неделю, и мой парень хочет отправиться в опасную пещеру, чтобы бороться с огнедышащим гигантом.
– Ты потрясающая, – сказал я.
– Я знаю, – ответила Аннабет. – И тебе лучше бы придумать нечто особенное на вечер.
***
Такси высадило нас на Западной улице №15. Вокруг все было наполнено суетой, уличными торговцами, рабочими, покупателями и туристами. Почему вдруг квартал под названием Митпэкинг оказался раскалённой суматошной площадью, я не знал. Но это самое классное в Нью-Йорке. Он всегда меняется. Наверное, даже монстры хотели бы основаться здесь.
Мы двинулись к месту строительных работ. Двое полицейских стояли на перекрестке, но они не обращали на нас никакого внимания, когда мы свернули на боковую дорожку, а потом попятились назад и прошли под заграждением.
Дыра в асфальте была размером с двери гаража. Труба-опора уходила вниз, создавая что-то на подобии лебедки, а металлические ступени терялись внизу в клубах дыма.
– Идеи? – спросил я Аннабет.
Я обязан был спросить. Будучи дочерью богини мудрости и стратегии, Аннабет любила составлять планы.
– Мы спускаемся вниз, – сказала она. – Находим гиганта. Забираем кадуцей.
– Вау, – ответил я. – И мудро, и четко.
– Заткнись.
Мы перебрались через заграждения, пролезли под лентой, и подползли к отверстию.
Я то и дело косился на полицейских, но они не оборачивались. Пробраться в опасную дымящуюся дыру посреди нью-йоркского перекрестка оказалось подозрительно легко.
Мы опускались. И опускались.
Ступеньки, кажется, были бесконечны. Единственное пятно света над нами все уменьшалось и уменьшалось, пока не стало размером с почтовую марку. Я больше не слышал городской транспорт, только эхо капающей воды. Каждые двадцать футов или около того, рядом с лестницей мерцал тусклый источник света, но от этого спуск не переставал быть мрачным и жутким. Я был смутно осведомлен в том, что позади меня тоннель открывался в гораздо большее пространство, но я полностью сосредоточился на лестнице и на том, как бы не отдавить пальцы Аннабет, которая спускалась подо мной. То, что мы добрались до самого дна, я понял по всплеску какой-то жидкости под ногами Аннабет и по ее возгласу:
– Святой Гефест, – сказала она. – Смотри, Перси.
Я приземлился рядом с ней и оказался в луже грязи. Оглянувшись, я понял, что мы находимся в пещере размером с завод. Теперь тоннель был похож на узкий дымоход. Каменные стены были заполнены старыми кабелями, трубами, рядами кирпичной кладки, которые ранее, возможно, были фундаментами зданий старой постройки. Из лопнувших водопроводных труб, вероятно, когда-то бывших частью канализационной системы, непрерывно сочились вода, стекая по стенам вниз и оставляя на полу слой грязи. Мне совсем не хотелось знать, что было в этой воде.
В тусклом свете пещера казалась чем-то средним между зоной строительных работ и блошиным рынком. Вокруг были разбросаны деревянные ящики, наборы инструментов, древесина и куча стальных труб. Там даже был бульдозер, самоходная землеройная машина, наполовину утопавший в грязи.
Или еще лучше: несколько старых машин, непонятно каким образом попавшие сюда с поверхности, до отказа были забиты чемоданами и кучами кошельков. Повсюду небрежно валялись стойки с одеждой, будто бы кто-то обчистил целый универмаг. Но, что хуже всего, на стальных подмостках, с крючков для мяса свисали коровьи туши – обескоженные, потрошеные, готовые к разделке. Судя по запаху и летающим рядом мухам, туши были далеко не свежие. Этого почти хватило, чтобы сделать из меня вегетарианца, за исключением того надоедливого факта, что я просто жить не мог без чизбургеров.
Никаких признаков присутствия гиганта. Я надеялся, что его не было дома. Тогда Аннабет указала в дальний конец пещеры.
– Возможно, там.
Прямо во тьму вел идеально круглый тоннель диаметром в двадцать дюймов, будто бы сделанный огромной змеей. Ух… плохие мысли.
Мне совсем не нравилась мысль отправиться на другую сторону тоннеля, особенно пробираясь через блошиный рынок, строительное оборудование и коровьи туши.
– Как все эти вещи сюда попали?
Мне хотелось говорить шепотом, но мой голос все равно отдавался эхом повсюду.
Аннабет осмотрела местность. Ей явно не нравилось то, что она видела.
– Они, должно быть, разобрали бульдозер по частям и притащили сюда, затем собрали вновь, – предположила она. – Мне кажется, что именно так они прокопали систему метрополитена много лет тому назад.
– А что насчет другого хлама? – спросил я. – Машины и… эм, мясные изделия?
Аннабет поморщилась.
– Кое-что из этого похоже на уличную торговлю. Все эти кошельки и коровы… у гиганта, должно быть, была причина на то, чтобы притащить их сюда, – она жестом указала на бульдозер. – Эта штука выглядит так, словно пережила войну.
Когда мои глаза привыкли к темноте, я увидел то, что она имела в виду. Гусеничные тележки бульдозера были полностью разрушены, сидение машиниста обуглено, а в передней части устройства на отвале с ножом была огромная вмятина, будто бы что-то врезалось в машину… ну или кто-то ударил ее кулаком.
Тишина была жуткая. Взглянув на крошечное пятнышко дневного света над нами, у меня закружилась голова. Как пещера такой величины могла находиться под Манхэттеном, не разрушив при этом городской квартал и не затонув в реке Гудзон? Мы, должно быть, опустились на сотни футов ниже уровня моря.
Но, что действительно беспокоило меня, так это тоннель в дальнем конце пещеры.
Я не хочу сказать, что чувствую запах монстров, как мой друг Гроувер. Но внезапно я осознал, почему он так ненавидит опускаться под землю. Здесь чувствовалась тяжесть и опасность. Полубогам здесь не место. Внизу тоннеля что-то затаилось.
Я взглянул на Аннабет, надеясь, что она предложит прекрасную идею – делать ноги. Вместо этого она направилась к бульдозеру.
Мы только достигли середины пещеры, когда из дальнего конца туннеля эхом раздался жуткий стон. Мы с Аннабет нырнули за бульдозер как раз в тот момент, когда из темноты появился гигант, потягиваясь после сна.
– Завтрак, – урчал он.
Теперь я видел его четко, к сожалению.
Насколько он уродлив? Давайте-ка я объясню на таком примере: Секокус, Нью-Джерси, выглядел намного привлекательнее, чем этот гигант. И это не комплимент.
Как и говорил Гермес, Какус был около десяти футов в высоту, что делало его мелким по сравнению с другими гигантами, которых я встречал. Но Какус возместил это своим безвкусным и кричащим внешним видом. У него были кучерявые рыжие волосы, бледная кожа, покрытая ярко-оранжевыми веснушками, недовольная гримаса с курносым носом, большими глазами и изогнутыми бровями, одновременно придающая ему испуганный и несчастный вид. Одет он был в красный велюровый халат и соответствующие тапочки. Халат был распахнут, выставляя на всеобщее обозрение шелковистые боксеры с сердечками, и роскошные волосы на груди красно-розово-оранжевого цвета,
