порно делать нечего. Поскольку размер, естественно, имеет значение, причем решающее. А симпатичный он у парня или нет – никого не интересует.
– Спасибо, – сказал Джек и застегнул ширинку.
Хэнк, чье орудие то и дело мелькало на экране, проводил Джека до машины; член у него был совершенно несимпатичный, зато гигантский.
– Ты не печалься, главное – здоровое питание. Тебе подойдет такая диета – мало жиров, мало солей, мало углеводов, – посоветовал он Джеку.
– Хэнк, ты готов? – закричала из дома Милли.
– Эта работа не для всех, – продолжил несколько извиняющимся тоном Хэнк, – очень большие нагрузки.
Говорил он странно высоким для его комплекции голосом.
– Хэнк!
На веранду вышла Муффи, улыбаясь до ушей, – она как раз вставила вампирьи клыки, видимо готовясь к очередному дублю.
– Уже иду! – крикнул ей Хэнк, а Джеку сказал: – Знаешь, если бы я сначала встретил ее сестру, все было бы иначе, но я наткнулся на Милдред.
– У Милли есть сестра? – заинтересовался Джек.
– Мира Ашхайм, она в кино на легальном положении, это Милдред отвечает у них в семействе за порнуху.
К Муффи присоединилась и Милли:
– Хэнк, ты задерживаешь съемки!
– И что она делает в кино на своем легальном положении?
– Она вроде агента, – ответил Хэнк. – Когда-то вела дела Вэла Килмера, а может, Майкла Фокса; да у нее людей такого уровня полно было. Понимаешь, тут все построено на знакомствах.
Хэнк зашагал обратно к дому с видом человека, которому предстоит долго-долго заниматься сексом со шлюхой-вампиром. Кажется, он не очень-то был рад такой перспективе.
– Удачи! – крикнул ему вслед Джек.
– Надеюсь вскоре увидеть тебя на большом экране, – сказал Хэнк и показал пальцем в небо; видимо, он считал, что небеса и большой экран – синонимы.
– Удачи, короткоболтовый ты мой! – крикнула Милли.
Хэнк вдруг остановился и повернулся к Джеку:
– Если встретишь Миру, не говори ей, что знаком с Милдред. Если Мира об этом узнает, тебе конец.
– Ну, я же не пробовался на самом деле, – сказал Джек.
– Малыш, не обманывай себя – это были самые настоящие пробы. В общем, будешь играть – я пойду смотреть.
Джек тоже решил следить за успехами Хэнка, хотя и не сказал ему об этом. Порнопсевдоним у того был Длинный Хэнк, играл он больших, красивых мужчин, регулярных посетителей спортзалов, подчеркнуто немногословных (вероятно, из-за неподходящего голоса). Джек с тех пор посмотрел штук двадцать «фильмов для взрослых» с его участием; ни сюжет, ни названия ему ничем не запомнились.
Лицо его тоже можно было не запоминать – и Джек, и Эмма узнавали Хэнка по пенису. Они смотрели фильмы с его участием вместе.
– Эмма, остерегайся заглядывать в Ван-Нейс, – сказал Джек, вернувшись домой, – там бегают парни с во-от такими болтами.
– Тоже мне, напугал ежа сам знаешь чем, – сказала Эмма.
Джек рассказал ей все по порядку: и про то, как Милдред Ашхайм объявила его пенис «слишком коротким», и как Муффи назвала его же «симпатичным», хотя с болтом Длинного Хэнка ему и правда не сравниться.
– Ну, конфетка моя, твой не сказать чтобы такой уж маленький, но, признаюсь тебе, видала я болты и подлиннее, – сказала Эмма; эти слова ударили по самолюбию Джека больнее, чем презрительный вердикт Милли. Эмма это заметила. – Милый, ну что ты, ей-богу, ты же не порнозвездой думаешь стать!
Подбодрив таким образом Джека, она сразу же набрала номер Лоуренса из Си-эй-эй и первым делом сказала ему, что трахаться с ним не станет.
– Эта тема закрыта раз и навсегда, надеюсь, ты понял, – сказала она. – Так я вот о чем: у тебя есть еще идеи насчет того, с какими агентами пообщаться Джеку? – Закрыв трубку рукой, она сказала: – Он говорит «нет».
– Спроси, не знает ли он некую Миру Ашхайм.
Через несколько секунд Эмма доложила Джеку:
– Он говорит, она отработанный материал, конфетка моя. Мол, ее все давно послали. У нее даже помощника больше нет.
– А мне кажется, с нее-то нам и надо начать, – сказал Джек. – Попроси его ей позвонить, что ему стоит?
Эмма передала это своему похотливцу.
– Он говорит, у нее даже офиса нет!
– Вот и отлично! – ответил Джек.
– Лоуренс говорит, ни в коем случае нельзя упоминать при ней имя ее сестры.
– Я уже знаю, одна Мира, другая Милдред, и у второй я уже был. Не перепутаю.
Вернувшись из «Американ Пасифик», Джек обнаружил на автоответчике три сообщения. Джек боялся, что ему звонила одна домохозяйка из Бенедикт-Каньон, он с ней трахался в последнее время. Дама была явно не в себе, утверждала, что из ее спальни видна часть поместья Сьело-драйв, где убили Шерон Тейт; Джек не сумел разглядеть ничего похожего. Более того, утверждала она, когда дуют ветры Санта-Ана[16], она слышит крики и стоны мисс Тейт и других жертв – словно бы убийства продолжаются до сих пор.
Она частенько звонила Джеку, чаще всего с тем, чтобы перенести дату их очередного свидания. Обычно перенос был связан или с мужем, или с детьми, а однажды – с собакой. Несчастный пес съел что-то не то, и пришлось срочно вызвать ветеринара.
Эмма сказала Джеку, что ему пора учиться читать между строк – дама спит с этим ветеринаром. Эмма просто обожала слушать, какие разные резоны выбирает эта дама, чтобы не спать с Джеком или, по крайней мере, отложить «тайное свидание». Но в тот вечер Эмма вся ушла в работу и не брала трубку, так что они с Джеком уселись слушать автоответчик вместе.
Первые два сообщения были от Лоуренса и Ротвейлера; они оба, оказалось, позвонили Мире Ашхайм, сказали, что ей обязательно надо увидеться с Джеком, и оставили его телефон. Третье сообщение было от самой
