Пока они разговаривали, Лас поднял от земли столб воздуха и потянул его к тучам, где болтался обрывок воронки сына. Две извивающиеся трубы устремились друг к другу, как два истосковавшихся страстных любовника и слились в жадном поцелуе, затягивающем в свой водоворот все и всех, кто находился на верхушке холма. Чуть погодя Тьенси вплел в смерч яркую огненную нить. Чтобы уж наверняка.
Пилот пораженно присвистнул, забыв о присутствии ашурта.
«И будет у нас жаркое на ужин, — усмехнулся Сантилли. — Всмятку».
Он нашел глазами за спинами воинов небольшой кружок демонов. Прекрасно, все в броне: Шон, Чарти, Ноэль, старший брат отца Осберн, Шали, Ирлат, муж тети, и очень кстати Мишель — темный маг в этой компании в данный момент лишним не будет.
— Передайте духам, пусть выдергивают из общей кучи магов и волков. На истребителях — займитесь летающими тарелками, у драконов защита на исходе, — скомандовал Рошейн и переключился на Сантилли. — Что?
— Рошейн, я пошел? — тот сделал неопределенный жест рукой, мол, что торчать зря в воздухе.
— Проваливай. На южном склоне туговато, давай туда. Присоединишься к кому-нибудь, — король, так и не взглянув на ашурта, отключился.
— Поехали, — демон хлопнул пилота по плечу.
С вершины холма начинала откатываться вниз масса, недавно бывшая дисциплинированными воинами, еще пытавшимися сохранить видимость строя, но смерч, неторопливо разматывающий витки, все равно ухитрялся выхватывать то человека, то животное, заставляя ряды отступающих сминаться. Маги, быстро бросив попытки перебить заклинание, присоединились к убегавшим от смерти солдатам, внося свою долю начинающейся паники. Сантилли мельком подумал, что он бы тоже не стал связываться с одним из сильнейших духов воздуха и демоном, взявшим его имя, и заметил на противоположном от Рошейна склоне отряд дэмов во главе с очень знакомым демоном, довольно успешно прокладывавшего себе дорогу к вершине.
«Да что ж тебе неймется-то?» — с досадой поморщился ашурт и, решив, что у южного склона ему делать нечего, приказал пилоту менять курс.
Ближе к вершине летунов не осталось, смерч разогнал всех, сместив воздушный бой к периферии. «Птицу» ощутимо болтало, и подойти к Вардису не получилось. Сантилли выбрал наиболее близкий к нему участок холма и откинул купол. Ветер ворвался в кабину, хлестнув по лицу мелким мусором, мгновенно проверил все закоулки катера и подбросил его вверх. Ашурт едва удержался на ногах, лязгнув зубами, быстро расправил крылья и выпрыгнул из «птицы», попутно обрастая огненной броней. Но долго полетать не получилось — бушующая стихия, пусть даже и слегка ручная, плохо переносила конкурентов. Демон выбрал относительно спокойное место и рухнул на головы отступающим, нагнав на них нешуточного страха: с высшими демонами не в духе в этом мире знакомы не были.
Расчищая себе пространство для жизни, Сантилли старался не думать о том, что творится у подножия холма. Вселенский хаос: с одной стороны напирает смерч, с другой — противник, преградивший путь к спасению. Окруженное войско, поняв, что выхода у него нет, могло запросто ломануться вперед, идя по трупам своих же воинов. Рошейн по идее должен предложить им сдаться или демоны всех положат шквальным огнем, чтобы остановить людей и самим остаться в живых.
Ашурт на мгновение оглянулся, чтобы оценить обстановку внизу. Король немного отвел войска, чтобы уменьшить давление на первые ряды, но маги, принявшие это за слабину, моментально атаковали демонов, управляющих смерчем. Их было видно как на ладони, и отступающие начали перегруппировываться для последнего броска, образовывая клин.
Проклятье, надо поторопиться. Сантилли обозвал себя недоделанным героем-самоучкой и прибавил ходу. В центре смерча под куполом, удерживаемым магами, находится падший ангел и тоже не в окружении армии. Убрать его и сражение почти выиграно. Демон сплюнул хрустевшую на зубах землю и потянулся к другу:
«Ласти, сможешь сжать центр, чтобы зацепить магов? Я уже замотался бегать вокруг них».
Если бы не жесткое условие не убивать, йёвалли попросту бы смел вершину вместе с куполом и со всеми, кто там находится, и один идиотский ашурт не топтался бы на месте как неприкаянный, рискуя угодить под собственную выдумку.
«Я ювелир? — удивился Лас. — Попробую».
И тут началось. Оставшиеся «скаты» бросились на драконов, маги при поддержке всадниках на волках и пехоты усилили нажим на Ласайенту, и тот, отвлекшись, не удержал поток. Ревущий гигантский хобот неуверенно пошарил по вершине, как будто принюхивалась, и, внезапно скакнув блохой через головы сражающихся, прочертил по изумрудному полю жирную черную полосу, перечеркнувшую идущую мимо холма дорогу. Трехсотенный отряд на волках, спешивший из города на подмогу окруженным, рассыпался в стороны, уходя от танцующей воронки. Еще несколько минут и от смерча ничего не осталось, но свое дело он сделал: и холм очистил и всадников разогнал, которым теперь надо было или перебираться через глубокий овраг или объезжать его.
«Скатам» удалось зацепить одного из драконов, и он рухнул вниз, подминая под себя и своих и чужих, как раз рядом с сыновьями и Ласайентой.
«У них защита и капсулы. Капсулы и защита», — как молитву твердил Сантилли, выбегая на изрытую плоскую вершину.
От большой группы магов, защищавших падшего, осталось всего трое, остальные валялись на вздыбленной земле, истратив последние силы.
«Ага, а я идиот, спасающий мир, — разозлился на себя ашурт, перебрасывая энергию из капсулы на защиту и выпуская на свободу огонь. — Всю жизнь мечтал».
Ласти, когда в первый раз увидела, как по багровым чешуйкам пляшут язычки пламени, здорово обиделась: «Почему у тебя есть, а у меня — нет?», — и, забавно надув губы, в сердцах топнула ногой.
Как они там? Хоть бы обошлось.
Метрах в пятидесяти от ангела из-за края развороченной вершины выскочил Вардис с тремя десятками воинов, и Сантилли выбросил все посторонние мысли из головы. Солдаты на бегу стреляли по уставшим магам, державшим купол, но видимого вреда не причиняли, а когда ашурт огненной плетью несколько раз хлестнул по защите, на него переключился сам падший.
«А красивый, сука», — с невольной завистью подумал Сантилли.
Восставший ангел сохранил серебряный цвет волос, какой бывает у снега в лунную ночь. В чем-то они с Ласайентой были похожи — светлые волосы, выгибающиеся дугой брови, тонкие черты прекрасного лица, и Сантилли невольно задумался о том, почему Создатель придал заведомо мужским созданиям женские черты, наделив их высоким ростом и крепкой мускулатурой. Хотя последнее понятно, но вот первое наводит на интересные мысли.
