в задушевные беседы.
— Ну, до того инцидента с нападением и э… нашей трансформацией, он был, как и все, ну, заносчив очень, всех, кто ниже его по положению, не считал за людей, потом, после гибели отца и невесты, озлобился на Церковь, стал лучше относится к магам тьмы и вообще ко всем нам, словно признал за своих. Но со временем опять начал отдаляться, да и очень дёрганным стал, — Лиара пожала плечами, — Какое-то время даже претендовал на лидерство в нашей компании, но потом перестал, словно ему это стало не интересно. И снова начало сильно прорываться наружу его дворянство.
— Я к чему, — Кристина подняла бокал повыше, глядя на нас сквозь рубиновую жидкость, — он опасен. Для вас в первую очередь. Где гарантия, что на допросе или на суде он не выкинет чего-либо, из-за чего им заинтересуется Церковь? И там он не расскажет всё о себе и о вас? Или, наоборот, не попробует утянуть вас за собой, если приговор окажется слишком суровым? А после того, как я приказала его заковать, он не простит ни меня, ни вас, вы же стояли и не вмешивались, фактически были на моей стороне.
— И что, предлагаешь прирезать его, как собаку? — Доргард дёрнул себя за бороду.
— Вообще-то это самый лучший вариант. Но вот вопрос, где это можно сделать? В дороге и сказать, мол, это была попытка к бегству? Притянуто, рискованно. После этого нас будут трясти имперские дознаватели так, что мало не покажется. Он всё-таки дворянин, а не бешеная собака. Хотя по факту, конечно, именно что собака, и ещё какая бешеная. Но с хорошей родословной. Не зря же я пыталась спровоцировать его на нападение на глазах у половины гарнизона. Это не вариант. Теперь я пока лишила его возможности говорить. Но на суде ему придётся разговаривать, и кто знает, о чём он станет болтать.
— Я могла бы вызвать его на магический поединок. Как маг я сильнее его, — Лиара намотала прядь волос на палец.
— Он не примет такой вызов, поймёт, в чём дело. Для того, чтобы у него не было выбора, нужно, чтобы ты была выше его по титулу.
— А кто сказал, что я ниже?
А ведь и правда, мы не знаем её титула, да что там, мы даже её родовой фамилии не знаем, она её никогда не называла. И преподаватели не упоминали.
— Дуэли запрещены. Тем более без повода. И тем более, если вызовешь ты, то выбор оружия или магии будет за ним. А на мечах у тебя такого преимущества нет. Особенно если он выберет двуручник, который ты и поднять-то с трудом сможешь.
— А ничего, что мы вот так хладнокровно обсуждаем варианты убийства нашего совсем недавно, но почти друга? — Олаф окинул нас всех недоуменным взглядом. — Ну да, он моментами ведёт себя неадекватно, да, в истории с погибшей разведкой показал себя не очень…
— Олаф, — я перебил его и, повернувшись, взглянул прямо в глаза, — в истории с разведкой он повёл себя так, что будь он легионером, его насмерть запороли бы кнутом у позорного столба. Это не ошибка, это сознательный саботаж и диверсия, он просто убил этих людей. За такое приговор трибунала может быть только один. Смертная казнь. Или на войне первый же штурм вражеских укреплений в составе штрафной когорты без права на отступление. И то, что он учится с нами вместе, не делает его преступление менее тяжким. Он нарушил прямой приказ командира. Он заставил людей пойти на смерть, а потом бросил их. Всё, точка.
Северянин смущённо отвёл взгляд, но не сдался.
— Но всё равно это должен решать суд, а мы тут планируем расправу.
— Суд его оправдает, скорее всего. Дворянина будут судить дворяне. А если нет, то ты готов поставить свою жизнь на то, что он не решит затянуть на плаху всех нас просто так, за компанию, чтоб одному не так скучно помирать было? Ты точно знаешь, что творится в его голове?
— Он же так гордится своей честью, он не станет подставлять других!
— Да? А почему его честь не помешала ему бросить на смерть десяток разведчиков и сбежать?
— Ну, в горячке боя…
— Думаешь, перед топором палача у него будет более холодная голова?
Олаф замолчал, но, похоже, окончательно мы с Лиарой его не убедили.
— Значит так, все считают его проблемой?
Я, Эйсиан, Лиара, Лемал и Доргард согласно кивнули. Олаф тяжело вздохнул и тоже кивнул.
— Тогда я с Лиарой иду сейчас к нему поговорить без свидетелей, а потом будем решать, в зависимости от итогов разговора.
***
— Свон, скажи мне одну вещь, какая бешеная блоха тебя укусила?
Маг поднял голову и злобно ухмыльнулся.
— Сняла заклинание, пообщаться захотелось? Боишься, лишнее скажу кому-либо без твоего присмотра?
— Ты не поверишь, боюсь. Твой язык может свести в могилу всех вас, а мне этого не хочется.
— Нашла себе ценный инструмент и не хочешь его терять? А меня решила списать? Слишком своевольный, не управляемый, да?
— Дурак ты, Свон. Ты разве не знаешь, с каждым годом в Империи появляется всё больше демонов? Кто с ними будет бороться? А если вас обучить, то лучших охотников на демонов и желать сложно.
— Вот, значит, как? Значит, это не дело Инквизиции бороться с демонами внутри нас? Если можно использовать с пользой, то пускай будут, меньшее зло?
— Так вот почему ты так взъелся на меня! — Кристина присела на скамью у противоположной стены. — По твоему мнению я должна была излечить вас, когда всё узнала? Изгнать демонов, как положено инквизитору, а если такого способа нет, то сжечь всех на костре? Выбрать путь безупречного света, чистого и непоколебимого?
— Ты даже не пыталась! — Свон дёрнулся вперёд, загремев цепями, продетыми в кольцо на стене. — Ты же сразу решила, так проще, решила, польза от нас перевешивает возможный вред! А если это не так? Если наша одержимость усилится? Если мы сами станем демонами? Да, теперь ты за ними присматриваешь, а потом? Когда все вернутся в университет, а ты к себе?
— А ты видишь тут библиотеку? Архив артефактов? Хранилище знаний Ордена инквизиции? Нет? Я вот тоже не вижу. И как ты мне предлагаешь искать решение для вашей ситуации? Или у меня, по-твоему, не голова, а имперский архив? Знания на все случаи жизни? Как я должна была вам помочь, если вижу такое впервой в жизни? А сам ты на какого демона расклеился и всё больше срываешься? Ты становишься опасен для
