабет c дополнительными оливками? На месте. Шоколадные конфеты ручной работы из магазинчика «La Maison du Chocolat»? Тоже есть. Охлажденная газировка со вкусом лимона? Есть. Оружие на случай внезапного греческого мифологического Апокалипсиса? На месте.
Так, что же я забыл?
У меня было (мимолетное) искушение солгать. Но две вещи остановили меня: во-первых, я не хотел лгать Аннабет, а во-вторых, она была слишком умна. Она видела меня насквозь.
Так что я сделал то, что получалось у меня лучше всего: тупо уставился на неё и включил «дурачка».
Аннабет закатила глаза.
– Перси, сегодня восемнадцатое сентября. Что произошло ровно месяц назад?
– Месяц назад был мой день рождения. Восемнадцатого августа. Это была правда, но судя по выражению лица Аннабет, это был не тот ответ, которого она ожидала.
Не помогло даже то, что сегодня она выглядела неимоверно хорошо. Аннабет была одета в обычную оранжевую футболку лагеря-полукровок и шорты, но ее загорелые руки и ноги, казалось, сияли в свете солнца, а светлые волосы были разбросаны по плечам. На шее у нее красовалась кожаная веревочка с разноцветными бусинками, сделанная в нашем тренировочном лагере для полубогов – лагере – полукровок. Ее свирепые серые глаза были ослепительны, как никогда. Мне просто хотелось, чтобы эта свирепость была направлена не на меня.
Я попытался включить мозги. Месяц назад мы победили титана Кроноса. Она это имела в виду? Тогда Аннабет решила дать мне прямую наводку.
– Наш первый поцелуй, Рыбьи Мозги. Прошел ровно месяц как мы встречаемся.
– Ну… да!
Я подумал: «Празднуют ли люди события вроде этих? Должен ли я запоминать все дни рождения, праздники и юбилеи?»
Я попытался улыбнуться.
– Вот почему мы сейчас довольствуемся этим прекрасным пикником, не так ли?
Аннабет поджала ноги под себя.
– Перси… я в восторге от пикника, правда. Но ты обещал, что сегодня вечером у нас будет особенный ужин, помнишь? Не то, чтобы
я ожидала этого, но ты сказал, что кое-что запланировал… так что…
Я расслышал в ее голосе нотку надежды, смешанную с сомнением.
Она ожидала, когда я признаю очевидное: я забыл. Я конченый неудачник. Я не гожусь в бойфренды.
Только из-за того, что я забыл, вы не должны принимать это как знак, что я не забочусь об Аннабет. По правде говоря, последний месяц с ней был потрясающим. Я был самым счастливым полубогом в мире. Но, особенный ужин… разве я когда-либо упоминал об этом? Может быть, я выпалил это случайно после того, как она меня поцеловала, но тогда я был словно в тумане. А может быть, некий греческий бог, замаскировавшись под меня, пообещал ей это, чтобы подшутить над нами. Ну, или я просто отвратительный бойфренд.
Пришло время сознаться. Я прочистил горло.
– Ну… Внезапная струя света едва не ослепила меня, будто бы кто-то
пускал солнечных зайчиков прямо мне в лицо. Я осмотрелся и увидел, как доставочный фургон припарковался посреди поляны, где парковка вообще запрещена. Сбоку на фургоне было написано:
ГЕРПЕС У ПРИНЦЕСС
Минуточку, извините… у меня дислексия. Я прищурился и попытался прочесть снова:
ГЕРМЕС ЭКСПРЕСС
– О, Боже, – пробормотал я. – Нам пришла почта.
– Что? – спросила Аннабет.
Я указал на грузовик, из которого вылезал водитель. Нам нем была коричневая рабочая футболка, шорты до колена, стильные черные носки и бутсы. Из-под его кепки торчали светло-пепельные волосы. На вид ему было около тридцати, но зная по личному опыту, на самом деле ему было около пяти тысяч лет.
Гермес. Посланник богов. Личный друг, распределитель героических поисков и, зачастую, причина головных болей.
Он выглядел грустным. Гермес хлопал себя по карманам и заламывал руки. Либо он потерял нечто важное, либо выпил слишком много экспрессо в олимпийском кафетерии.
Он заметил меня и кивнул в мою сторону, будто бы говоря: «Иди сюда!».
Это могло означать многое: если он лично принес вести от богов, то это не сулило ничего хорошего. Если он хотел чего-то от меня, то это тоже было не хорошо. Но видя, как он только что спас меня от объяснений перед Аннабет, я чувствовал такое облегчение, что мне было все равно.
– Вот облом, – я старался звучать как можно более грустно. – Нам лучше узнать, что ему нужно.
* * *
Как правильно следует приветствовать бога? Если для этого есть какое-нибудь руководство по этикету, то я не читал его. Не уверен,
