— Спасите! Спасите… спасите! Ваша милость, Невольч, спасите меня!..
— Отце-епись! Отцепи… стерва! Падла, отстань же, ведьма! — он заехал ей локтем в переносицу и хруст смешался с многозвучным воплем, перекошенная физия Розарии закатилась вниз и тело съехало, Юржан пихнул ее ногой снова и, слетев с насеста, за который держался, тараном полетел вместе с нокаутированной Розарией на перила, низенькие и служащие лишь украшением интерьера. Розария слету перелетела через смешную опору и ядром внеслась на качающийся маятником второй этаж, проредила тайфуном дорогу, калеча и уродуя все на своем пути, оставляя кровавую дорожку из разбитого в кровь лица, и с визгом уничтожила свою последнюю преграду — унеслась в пропасть. Илена не увидела, чем закончился полет для госпожи Эстальн, но она отчетливо запомнила бледную гримасу Верховного магистра Невольча, когда тот, вслед за Розарией пронеся в образовавшуюся брешь.
— Юржан! Юржан! — Форт, бледнея и краснея, орал во всю глотку.
Заработали арбалетчики и лучники, рядами вставшие по обе стороны круглого вольера, ломясь через перила и открывая непрекращающийся огонь по остервенелой нечисти на дне бассейна. Но кто сможет остановить то, что испокон веков рождалось и умирало для охоты и пожирания добычи? А кого пожирать и загрызать до смерти, тварям без особой разницы.
Над ухом Илены затрещало и с диким воем в очередь, за смертью понеся, генерал Железного Щита, врезаясь в дрожащие столы и теряя от ударов сознание, его вместе с грудой хлама прибило к левому краю обломанных перил. Счастливчик! Его тело не полетело в глотки алчущей нежити!
— Мы идем вам на помощь, господин Ешкан! — это кричал, заглушая, всеобщий рев командир бароджской стражи. Его молодцы расчищали выход и теперь бросали по наклонному полу "кошки". — Цепляйтесь господа, мы вас…
Сперва шорох едущего по деревянному помосту тела, потом приглушенный, басовитый вопль — это милсдарь Кин с оторванными ножками от стола со скатертью на голове, пошел в голодные пасти гадам, оправдываясь перед Фортом и Ешканом за террор. Туша губернатора Кина промчалась мимо Ложича, едва не зацепив, врезалась и смазала пять столов, тройку пожилых офицеров из разных ведомств, и под всеобщий крик, доломала правую часть перил и всем необъятным грузом приложилась на вторую платформу. Стонущий скрип и скрежет, вибрация пола и первый этаж ощутимо подбрасывает, до слуха Илены вновь мчится оглушающие причитания, грохот, хлюпанье и надсадное завывание тварья. Все ясно — это монстры получили очередные порции пищи! Ей показалось, но она даже расслышала треск разрываемой одежды, хруст костей и завывания дерущихся между собой мразей.
— Папа! Папа! Па… — Рамус Форт головой вниз нырнул в скатерти, протаранил стульчик и стол, раскидав вокруг жаркое и салаты, вошел в крутое пике, в булькающую и качающуюся пропасть. Тиберий Форт жалостно визжит и ныряет следом, хватая за штанину, а потом двумя руками обхватывает голенища сыночка, Тревор Ешкан тянется к ним… вот так их и вытянули! Перепуганных до дикости и ужаса.
Поочередно солдаты выуживали одного за другим гостя, под хлопоты врачевателей и чародеев. Подоспевшие магики ускорили процесс расстрела нечисти, беря эстафету у лучников и арбалетчиков. Дно бассейна закипело и забурлило, когда десяток магиков закатав рукава, обстреляли огнем клокотавшую пропасть. Мутная от крови, обломков и копошащих тел клоака загудела от разрядов, вскипела и озарилась сверхъестественными всполохами.
Дошла очередь до Рериха с Иленой, их вытащили, чуть ли не последними, приводя сударыню Лафимскую в чувство. Уже в паланкине на пути домой ее посетила запоздалая, шокирующая душу мысль: кто инициатор всего того ужаса в Бародже? Стечение обстоятельств или чей-то злой умысел? Почему-то она догадывалась, какой ожидает ее ответ…
— Мейстер Лоа, позовите, пожалуйста, адъютанта Рериха!
Голос госпожи Лафимской все еще дрожал от пережитых событий.
— Моя помощь сударыне больше не нужна?
— Нет. Ступайте, Лоа. Большое вам спасибо. — Она старалась говорить твердо, но дрожь все равно проступала в интонациях. Не факт, что и чародей тоже участвовал в столь злосчастном инциденте в Бародже, но Илена решила сначала проверить подозрения у главного заводила теневых игр, а именно — мистера Рериха.
Она отвернулась от входной портьеры и с содроганием обхватила голову руками, на мозг шквалом нахлынула череда ужасающих видений: перепуганные физиономии чиновников, офицеров, кавалеров и дам — мелькали перед глазами, а следом, кошмарная клоака болота, кишащего нечистью, бурлила и неистовствала. Милостивый Фодар, может она прогадала и переступила черту дозволенности, когда принимала условия действий адъютанта Рериха? Возможно, гонка за выживание достается чрезмерно высокой ценой, чем могла она себе позволить? В глубине души все ее естество орало и кричало — хватит! Хватит сеять смерть!
— Сударыня, — тихо, дуновением ветра за ее спиною. Голос верного слуги вкрадчивый, но без особых ноток угрызения и разоблачения. Как и прежде, Рерих непоколебим, стоял и будет стоять на своем! Изничтожать магистрат до последнего. Как сорную траву. Под корень!
— Скажи-ка мне, пожалуйста, Рерих, чья затея с банкетом в Бародже, твоя с Лоа или здесь поработало случайное стечение обстоятельств? Может быть, злосчастное невезение свалилось на головы магистров? Рерих, объясни мне?.. Стена Бароджа… Ресторан над вольером… Слишком много случайностей, тебе не кажется?
В душе она боялась услышать настоящую… РЕАЛЬНУЮ правду.
И Рерих не спешил открываться, не глядя в ее пламенные глаза, он присел на краешек стула напротив, и, облокотив спиной спинку, медленно сощурил взор.
— В каждом хорошем плане присутствует коллективная работа. Каждый человек, достигая нужной цели должен прилагать максимум полезных усилий для свершения ее, и… бароджский банкет тому не исключение, госпожа Лафимская. Как я уже много раз говорил, невозможно ничего добиться без упорства и усилий. Над Бароджем работала целая группа доверенных людей. Кто-то доводил конструкцию до излома, кто-то обрабатывал и отвлекал администрацию, прислугу и стражу, а кто-то следил, чтобы сударыня Илена после проведенной акции осталась в живых… Все честно и точно, ваша милость.
Она задрожала сильнее и нервней. Вот значит как? Она просто-напросто ловкий механизм в схемах их общей, но коварно-опасной мести! Не сдерживая больше себя ни на секунду, она сорвалась с места, опрокидывая за собой стул, подскочила к Рериху и наотмашь закатила ему сперва одну, потом другую пощечины, замахнулась для третьей… Он словил ее руку, очень резко подвелся и крепко держа обе ее руки в своих крепких ладонях, стремительно привлек ее к себе, к груди, и ласково на ухо убедительно зашептал, убаюкивающие сознание слова:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
