тому подобное. Это всегда было прибыльным делом. Нужна только индивидуальность, которую я могу обеспечить.
Джордж окинул кузину оценивающим взглядом. Его восхищали ее энергичное лицо, чувственный рот, гладкая кожа. Он ощущал в Сьюзен то трудноопределимое качество, которому всегда сопутствует успех.
— Да, — промолвил Джордж. — Думаю, Сьюзен, ты своего добьешься и вернешь с прибылью все, что истратишь на это предприятие.
— Дом находится на торговой улице, а у дверей можно парковать машину.
Джордж снова кивнул:
— Ты давно обдумывала этот план?
— Больше года.
— Почему же ты не обратилась к старику Ричарду? Он мог бы финансировать твой проект.
— Я обращалась.
— И он не пошел тебе навстречу? Странно. По-моему, ему следовало распознать в тебе собственную деловую хватку.
Сьюзен не ответила, и мысленному взору Джорджа представился худощавый, нервозный молодой человек с настороженным взглядом.
— А какую роль ты отведешь твоему… как его… Грегу? — осведомился он. — Надеюсь, он перестанет торговать порошками и пилюлями?
— Конечно. Позади дома будет лаборатория. Мы создадим собственные формулы для кремов и других косметических препаратов.
Джордж с трудом сдержал усмешку. Ему хотелось сказать: «Выходит, малыш получит свою игрушку», но он промолчал. Джордж с удовольствием поддразнил бы кузину, но он ощущал, что с чувствами Сьюзен к ее мужу следует обходиться крайне осторожно. Они имели все признаки взрывчатого вещества. Как и в день похорон, Джордж снова подумал о Грегори. Этот парень какой-то странный. Внешне невзрачный, но что-то в нем приковывает внимание…
Джордж вновь посмотрел на спокойную и торжествующую Сьюзен.
— Из всей семьи ты одна — истинная Эбернети, — сказал он. — Жаль, что старый Ричард был предубежден против женского пола. Уверен, что, будь ты парнем, он оставил бы тебе все деньжата.
— Пожалуй, — медленно произнесла Сьюзен и добавила после паузы: — Правда, ему не нравился Грег…
— Вот как? — Джордж поднял брови. — Ну, всем свойственно ошибаться. Как бы то ни было, теперь все идет хорошо — согласно плану…
Внезапно он осознал, что эти слова особенно применимы к Сьюзен, и ему стало не по себе. Джордж не питал особого пристрастия к хладнокровным и деловитым женщинам.
— Между прочим, — осведомился он, дабы переменить тему, — ты получила письмо от Элен? Насчет «Эндерби»?
— Да, сегодня утром. А ты?
— Тоже. Ну и что ты намерена делать?
— Мы с Грегом не возражали бы поехать туда через уик-энд — если это подойдет остальным. Кажется, Элен хочет собрать всех вместе.
— Иначе кому-то достанется более ценная мебель, чем другим? — ухмыльнулся Джордж.
Сьюзен рассмеялась:
— Полагаю, все вещи уже оценены. Но оценка имущества для утверждения завещания всегда ниже его стоимости в открытой продаже. Кроме того, мне бы хотелось взять кое-что на память об основателе семейного благополучия. Думаю, было бы забавно поместить в этом доме парочку нелепых и очаровательных образчиков викторианской эпохи. Сейчас этот период входит в моду. Например, в гостиной стоял зеленый малахитовый столик. Вокруг него можно создать целую цветовую гамму. Может, стоит прибавить игрушечных колибри и венок из восковых цветов. Это будет создавать тон.
— Доверяю твоему суждению.
— Ты тоже приедешь туда?
— Конечно, хотя бы понаблюдать, что игра ведется честно.
Сьюзен снова засмеялась.
— На что поспорим, что там разразится грандиозный скандал?
— Розамунд, возможно, захочет твой малахитовый столик в качестве театрального реквизита.
На сей раз Сьюзен нахмурилась.
— Ты недавно видел Розамунд?
— Я не видел Прекрасную Розамунд[1419] с тех пор, как мы все вместе возвращались с похорон в вагоне третьего класса.
— А я видела ее один-два раза. Она… кажется довольно странной.
— В каком смысле? Пытается думать?
— Нет. Она кажется… ну, расстроенной.
— Из-за того, что унаследовала кучу денег и сможет поставить ужасающую пьесу, в которой Майкл в очередной раз будет выглядеть ослом?
— Постановка уже готовится, конечно, пьеса наверняка жуткая, но она может иметь успех. Майкл ведь неплохой актер. На сцене он недурно смотрится — не то что красивая, но бездарная Розамунд.
— Бедная Розамунд!
— В то же время она не так глупа, как кажется. Иногда Розамунд обнаруживает немалую проницательность — подмечает такое, на что вроде бы и не в состоянии обратить внимание. Это даже смущает…
— Совсем как наша тетя Кора.
— Пожалуй…
При упоминании о Коре Ланскене обоим стало не по себе.
После паузы Джордж осведомился нарочито беспечным тоном:
— Кстати, о Коре — как насчет ее компаньонки? Думаю, что-то нужно для нее сделать.
— Сделать? О чем ты?
— Ну, это в какой-то степени семейный долг — ведь Кора была нашей тетей, и мне пришло в голову, что этой женщине будет нелегко найти новое место.
— Тебе пришло в голову? Любопытно.
— Люди дрожат за собственную шкуру. Конечно, они вряд ли подумают, что эта мисс Гилкрист порешит их топором, но в глубине души будут опасаться, что она принесет им несчастье. Суеверие — страшная вещь.
— И давно ты стал думать о подобных вещах, Джордж?
— Ты забываешь, что я юрист, — сухо ответил Джордж. — Мне приходится часто сталкиваться со странным и нелогичным поведением. Я просто хочу сказать, что мы должны как-то помочь этой женщине — выделить ей небольшое содержание или найти для нее место в каком-нибудь офисе, если она способна выполнять такую работу. Мне кажется, нам следует поддерживать с ней контакт.
— Тебе незачем беспокоиться, — сказала Сьюзен. В ее голосе слышалась ирония. — Я уже обо всем позаботилась. Она переехала к Тимоти и Мод.
Джордж выглядел удивленным.
— По-твоему, это разумно?
— Это лучшее, что я могла придумать — в тот момент.
Джордж с любопытством посмотрел на нее:
— Ты очень уверена в себе, не так ли, Сьюзен? Ты знаешь, что делаешь, и… не испытываешь сожалений.
— Испытывать сожаления — пустая трата времени, — беззаботно отозвалась Сьюзен.
Глава 17
Майкл бросил Розамунд письмо через стол:
— Что ты об этом скажешь?
— По-моему, нам нужно туда поехать. А ты как считаешь?
— Возможно, дело того стоит, — медленно произнес Майкл.
— Там могут оказаться какие-нибудь драгоценности… Конечно, все эти птички, восковые цветы и прочий хлам, которым набит дом, безобразны…
— Действительно, не дом, а мавзолей. Вообще-то мне бы хотелось сделать пару набросков — особенно в той гостиной. Например, камин и причудливой формы кушетка великолепно подошли бы для «Карьеры баронета» — если нам удастся вновь ее поставить. — Он встал и посмотрел на часы. — Это напомнило мне, что я должен повидать Розенхайма. Не жди меня до позднего вечера. Я обедаю с Оскаром — нам нужно обсудить постановку и предложение американцев.
— Милый Оскар! Он будет рад тебя видеть, ведь прошло столько времени! Передай ему привет.
Майкл бросил
