показывали только эти первые кадры.
На момент выхода «Автостопщика» на экраны Джеку исполнилось двадцать четыре, Жюстине – на двенадцать лет больше; она выглядела очень привлекательной «женщиной постарше», как раз для Джека.
Еще в фильме была одна по-настоящему крутая сцена – Джек в женском платье возится с косметикой в туалете ресторана при горнолыжном курорте. Из кабинки, поправляя юбку, выходит Николь. Оба выглядят шикарно, но Жюстине тридцать шесть, и ни для кого не секрет, кто смотрится лучше.
– Что за машину ты пытаешься поймать на этот раз? – спрашивает она Джека.
– Машину под названием «ужин», – отвечает он.
– А билеты на подъемник сам покупаешь?
– Горнолыжный спорт – дорогое удовольствие, – пожимает он плечами, – так что я стараюсь не платить за ужин.
Жюстина внимательно смотрит на Джека и спрашивает:
– А что ты делаешь после ужина?
– Отговариваю парня, который меня снял, – объясняет Джек. – А ты что делаешь после ужина?
К этому моменту Николь все еще не ушла от Этана, чем весьма недовольна.
– Я пытаюсь его отговорить, – отвечает она с грустью в голосе.
Тут Джек целует ее в губы – зрителю неясно, целует он ее как мужчина или как женщина, момент чрезвычайно двусмысленный, так ведь в этом весь смак! «Автостопщик» стал одним из самых любимых у фанатов Жюстины Дунн – их у нее появилась целая армия, едва она попала в катастрофу и, как следствие, пропала с экранов. В основном это были психи – из тех, кто превращает в героев погибших или получивших травмы актеров.
Для Джека фильм определил некую тенденцию, такую мощную, что он не в силах был с ней совладать.
Опыт борца научил его сгонять и держать нужный вес, так что он всегда был худой, – как верно отметила Мишель Махер, вылитый Джонни Вайсмюллер, только чуть меньше ростом.
– Андрогиния тебе очень к лицу, – говорила Мира Ашхайм.
В самом деле, Бешеный Билл сделал из Джека секс-символ, точнее, этакий вертлявый секс-флюгер – все знали, что он очень сексуальный мужчина, который выглядит еще сексуальнее, вырядившись женщиной.
Джек сыграл автостопщика за три года до дебюта Джея Дэвидсона в роли Дила в фильме «Жестокая игра в слезы»; все знали, что Нил Джордан первоклассный сценарист и режиссер, в отличие от Бешеного Билла, и всё же понимали – Джей Дэвидсон лишь повторяет рисунок роли, впервые исполненной Джеком Бернсом.
Разумеется, Джек не рассчитывал в этой роли состариться (уж больно узок круг доступных Голливуду сюжетов для таких персонажей). Но для начала получилось весьма неплохо. Джек не заработал столько славы, сколько Эмма своей первой книгой – та занимала первое место в списке бестселлеров «Нью-Йорк таймс» уже пятнадцать недель, когда на экраны «избранных кинотеатров» вышел «Автостопщик». Да и в Торонто Эмма прославилась куда больше Джека – в Канаде никто не может стать знаменитее, чем канадец, родившийся в Канаде и добившийся успеха в Штатах. Но послушать Алису или, не дай бог, мистера Рэмзи, и вы подумали бы, что Джек затмил самого Джеффа Бриджеса (по крайней мере, в качестве трансвестита) и заработал больше денег, чем Харрисон Форд.
«Автостопщик» был откровенно плохой фильм, но крупные планы Джека запомнились – их даже спародировали в передаче «Сатердей найт лайв», что лишь добавило Джеку известности; плюс на некоторое время Бешеный Билл превратился в знаменитость и появлялся в целой серии ток-шоу, рассказывая, какой матерый талантище Джек Бернс (а началось все с интервью ночью у дверей больницы, где лежала в коме после катастрофы Жюстина Дунн).
Бешеный Билл нисколечко не врал. Мира Ашхайм заставила Джека сыграть у него еще в одной картине – Билл, расхваливая Джека за роль второго плана, на самом деле рекламировал свой следующий фильм, которому, увы, не суждено было стать культовым. Да, здесь Джек играл сразу и главную мужскую, и главную женскую роль, но фильм-то все равно был категории «Б», да и знаменитой партнерши, вовремя разбившейся в автокатастрофе, ему не нашлось.
В промежутке между двумя ролями у Ванфлека на славу Джека работала слава Эммы – у нее все время брали интервью, и она не уставала рассказывать в них про своего друга. Так, в статье, напечатанной в журнале «Пипл», Эмма поведала миру, что живет с Джеком в одной квартире, и опубликовала фотографии, где они мило обнимаются на диване, а также знаменитый кадр, где Джек превращается из мужчины в женщину – левая половина губ в помаде, словно его кто-то слишком страстно целовал.
– Наша любовь совершенно платоническая, – размножали газеты слова Эммы, – мы просто живем в одной квартире.
А в другом интервью Эмма говорила так:
– Джек жутко фотогеничный, я все время его снимаю.
Иллюстрацией к этой фразе служила фотография спящего Джека.
Наверное, кроме Алисы и Лесли, никто не верил, что Эмма и Джек не любовники, да и Лесли порой выражала сомнения – как и этот гад Лоуренс. Эмма рассказала Джеку, что однажды наткнулась на Лоуренса в «Мортонс», он обедал. Незадолго до того он потерял работу в Си-эй-эй, но на Эмму накинулся не чтобы жаловаться на жизнь, а чтобы прожужжать ей все уши, как он открывает собственное агентство, потому что настала пора «избавиться от старья» (в означенную категорию попала и Мира Ашхайм, которую он так и называл – «отработанный материал»).
Ни «старья», ни «новья» за ужином с Лоуренсом не было, отметила Эмма, – стало быть, он просто лгун, потерявший работу. В «Мортонс» – дорогущее заведение для знаменитостей в Мелроуз, в Западном Голливуде, – не ходят обедать в одиночку. Сделок у Лоуренса не предвидится, решила Эмма, наверное, поэтому он и стал ей грубить.
– Так ты все еще вешаешь людям на уши лапшу, что не трахаешься со своим дружком? – спросил Лоуренс, подразумевая Джека. – Он теперь не ходит на вечеринки, вырядившись девчонкой?
Эмма могла бы выбить из Лоуренса последнее дерьмо, но не стала.
– Лоуренс, ты самый профессиональный неудачник в целом свете, – только и сказала она; забавно, что
