class="p1">— О чем ты? Конечно, это меня беспокоит!
Чеко пожал плечами. Не то, чтобы он не верил Артему, но мог поспорить, что друг до сих пор не подозревает о чувствах Шанти. Если бы не это, могло показаться, что он просто издевается. Но Артем выглядел серьезнее некуда, и Чеко догадывался, что без Кристины тут не обошлось.
Из приемника раздался мужской голос, зовущий Шанти в кабинет. Послышались шорохи и шаги, а потом тот же голос насмешливо сказал:
— Так, и с чем вы к нам пожаловали? Ага, вижу. Проходите, садитесь.
Шаги, шорохи, взволнованное дыхание.
— По-русски хоть говоришь?
— И почему в этих поликлиниках все такие расисты? — прошептал Чеко.
Артем жестом показал ему вести себя тише, и Чеко закатил глаза.
— Говорю, — сказала Шанти.
— Иди за ширму, сними это свое… одеяние и белье, а потом на кресло.
— А…
— Господи, ну как вести прием, если они ни слова не понимают. Раздевайся и иди на кресло, говорю.
— А можно не снимать сари?
— Ну, подними что-ли. Белье главное сними.
Какое-то время доносились только стуки и шорохи, затем снова недовольный голос врача.
— Пониже опустись, балахон повыше подними. Срок какой?
— Тридцать три недели.
— Почему раньше на учет не встала?
Шанти молчала.
— Замужем?
— Нет…
— Отец хоть ребенка признал? Выше подними, сейчас гель нанесу.
— Нет.
— Что нет?
— Нет отца.
— Бросил?
Молчание. Тихое сердцебиение.
— Таак… Патологий не вижу, но надо сделать скрининг. Первые два ты пропустила, но хоть что-то посмотрят. Я дам направление. Бери салфетку, вытирайся и вставай.
Шорохи, стук пальцев о клавиатуру.
— Вырастить сможешь?
Артем и Чеко переглянулись.
«Не подведи», — одними губами прошептал Артем.
Долгое молчание и стук клавиатуры. Всхлип Шанти.
— Что, так все плохо? И помочь некому?
— У меня никого нет. Я совсем одна.
— Одна… Одной ребенка не вырастить. Отказаться не думала?
Шанти не отвечала, только всхлипывала.
— Ты должна думать в первую очередь о ребенке. Вот, что ты сможешь ему дать? А в очереди на усыновление столько порядочных людей, обеспеченных. Ребенку с ними будет лучше. А как жизнь свою устроишь, найдешь кого-нибудь и рожай пожалуйста! Молодая, здоровая. Чего тебе терять?
— Сразу не соглашайся, — прошептал Чеко.
— Я не знаю…
— Ты подумай. Я просто о ребенке переживаю. Любящая мать всегда поставит ребенка на первое место. Даст ему все необходимое, даже если придется отказаться от материнства. Я много таких повидал. Ну куда тебе сейчас ребенка? Ни жилья нормального, ни работы? Правда, ведь?
— Правда.
Шанти вновь начала рыдать.
— Ну все, все. Выход тебе предлагаю. Смотри, устроим тебя в хороший роддом. В сорок девятый. Там врачи опытные, родишь без проблем. А после родов подпишешь отказ. Сейчас много хороших семей в очереди, они даже заплатить могут и немало. Проблемы свои решишь.
— Скажи, что подумаешь, — сказал Чеко.
— Я подумаю… — все еще всхлипывая, сказала Шанти.
— Думай, думай. Вот мой телефончик, звони если что. Я тебя с усыновителями сведу, они люди щедрые.
— Спасибо.
Пока врач давал Шанти рекомендации и оформлял карту, Артем приглушил звук приемника и откинулся на кресло.
— Что бы мы без нее делали…
— Да, кажется, клюнул.
Они подождали еще минут десять, и вскоре у калитки появилась Шанти. Она отлично держалась и даже не взглянула в сторону припаркованной машины. Медленно ступая, она пошла вдоль улицы. Немного погодя, Чеко завел машину и поехал за ней. Когда они были уже достаточно далеко от женской консультации, он нагнал ее и остановился, позволяя ей сесть на заднее сиденье.
— Ты как? — поинтересовался Артем.
— Нормально. Мне кажется, он поверил.
— Ты молодец! Из тебя бы вышла хорошая актриса, — сказал Чеко.
Шанти выглядела взволнованной, а глаза опухли и покраснели от слез. Чеко подумал, что играть ей пришлось совсем немного. Всю дорогу Шанти бросала на Артема несмелые взгляды, как будто ожидала, что он похвалит ее за работу и вообще хоть что-нибудь скажет. Чеко сам косился на него, но Артем ничего не замечал. Он снова погрузился в свои мысли, и Чеко догадывался о чем, вернее о ком, он так усердно думает.
Глава 6
Стыдясь того, что расклеилась, Кристина попросила Короля оставить ее одну и, когда он ушел, весь день провела, изучая «гостиную». Ее никто не беспокоил, кроме рыжеволосой девушки Анны, которая в полдень принесла ей обед. Кристина ожидала Шанти, но не стала ни о чем спрашивать.
Первым делом Кристина опробовала пропуск на двери, которая располагалась по соседству с ее новой спальней. Безрезультатно. Потом начала осматривать книжный шкаф, надеясь найти какие-нибудь подсказки о ее местоположении.
Шкаф полнился запыленными многотомными собраниями сочинений классиков, тяжелыми талмудами о шахматах, красочными сборниками русских сказок и песен. Современных книг не было, как и фотоальбомов или случайных бумажек, затесавшихся меж рядами, которые так надеялась найти Кристина.
Вздохнув, она в десятый раз обошла гостиную и остановилась у портрета. Пламя одной из свечей, горевших под ним, задергалось и погасло. Кристина осторожно зажгла ее от соседней и вернула на место. Что-то в лице этого мужчины вызывало уважение. Печальный взгляд грел, как зажженные в его честь свечи. Он нравился Кристине.
Дверь открылась, и с подносом в руках вошла Шанти. Она выглядела уставшей и мрачной, и Кристина поспешила забрать принесенный ужин.
— Ты в порядке? — спросила она, опустив поднос на стол.
Индианка кивнула.
— Точно? Все-таки ребенка вынашивать в таких условиях…
— В каких? — усмехнулась Шанти.
Кристина молчала.
— Хочешь прогуляться? — спросила вдруг Шанти.
— А можно?
— Я тебя умоляю. Будь ты на самом деле пленницей, тебя держали бы не здесь.
Не дожидаясь ответа, Шанти пошла к выходу, и Кристина торопливо последовала за ней. Первое время им никто не попадался, но чем дальше они уходили, тем больше людей мелькало в коридорах. Некоторые шли по одному, некоторые группами, а некоторые стояли посреди коридоров и о чем-то говорили. В одной из таких компаний Кристина заметила молодую негритянку, которую видела в женском корпусе. Она, активно жестикулируя, что-то объясняла двум азиатам.
— Это Мейза, наш врач и главный мозг, — сказала Шанти, проследив за взглядом Кристины. — Она не только занимается нашим здоровьем, но и отвечает за инженерную работу. Все, что ты видишь вокруг — ее рук дело. Даже не представляю, как это умещается у нее в голове. А ведь могла бы сейчас собирать кофейные зерна на плантациях, если бы Король и Чеко не увезли ее. Представляешь, какой талант пропал бы зря?
— Они увезли ее?
— Они познакомились в Эфиопии, лет семь назад. Ее семья работала там на плантации. Она
